Мачей Сломчинский - «Мертвая голова»

— И что он ей ответил?

— Испугался... — Она пожала плечами. — Это слабенький, глупый мальчишка... — добавила она презрительно. — Это Сильвия во всем виновата. Только она.

— А когда вы впервые услышали их разговор и поняли, что к чему?

— Перед их отъездом в прошлое воскресенье... Тогда я была в саду и срезала цветы для их квартиры в Сити. Очевидно, они видели меня в саду, а когда я вернулась, не видели, думали, что меня еще нет... Они говорили о любви... Но Сильвия говорила так... что я сразу поняла: это не платоническая любовь... — румянец на щеках стал гуще... — она... она изменяет Гордону.

— И что вы тогда сделали?

— Ничего.

— Почему? Вас это не заинтересовало?

— А что мне было делать? Я боялась пойти к Гордону, хотя знала, что должна это сделать... Я всегда знала, что это плохо кончится... Но Гордон не поверил бы мне. А если бы они от всего отказались, то плохо было бы нам. И Цирил наверняка бы разозлился...

— Значит, вы не сказали об этом даже мужу?

— Сказала... — тихо сказала Юдита. — Но только тогда, когда они уехали... Я сказала ему об этом в среду.

— И как отреагировал ваш муж?

— Сначала... — Она замолкла, потом закончила с усилием: — Сначала он рассмеялся! Да... Я сама вряд ли поверила бы в это, но он рассмеялся...

Алекс молча кивнул, но сделал это лишь для того, чтобы сдержать смех.

— Он рассмеялся, — продолжала миссис Юдита. — И сказал, что Гордон — паршивый, старый дурень и что на месте Сильвии он бы давно уже наставил ему такие ветвистые рога, что все бабочки мира скрывались бы в них, как в ветвях дуба... Это были первые его слова. Но потом он посерьезнел и категорически запретил мне об этом говорить. Он сказал, что Гордон так ее любит, а она имеет такое влияние на него, что все это может плохо кончиться для нас, а она ничуть не пострадает. И с тех пор она бы стала нашим смертельным врагом. Я решила, что он прав, к тому же раз Цирил так считает, я не имею права ему возражать. Но потом произошло такое, что я совсем растерялась, потому что... - Она помолчала, потом тихо добавила: — Но это к делу не относится. Это личные проблемы мои и моего мужа...

Алекс наклонился к ней и понизил голос, но говорил отчетливо и внушительно:

— Я прошу вас, миссис Бедфорд. Вы несколько минут тому назад сказали, что никогда не обманывали... Расскажите нам все, всю правду. Помните, пожалуйста, что полиция — друг каждого порядочного человека и мы сделаем все возможное, чтобы пощадить ваши чувства. Никогда ни одно слово, не связанное со следствием об убийстве, никому не станет известным...

Она подняла голову и в молчании посмотрела ему в глаза...

— Я верю вам, молодой человек... — сказала она тихо. — Вы производите хорошее впечатление и тот господин тоже, — она показала на Паркера. — Я совершенно иначе представляла себе полицейских. А почему вы без мундиров? — В голосе ее послышалось почти детское любопытство...

— Расскажите нам обо всем, — мягко попросил Алекс... — Мы очень вас просим.

— Ну, позднее... Позднее я поняла, что все равно мне нужно пойти к Гордону. Но не по этому делу... Я хотела... Мне хотелось, чтобы он уволил нашу горничную Агнесс Уайт...

— Почему?

— Потому что... потому что, видите ли, Цирил, мой муж, очень эмоциональный человек... Очень... — Она снова замолчала, подыскивая слова. — А она, — наверняка вы ее видели... Она приличная девушка, но у нее есть такие особенности, как бы это сказать... Ну, она, конечно, молодая и привлекательная с точки зрения мужчин... и... одним словом, я уже больше не могла этого выдержать!...

Последние слова она произнесла высоким ломающимся голосом и закрыла лицо ладонями...

— Теперь вы знаете все, — чуть слышно сказала она. — Эта Агнесс... Мне казалось, что ее отношения с моим мужем слишком свободные... а может, это можно назвать иначе... И я хотела пойти к Гордону и попросить его, но вначале он должен был обещать мне, что ничего не скажет Цирилу... Если бы Цирил узнал, что я была у Гордона, я не знаю, что бы он со мной сделал... И вот в субботу я ждала минуты, когда Гордон останется один... Но он все время был с кем-нибудь... И ночью я ждала, когда они кончат ловить бабочек... И тогда услышала, как Сильвия уговаривает этого юношу бежать вместе... И я подумала, что эта Агнесс тоже может так же уговаривать Цирила... Он, конечно, этого бы не сделал, но ведь женщины такие хитрые... И когда я убедилась, что Цирил вышел из фотолаборатории и пошел спать... То есть когда я заглянула к нему в спальню и увидела, что он спит... я тихо прошла по коридору и по лестнице вниз...

— Который был час?

— Половина пятого... Было уже светло, светило солнце. Но в доме было совершенно тихо. Я знала, что Гордон наверняка еще работает и я смогу с ним поговорить... Я знала его и была уверена, что он бы не потерпел горничной, ведущей себя нескромно. Конечно, я не собиралась говорить ему о Сильвии, тогда бы все пропало. Гордон мог прийти в бешенство и выгнать всех, а эта Уайт могла бы забрать Цирила. Поэтому я хотела, чтобы он лишь уволил горничную, никому не объясняя причины... Я вошла в его кабинет и увидела его. Он был мертв... То есть я подошла к нему и только когда положила руку на лоб, поняла.

— Тогда вы взяли ножницы со стола, вырезали голову Сильвии Бедфорд из фотографии и пришпилили ее между двух бабочек на витрине. Для чего?

— Потому что я... я не думала, что он убит. Я подумала, что он умер от сердца, раз нет следов крови... И подумала, что это случилось оттого, что Цирил сказал ему о Сильвии и Роберте... А может, он сам узнал каким-нибудь образом?... А потом я вспомнила то, о чем она говорила ночью, и подумала, что, может, это они его отравили?... А я ведь не могла признаться, что была внизу, мне было не объяснить Цирилу, зачем я это сделала. Поэтому я не могла остаться, но одновременно мне хотелось, чтобы полиция знала, что это она виновница его смерти. На глаза попалась фотография, я ее быстро вырезала и насадила на булавку на место какой-то ужасной бабочки. А потом убежала...

— И не подняли тревоги?

— А зачем? Гордон был мертв. А Цирил никогда не простил бы меня, если бы узнал, зачем я туда ходила... И кроме того, я испугалась. Я была там совсем одна. Я побежала к себе, спряталась под одеяло и ждала. Ведь я знала, что в семь они должны были встретиться. Но Роберт, очевидно, спустился раньше, потому что в шесть он поднял на ноги весь дом...

— А вы не подумали о том, что полиция спросит, что вы делали в кабинете Гордона и зачем порезали фотографию?

— Нет. А откуда вы могли об этом узнать? Ведь если бы я вам не сказала, вы бы и не узнали...

Джо коротко посмотрел на Паркера, который в немом изумлении взирал на женщину.

— Вы никогда не читаете криминальных книжек? — спросил Джо.

— Нет. Я считаю, что такие вещи должна читать прислуга. Я люблю поэзию.