Александр Шерман - Шерлок Холмс в России

Швейцар посмотрел на спрашивающего господина довольно внимательно и, сразу решив, что он не из тех, которые посещают номера, тотчас же ответил:

— Нет, такого не было… Впрочем, если ваш знакомый проехал с вокзала здесь, то об этом лучше всего справиться у стоящих на улице извозчиков.

Шерлок Холмс улыбнулся: «Из этого швейцара вышел бы хороший сыщик… Он — сообразителен. И как мне раньше не пришла в голову подобная мысль!.. Извозчики действительно замечают всех, кто идет мимо».

И он вышел на улицу. У подъезда стояли, ожидая привезенных в гостиницу седоков, два извозчика. Сыщик обратился к одному из них:

— Не проезжал ли здесь извозчик на серой лошади?.. Герасим от вокзала?..

— Герасим?.. Как же, как же, — проехал недавно… С седоком, который хотел было слезть около этой гостиницы, но потом раздумал и велел ехать дальше…

— А куда они поехали?

— Вверх…

— Отлично!

Англичанин снова сел на своего извозчика и сказал:

— Ну что ж, поедем и мы дальше!.. Вверх!..

Они тронулись.

Немного повыше гостиницы происходил уличный скандал. Сторож и городовой хотели отправить в часть пьяную женщину. Та ругалась и плакала:

— Не смеете меня брать… Не смеете!.. Я… порядочная!..

— Действительно, порядочная… шлюха!..

— Сами вы…

И непечатная брань повисла в воздухе. На другой стороне улицы от восторга захохотал возвращавшийся домой мастеровой.

— Оставьте ее!.. Она плачет, что мало выпила!.. Эх ты… Мало выпила, должно быть?.. Вот и плачешь!..

Сыщик вспомнил глухие кварталы Лондона, где он спасал нередко из простого сострадания от рук полисменов подобных женщин. Но здесь он был в чужой стороне, с порядками которой еще не вполне освоился, и его имя не имело значения. Кроме того, и задерживаться ему было нельзя.

Когда они проехали еще квартала полтора и в ночной темноте стал вырисовываться белый силуэт кафедрального собора, навстречу им совершенно неожиданно попался извозчик на серой лошади. Шерлок Холмс тотчас же крикнул ему:

— Стой!..

И спрыгнул на мостовую. Седока на попавшемся извозчике уже не было.

Расплатившись со старым извозчиком, сыщик пересел на нового.

— Я — агент тайной полиции! — сказал он. — Вези меня к тому дому, где ты высадил пассажира, бежавшего с сибирского экспресса.

Извозчик перепугался и задрожал.

— Я, ей-Богу, барин, не виноват. Разве я мог знать, что он бежал? А куда я вас повезу? Тот барин вылез не около дома, а на площади…

— На площади?..

— Да, около собора…

— И ты этому не удивился?

— Мне что ж, заплатил он хорошо… А мало ли какие причуды у господ бывают, в особенности, когда они навеселе…

— Ты думаешь, что он был навеселе?

— Должно быть… Слез и как будто покачивался… Велел мне ехать, а сам остался на том же месте!..

— Плохо тебе будет, если ты соврал…

— Помилуйте, я тут ни при чем!

— Ну, хорошо… Вези меня на то самое место, где он слез… Там видно будет…

Извозчик повиновался. И скоро они остановились на асфальтовой дорожке, идущей мимо сквера к соборной колокольне.

— Вот здесь.

Шерлок Холмс сошел с пролетки и внимательно посмотрел кругом.

На площади никого не было.

Шерлок Холмс нагнулся и поднял с мостовой какой-то предмет. Это была небольшая записная книжка в кожаном переплете. Сыщик раскрыл ее и убедился при свете карманного электрического фонаря, что она почти вся исписана каракулями и условными знаками.

— Для начала недурно… — пробормотал он. — Стало быть, извозчик говорит правду. И беглец с экспресса, господин Патарский, он же и «Стикс», похититель бриллиантов баронессы и получатель по подложному переводу в «Лионском кредите», был здесь!.. Он путешествует под вымышленной фамилией, которая начинается с буквы «У», но в этом мы разберемся потом… А теперь надо хорошенько осмотреть местность…

Шерлок Холмс прошел вдоль решетки сквера, заглянул за ограду собора, где были сложены дрова и стояли кое-какие постройки, и ничего подозрительного не нашел. Кроме того, было достаточно темно, а пользоваться электрическим фонарем сыщик не считал возможным, боясь привлечь внимание церковного сторожа. Он решил оставить поиски до утра и ехать ночевать в какую-нибудь гостиницу.

Свое решение он подкрепил такими соображениями:

— Если вор настолько осторожен, что предпочел слезть с извозчика посреди площади, то, понятно, он не станет стоять на одном месте или прятаться поблизости. Он теперь уже далеко, и я понапрасну только потеряю время, разыскивая его здесь… С меня пока достаточно, что в моих руках очутилась потерянная им записная книжка… И в ней я постараюсь кое-что прочитать!

Извозчик, у которого оставался ручной саквояж сыщика, ждал седока на прежнем месте.

— Какие гостиницы находятся здесь поблизости? — спросил он, садясь снова на пролетку.

— Гостиница Треймана и гостиница «Метрополь».

— А сдают ли они комнаты по ночам?..

— Да, но только исключительно приезжающим с поезда… Кроме того, гостиница Треймана небольшая, ее предпочитают приезжие помещики, и там редко бывают свободные номера…

— А «Континенталь», о котором я слышал от прежнего извозчика?

— Эта гостиница на базаре… Более людная, и в ней квартиранты меняются почти каждые сутки…

— Она выходит все-таки на главную улицу?

— На Московскую?.. Да…

— В таком случае, вези меня в «Континенталь»!

— Слушаю-с…

Они поехали назад. Дорогой Шерлок Холмс думал: «Делать нечего… За неимением других знакомств мне приходится довольствоваться пока сведениями, получаемыми от извозчиков… Хотя сведения эти, может быть, и не совсем точны…»

Белесоватый рассвет слегка окрасил уже небо, когда они подъехали к гостинице. Из ресторана, находящегося в том же доме, выходили, для большей устойчивости держась друг за друга, последние посетители. Шерлок Холмс слез около подъезда и отпустил извозчика.

— Дайте мне комнату, которая выходила бы окнами на Московскую улицу… — сказал он швейцару, вышедшему к нему навстречу.

Швейцар взглянул на доску с фамилиями квартирантов.

— Есть один номер с двумя окнами за полтора рубля…

— Ну вот и прекрасно!

— Пожалуйте в третий этаж.

Они поднялись по железной лестнице, устланной суконной дорожкой, и прошли длинный коридор. Швейцар открыл дверь и осветил номер.

— Позвольте ваш вид на жительство…

— Сейчас же?..

— Да-с… На этот счет у нас строго…

Сыщик отпер саквояж и достал удостоверение московской полиции.

В нем было сказано, что податель сего, житель города Варшавы Стефан Друсевич, заявил об утрате им подлинного паспорта и что этот лист может служить ему временным видом на жительство. В графе «род занятий» значилось — «комиссионер по продаже граммофонов».