Агата Кристи - Багдадская встреча. Смерть приходит в конце (сборник)

Жрец с сомнением покачал головой.

– Кроме того, Имхотеп, – продолжала Хенет, – ты не должен забывать, что Ипи не был сыном Ашайет – его родила тебе твоя сестра Анх. Зачем Ашайет вставать на его защиту? Но с Яхмосом все будет по-другому – он выздоровеет, потому что об этом позаботится Ашайет.

– Должен признать, Хенет, ты умеешь найти слова утешения… В твоих речах есть зерно истины. Да, силы Яхмоса с каждым днем прибывают. Он хороший, преданный сын… но… мой Ипи… такой умный… такой красивый! – Имхотеп снова застонал.

– Увы! Увы! – сочувственно запричитала Хенет.

– Будь проклята эта девушка и ее красота! Лучше бы мой взор никогда не останавливался на ней…

– Истинно, мой дорогой господин. Настоящая дочь Сета, вот что я тебе скажу. Искусная в магии и колдовстве, в этом нет сомнений.

Послышался стук палки об пол, и в комнату, хромая, вошла Иса. Оглядевшись, она презрительно фыркнула:

– Неужели в этом доме ни у кого не осталось мозгов? Вам больше нечего делать, как проклинать несчастную девушку, которая тебе приглянулась и которая позволила себе каплю женской мстительности, побуждаемая глупым поведением глупых жен твоих глупых сыновей?

– Капля мстительности – ты так это называешь, Иса? Двое из троих моих сыновей умерли, а один при смерти! И это мне говорит моя мать…

– Кто-то же должен это сделать, если сам ты не способен увидеть то, что происходит. Выкинь из головы эти дурацкие предрассудки, что причина несчастья – дух мертвой девушки. Голову Ипи, пока он не захлебнулся, держала под водой рука живого человека, и рука живого человека подсыпала яд в вино, которое пили Яхмос и Себек. Да, Имхотеп, у тебя есть враг, но этот враг здесь, в твоем доме. И вот доказательство: с тех пор как по совету Хори пищу Яхмосу готовит сама Ренисенб или раб под ее присмотром, а потом она относит еду брату, силы твоего сына прибывают с каждым днем. Пора бы уже поумнеть, Имхотеп. Перестань стенать и бить себя по голове… к чему тебя все время подталкивает Хенет…

– О Иса, как ты ко мне несправедлива!

– К чему, как я сказала, тебя подталкивает Хенет. Либо потому, что она тоже дура, либо по какой-то другой причине…

– Да простит тебя Ра, Иса, за жестокость к бедной, одинокой женщине!

Старуха продолжила, грозно потрясая палкой:

– Возьми себя в руки, Имхотеп, и думай. Твоя покойная жена Ашайет, которая была очень милой женщиной – и, кстати, совсем не дурой, – возможно, замолвит за тебя словечко в Загробном мире, но вряд ли можно рассчитывать, что она будет думать за тебя в этом мире! Мы должны действовать – в противном случае нам не избежать новых смертей.

– Враг из числа живых? В моем доме? Ты действительно в это веришь, Иса?

– Конечно, верю, потому что это единственное разумное объяснение.

– Но тогда опасность грозит нам всем?

– Конечно. И опасность исходит не от призраков или злых чар, а от рук живого человека и его пальцев, которые сыплют яд в еду и питье, от того, кто подкрадывается к мальчику, поздно ночью вернувшемуся домой из деревни, и держит его голову под водой!

– Для этого нужна сила, – задумчиво произнес Имхотеп.

– На первый взгляд да, но я не уверена. В деревне Ипи выпил много пива. Он был возбужден и хвастлив. Возможно, мальчик вернулся домой, нетвердо держась на ногах, и, не испытывая страха перед человеком, который подошел к нему, сам погрузил лицо в воду. В таком случае большая сила не нужна.

