Роберт Мартин - Жена или смерть (сборник)

Пока я ехал домой, страх, как злой гном, тихонько сидел у меня на плече.

Глава 5

Без десяти десять на следующее утро я был в таком угнетенном состоянии, что сделал то, чего никогда раньше не делал: выпил два двойных виски подряд, пытаясь успокоить свои нервы.

Я очень мало спал и в семь часов начал бродить по бунгало, ожидая, когда придет мальчик с газетами. По причинам, только ему известным, он не являлся до половины девятого. Когда я вышел, чтобы забрать газеты, которые он оставил на крыльце, пришел Тотти, мой слуга-филиппинец.

Боясь просматривать газеты, пока он вертится рядом, я велел ему вымыть посуду и уходить.

- Я не иду сегодня на работу, Тотти.

Он посмотрел на меня с участием.

- Вы больны, мистер Скотт?

- Нет. У меня просто уик-энд, - сказал я, направляясь к террасе. Газеты жгли мне руку.

- Вы выглядите больным, - объявил он, продолжая смотреть на меня.

- Пусть тебя не беспокоит то, как я выгляжу, - рявкнул я. - Разделайся с посудой и уходи.

Мне не терпелось посмотреть газеты, но я держал себя в руках. Тотти был смышленый парень. Я не хотел, чтобы он что-то заподозрил.

- Я хотел сегодня убраться в кухне, мистер Скотт, - сказал он. - Я не буду вам мешать.

Говоря медленно и следя за своей интонацией, я произнес:

- Отложи это до понедельника. Я не часто отдыхаю в уик-энд, и мне хочется побыть одному.

Он пожал плечами.

- О’кей, мистер Скотт, как скажете.

Я снова двинулся к террасе.

- Да, мистер Скотт…

- Что еще?

- Можно мне взять ключ от гаража?

Сердце у меня екнуло. Он, конечно, захочет узнать, что в гараже делает «понтиак» и где «кадиллак». «Кадиллаком» он страшно гордился, и только благодаря его заботам машина выглядела новой после восемнадцати месяцев езды.

- Для чего он тебе нужен?

- Там лежит коврик, который я хочу взять домой, мистер Скотт. Сестра выстирает его.

- Бога ради, не приставай ко мне с ерундой, - снова рявкнул я на него. - Я хочу почитать газеты.

Я вышел на террасу и сел.

В заголовках на первых страницах сообщалось, что случай наезда на полицейского должен быть последним. Это, кричали газеты, было самое ужасное убийство в автомобильной катастрофе за последнее время.

«Палм- Сити Инквайр» сообщала, что убитый был известным в городе патрульным офицером по имени Харри О’Брайен. Во всех трех газетах были помещены фотографии убитого, выглядевшего типичным полицейским: мужчина лет тридцати, с маленькими глазками и безгубым ртом. Газеты сообщали, что он был добрым католиком, хорошим сыном своих родителей и отличным работником.

«Только за два дня до катастрофы он говорил друзьям, что в конце следующего месяца собирается жениться, - отмечала «Инквайр». - Говорят, что его невеста, мисс Долорес Лейн, - известная певица из ночного клуба «Маленькая таверна».

Издатели всех трех газет требовали, чтобы городская администрация разыскала водителя злополучной автомашины и наказала его по заслугам.

Джон Сулливан, капитан полиции, сказал в интервью представителю прессы, что ни один из его людей не успокоится, пока не найдут водителя, убившего О’Брайена.

«Не сомневаюсь, - объявил Сулливан в своей десятиминутной речи, - мы найдем этого человека. Это не просто несчастный случай. И раньше бывало, что водители сбивали полицейских. Но они не убегали с места аварии. Убежав, этот человек признал себя убийцей, а я не собираюсь терпеть убийц в этом городе. Я найду его! Мы знаем, что его машина сильно повреждена. Каждый автомобиль в этом городе будет осмотрен. Каждому владельцу машины будет выдано свидетельство о том, что его машина прошла осмотр. Каждый водитель, повредивший машину после этой аварии, должен будет сообщить в полицию. Ему придется рассказать моим людям, где и при каких обстоятельствах он получил повреждение, а если он не сумеет как следует объяснить им все, то я сомневаюсь, что ему не придется объясниться со мной».

Итак, к тому времени, когда я избавился от Тотти и осмыслил прочитанное, было уже без десяти десять, и я с удовольствием выпил два двойных виски.

В десять часов я вышел к воротам встретить Люсиль. У меня было мало времени, чтобы решить, что предпринять, но уже созрели два важных решения. Я решил, что, конечно, мне нельзя идти в полицию и рассказывать всю правду. Еще я решил, что если «кадиллак» найдут, то возьму вину за случившееся на себя.

Это решение родилось не только вследствие моей слабости к Люсиль. Было очевидно, что у меня нет выбора.

Зачем нам обоим фигурировать в этом скандале? Да я и сам чувствовал, что винить во всем должен был самого себя. Если бы я не потерял тогда голову и не вел себя так, наверное, ничего бы не случилось. Если обвинять будут ее, выплывет наружу вся правда, и я не только потеряю работу, но и попаду в тюрьму как соучастник. Если же мне удастся вызволить ее из этой истории и самому отделаться не слишком тяжелым приговором, то Айткен, возможно, снова возьмет меня на работу, когда я отбуду свой срок.

Я все еще размышлял над этим, когда появилась Люсиль.

Я убрал ее велосипед в гараж и провел в гостиную.

- Ты видела газеты? - спросил я, закрывая дверь.

- Да, и по радио об этом сегодня тоже говорили. Ты слышал, что они сказали?

- По радио? Нет, мне как-то не приходило в голову послушать радио. Что же они говорили?

- Они просят сообщать им всю возможную информацию. - Она говорила прерывающимся голосом. - Просят всех, кто видел вчера на дорогах поврежденные машины, сообщать об этом в полицию. Все гаражи сразу же должны заявить им, если кто-нибудь обратится с просьбой починить машину. - Она смотрела на меня полными отчаяния глазами. - О, Чес… - Неожиданно она упала ко мне в объятия, уронив голову мне на плечо. - Я боюсь. Я знаю - они меня найдут. Что мне делать?

Я крепче обнял ее.

- Все будет в порядке, - сказал я. - Я долго думал об этом. Тебе не надо бояться. Давай все обсудим. Тебе вовсе не о чем беспокоиться и волноваться.

Она вырвалась и резко спросила:

- Как ты можешь так говорить? Что ты имеешь в виду?

На ней была открытая кофточка и светло-зеленые обтягивающие брюки. Даже в столь критической ситуации я поймал себя на том, что думаю, до чего она красива.

- Сядь, - попросил я и подвел ее к кушетке.

Она села. Я занял кресло рядом с ней.

- Нам совершенно ни к чему обоим участвовать во всем этом деле, - сказал я. - Если машину найдут, я возьму всю вину на себя.

Она поежилась, сжимая и разжимая кулачки.

- Но ты не можешь этого сделать. Ведь это я виновата…

- Это был несчастный случай. Если бы ты остановилась и позвала на помощь, ты могла бы быть оправдана. Но для того чтобы тебя оправдали, тебе все равно пришлось бы рассказать суду правду. Ты должна была бы объяснить, почему уехала в таком возбужденном состоянии. Это, возможно, спасет тебя от тюрьмы, но ты окажешься в центре грандиозного скандала. От этого пострадаем мы оба. Я не собираюсь рассказывать полиции о случившемся. Во-первых, она, скорее всего, не найдет «кадиллак». Ну а если найдет, скажу, что это я сбил полицейского.