Патриция Мойес - Призрак убийства

— Доктор Томп… Кто? Да, конечно, миссис Мансайпл. Приеду как только смогу. Меня чуть задержали сегодня. — Взгляд, брошенный им на Генри, нельзя было назвать дружелюбным. — У меня пара срочных вызовов, а потом… да, да, вы мне сказали, но у нее такие приступы бывали довольно часто? Да… обычные таблетки, беспокоиться не о чем… позже приеду… до свидания, миссис Мансайпл.

Он повесил трубку и встал:

— Ну, надеюсь, что оказался вам полезен, Тиббет.

— В помощи нуждается… — начал инспектор, понимая, что медицинская этика запрещает задавать доктору вопросы об этом звонке, но Генри был очень заинтригован.

Томпсон отлично знал медицинскую этику.

— До свидания, инспектор, — твердо сказал он. — Очень был рад познакомиться.

Открыв дверь, доктор крикнул:

— Изобель, я уезжаю, буду к ужину!

Затем он намотал на шею старый шарф, влез в пальто и поспешил к своей машине. Генри забрал Эмми из гостиной и повез ее обратно в «Викинг». Подошло время ехать в Крегуэлл-Мэнор на разговор с сэром Джоном Адамсоном.

В Крегуэлл-Мэноре имелось все, чего не доставало Крегуэлл-Грейнджу. Прежде всего, он был построен в царствование королевы Анны, когда архитекторы понимали красоту пропорций, без излишней вычурности. Сады Крегуэлл-Мэнора выглядели тщательно ухоженными, газоны пострижены, клумбы аккуратно высажены. Когда пожилая горничная в белом переднике открыла дверь инспектору, он вошел в прохладный холл со строгим интерьером, где пахло лавандой и мебельным лаком. В сравнении с Крегуэлл-Грейнджем, с его своеобразной индивидуальностью Крегуэлл-Мэнор казался безликим, как кукольный домик.

Сэр Джон ждал Тиббета в кожаном кабинете с книжными полками. Он держался свободно и жизнерадостно и настоял, чтобы Генри выпил с ним виски.

Наполняя бокалы, констебль сказал:

— Ну, что ж, Тиббет, нам всем было приятно вас здесь принимать и, конечно, вас будет не хватать. Но, с другой стороны, затягивать с подобного рода делом никому не хочется. Очень ценно, что вы так быстро его раскрыли, и мы все вам благодарны. — Он поднял стакан: — За ваше здоровье и успехи! Пусть следующий ваш визит будет более долгим — и неофициальным.

Инспектор улыбнулся:

— Вы очень добры, сэр Джон, — сказал он. — Более, чем я заслуживаю.

— Отнюдь. Исключительно хорошая работа…

— Я о том, — пояснил Генри, — что пока еще не уезжаю из Крегуэлла.

Растерянность сэра Джона была почти комичной.

— Не уез… — начал он. Потом взял себя в руки. — А, понял. Вы остаетесь отдохнуть на несколько дней!

— Не отдохнуть, сэр Джон. Я не завершил расследование.

Но на этот раз констебль сохранил самообладание. Однако по голосу было очевидно, что приятных ощущений эта новость не вызвала.

— Что за экстраординарное поведение, Тиббет? — спросил он. — Вы мне по телефону совершенно ясно дали понять, что раскрыли загадку смерти Мейсона и что арестов не будет.

— Это была чистая правда.

— Что же тогда…

— Сэр Джон, — спросил инспектор, — вы игрок? В смысле, вы играете на скачках?

Вопрос застал Адамсона врасплох.

— Черт побери! — сказал он. — Вопрос совершенно неуместный, бестакт…

— Искренне заверяю вас, — перебил его Генри, — что не стал бы задавать его, но он очень важен.

— Я даже не буду делать вид, что понимаю, куда вы клоните, Тиббет. Но, если вы настаиваете — да, я ставлю сколько-то фунтов на Дерби, на Национальной, ну, и так далее. Как большинство людей. Но я бы определенно не назвал себя игроком.

— Вы никогда не размещали ставки, например, у Реймонда Мейсона?

На этот раз было отчетливо заметно колебание сэра Джона перед ответом.

— Я вам уже сказал — делал иногда небольшие ставки, и обычно у Реймонда Мейсона. В конце концов, если у тебя есть сосед-букмекер…

— У вас не было с ним никаких дел до его приезда в Крегуэлл?

Главный констебль был определенно шокирован:

— Конечно, нет, — ответил он. И после очень небольшой паузы добавил: — Когда этот человек сюда приехал, он к очень многим — к Мансайплам, например, или ко мне, — подходил с предложением открыть у него счет. Мейсон говорил, что нам это будет просто и приятно, поскольку он — личный друг. Я случайно узнал, что Джордж Мансайпл просто рассмеялся в ответ — вряд ли он или Вайолет за всю жизнь хоть шестипенсовик поставили. Но для себя я решил, что это может быть полезно…

— И вы открыли счет в «Букмекерской конторе Реймонда Мейсона»?

И снова незначительное колебание. Затем сэр Джон ответил:

— Нет-нет. Ничего столь серьезного. Я просто обращался к Мейсону, когда хотел сделать небольшую ставку. Послушайте, Тиббет, мне не понятно, к чему вы ведете.

— Сегодня утром я был в лондонском офисе Мейсона, — ответил Генри, — и ознакомился с его записями.

— Тогда вы должны знать, что никаких счетов у меня в этой фирме не было, — сказал Адамсон с некоторым напором. — Зачем было меня расспрашивать?

— У вас не было счета в фирме «Букмекерская контора Реймонда Мейсона», — начал инспектор.

— Именно это я и сказал.

— Но у вас был личный счет. Лично у Реймонда Мейсона.

Сэр Джон был слегка шокирован, но тут же нашелся:

— Разве не это я пытаюсь вам сказать?

— Мистер Адамсон, — сказал Генри. — Я должен вам сообщить, что просмотрел этот счет.

Тут уже не пришлось сомневаться, что реакцией сэра Джона был гнев.

— Верх бесстыдства! — взревел он. — Значит, этот молокосос-сынок…

— Фрэнк Мейсон не имеет к этому отношения, — возразил Тиббет.

— Так кто тогда…

Генри торжествующе улыбнулся:

— Я имел дело с мистером Мамфордом.

— Каким-каким мистером?

— Мамфордом. Генеральным менеджером.

— Генеральный менеджер не знал бы…

Сэр Джон осекся.

— Он и не знал, — заверил инспектор. — Ему было известно о существовании личных счетов, но ключа от шкафа с папками он не имел. Мистер Мамфорд проявил сильное недовольство, когда я сам открыл священный шкаф. Это оказалось не очень сложно — вопрос был лишь в правильном выборе ключа на связке Мейсона.

К удивлению Генри, констебль расхохотался.

— Значит, позорная тайна вышла наружу, — сказал он. — Естественно, я не рвался кричать на всю деревню о своих делах с Мейсоном.

— Позволю себе добавить, — вставил Тиббет, — что вряд ли вы хотели бы кричать на всю деревню, что должны ему три тысячи фунтов.

— Три тысячи… — На лице Адамсона отразилось чистейшее удивление. — Что вы, черт побери, имеете в виду?

Генри почувствовал, что ему начинает надоедать происходящее.

— Вы отлично знаете, что я имею в виду, сэр Джон. Я сегодня утром видел ваш счет. Вы были должны Реймонду Мейсону три тысячи фунтов — неоплаченные игорные долги.

— Но это просто смешно. Я ничего ему не был должен.