– Что ты хочешь сказать, Иса? Что это сделала женщина ? Но это невозможно… просто немыслимо… в моем доме не может быть врага, иначе мы бы о нем знали – я бы знал!

– Зло таится в сердце, Имхотеп, и никак себя не проявляет.

– Ты имеешь в виду, что один из наших слуг или рабов…

– Не слуга и не раб, Имхотеп.

– Один из нас? Или… ты намекаешь на Хори или Камени? Но Хори все равно что член семьи, он доказал свою честность и верность. А Камени… да, чужак, но он наш родственник, и он доказал свою преданность усердной службой. Более того, Камени сегодня утром приходил ко мне и уговаривал, чтобы я дал согласие на его женитьбу на Ренисенб.

– Неужели? – встрепенулась Иса. – И что ты сказал?

– Что я мог сказать? – раздраженно ответил Имхотеп. – Разве теперь подходящее время для разговоров о женитьбе? Так и сказал.

– А он что на это ответил?

– Ответил, что, по его мнению, теперь самое время для такого разговора. Сказал, что в этом доме Ренисенб грозит опасность.

– Интересно, – произнесла Иса. – Очень интересно… Где она? Мне казалось, она… и Хори так думал… но теперь…

– Разве можно одновременно устраивать похороны и свадьбу? Это неприлично. Слухи пойдут по всему ному…

– У нас нет времени думать о приличиях, – возразила Иса. – Особенно после того, как бальзамировщики стали регулярно посещать наш дом. Все это, должно быть, в радость Ипи и Монту – дела у них идут в гору.

– Они повысили расценки на десятую часть! – Имхотеп легко отвлекался. – Просто отвратительно! Говорят, их труд подорожал.

– Нам могли бы скинуть цену, как постоянным клиентам! – Иса мрачно усмехнулась.

– Моя дорогая мать. – Имхотеп в ужасе смотрел на нее. – Это не шутка!

– Вся жизнь – шутка, Имхотеп… а последней смеется смерть. Разве ты не слышишь ее на каждом пиру? Ешь, пей и веселись, потому что завтра ты умрешь. Это про нас – вопрос только в том, кто умрет завтра.

– Ты говоришь ужасные вещи… Ужасные! Что мы можем сделать?

– Никому не верить, – сказала Иса. – Это первое и самое важное. – Она повторила с нажимом: – Никому не верить .

– Почему ты смотришь на меня… – захныкала Хенет. – Если кому и можно верить, так это мне. Я доказала свою преданность за долгие годы службы. Не слушай ее, Имхотеп!

– Полно, полно, моя добрая Хенет… естественно, я тебе верю. Я прекрасно знаю твое честное и преданное сердце.

– Ничего ты не знаешь, – сказала Иса. – Никто из нас ничего не знает. В этом и состоит опасность.

– Ты обвинила меня , – продолжала причитать Хенет.

– Я никого не могу обвинить. У меня нет ни фактов, ни доказательств – только подозрения.

Имхотеп пристально посмотрел на нее.

– Я подозревала одного… потом другого… – медленно произнесла Иса. – Потом третьего… Буду откровенна – сначала я подозревала Ипи… но он мертв, и это значит, что я ошиблась. Потом я стала подозревать другого, но в день смерти Ипи мне в голову пришла еще одна мысль…

Она помолчала.

– Хори и Камени в доме? Пошлите за ними, пусть придут сюда… и позовите Ренисенб с кухни. А также Кайт и Яхмоса. Мне нужно кое-что сказать, и пусть меня услышат все.

Иса обвела взглядом собравшуюся в комнате семью. Она отметила серьезный и мягкий взгляд Яхмоса, выжидательную улыбку Камени, испуг в глазах Ренисенб, тупое безразличие Кайт, непроницаемое и задумчивое лицо Хори, раздражение и страх Имхотепа, жадное любопытство и – именно так – удовольствие во взгляде Хенет.