Роберт Фиш - В мешке

Затруднительные ситуации не приходится выдумывать — жизнь создает их сама, и притом весьма часто.

Возвращаться ему на Рю Колонь или не возвращаться — вот в чем вопрос!

Клод Бесси считал, что его внешность имела определенные преимущества: он был похож на студента из Сорбонны и поэтому всегда соответствующим образом одет. С небрежно болтающейся в руке сумкой и с взлохмаченной головой, явно погруженной в решение какого-то сложного философского вопроса, он всегда ходил пешком — словно прогуливаясь, хотя расстояния иногда составляли несколько миль, — от своей маленькой квартирки вблизи университета к месту своей деятельности и обратно.

Если внешность могла быть просто делом случая, то все остальное было тщательно продумано. Никогда не пользоваться никаким видом транспорта, что могло бы привлечь внимание к пришельцу в каком-нибудь пустующем доме или квартире; никаких такси, любопытные шоферы которых могли бы вспомнить молодого пассажира после взлома сейфа в каком-нибудь учреждении или складе.

Никакого бумажника с документами и никогда никакого сообщника. Ничего и никогда не брать, кроме наличных денег или предметов; легко превращаемых в наличные без помощи посредника. Не прибегать к услугам других людей и никогда не рисковать зря. И до сих пор все шло отлично.

Он приостановился и прислушался. За тяжелыми занавесями на окнах старого дома раздавался лишь звук налетавшего ветра, от которого слегка подрагивали стекла. Он и не ожидал ничего другого. С удовлетворением он вновь приступил к работе. Стружки были сняты с еще не успевшего остыть сверла, а само сверло смазано маслом. Клод снова занялся дверью сейфа. В ярком свете фонарика начало четко вырисовываться отверстие. Это был сейф марки «Ле Клэр», необычно большой для домашнего пользования. Большинство сейфов в частных домах предназначались просто для того, чтобы уберечь какие-то вещи от пожара, и вскрыть их не представляло никакой проблемы. «Ле Клэр» был более сложным — он был создан, чтобы отпугивать взломщиков, но Клод был хорошо знаком с ним.

Вибрация дрели слегка изменилась: сверло замедлило ход, а затем набрало скорость, проходя через последние слои стальной оболочки. Теперь он уже подобрался к месту, где находился запирающий механизм. Остальное было просто, хотя и требовало некоторой физической силы. Он достал из сумки стальное зубило и вставил его в отверстие. Затем, опустив руку в сумку еще раз, он вытащил цельнолитой молоток. Несколько достаточно сильных ударов по зубилу сломают болт замка — и работа окончена.

Его не тревожило, что ему придется собрать все свои силы, чтобы нанести эти удары. Его тревожило совсем другое. Когда он вспоминал аналогичные моменты из своего прошлого, ему всегда представлялась кошмарная сцена. Молоток соскальзывает, и раздается громкое… бам! Или если он и не соскальзывает, то шум ударов доходит до чьих-то ушей. Этот человек приподнимается на локте в постели и думает: «Странно, мне показалось, что вроде где-то стучат. Да, да, вот опять. Это как будто в доме у Дюпонов. А, черт с ними!» Затем, снова опускаясь на подушку, он думает: «Погодите! Я же видел, как они уезжали на весь уикенд. Там что-то странное. Дай-ка я позвоню в полицию, пусть посмотрят, в чем там дело?»

Клод выключил фонарик и подошел к окну, чтобы взглянуть на улицу. Уличный фонарь через дорогу освещал пустой садик. Не было никаких признаков жизни.

Он вернулся к сейфу и взял молоток. У этого старого дома очень толстые стены. Кроме того, он рассчитывал на то, что если бы прислушивающийся человек из его кошмарных видений и существовал на самом деле, то он минуту будет колебаться, еще минуту потратит на то, чтобы найти свои шлепанцы, и еще минута пролетит, прежде чем он подойдет к телефону.

Ему пришлось нанести большее число ударов, чем он предполагал, — каждый из них раздавался в его ушах, как пушечный выстрел, — но наконец замок был сломан. Лишь после того, как он разобрал дрель и тщательно уложил в сумку каждую деталь своего снаряжения, он повернул ручку сейфа и осветил фонариком его внутренности. Серебряная тарелка; он оттолкнул ее в сторону без всяких колебаний. Шкатулка с драгоценностями; он слегка присвистнул, открыв ее, но затем решительно закрыл. Металлическая коробка! Он вытащил ее и откинул крышку. Какие-то бумаги. Он вынул одну из них. Это же акции! Он взглянул на номинальную стоимость той, что лежала сверху, и его глаза округлились.

Целое состояние! Но сейчас не время стоять и подсчитывать. Он опустил пачку в сумку, бросил сверху фонарик, торопливо закрыл ее и направился к окну.

Он прошел три блока. Хирургические перчатки засунуты во внутренний карман. Сумка небрежно раскачивается в руке. Мимо пронеслась полицейская машина с включенной мигалкой и плачущей сиреной. Клод начал смотреть ей вслед, а затем отвернулся. Невозможно, чтобы ее вызвали за такой короткий промежуток времени. Кроме того, полицейская машина в Париже, особенно в его окрестностях, не представляет редкого зрелища. Преступления, безусловно, не ограничивались его скромными трудами, а автомобильные катастрофы были так же обычны, как грипп.

Клод никогда не возвращался по тем же улицам, по которым он направлялся к месту операции, но это всегда были улицы одного и того же типа. Основные магистрали, так же как и улицы, которые могли оказаться совершенно безлюдными, обходились стороной. Он предпочитал бульвары с разросшимися платанами и прогуливающимися на вечернем воздухе парочками. На бульварах он встречал других студентов — он всегда причислял себя к ним — с такими же сумками, чувствовал определенное родство с ними.

Он пересек Авеню Мозамбик и повернул на Рю Колонь, оставаясь на приличном расстоянии от идущей в обнимку парочки. Здесь, уже в глубине самого города, движение было все же несильным, а ночь приятной с прохладным ветерком. Клод шел вперед, наслаждаясь ходьбой, когда услышал резкое постукивание каблуков на противоположной стороне. Он взглянул туда без всякого любопытства. В противоположном направлении, четко отбивая шаг, шел полицейский в форме. Фуражка прямо надвинута на лоб, пелерина раскачивается в такт почти военному шагу. Клод слабо улыбнулся, но улыбка быстро угасла, когда шаги внезапно прекратились. Наступила короткая пауза, а затем они возобновились, но теперь их владелец шел в том же направлении, что и Клод, только по другой стороне улицы.

Клод слегка нахмурился, однако не потерял равномерности своего шага. Совпадение? Вполне возможно. Однако вот он здесь с полной сумкой акций, не говоря уже о целом наборе самых необычных приспособлений, наличие которых объяснить чрезвычайно трудно. В таких обстоятельствах человеку можно позволить себе немножко понервничать, не правда ли? Э, ладно, подумал он, приободряясь, вряд ли можно пройти пол-Парижа и время от времени не встретить полицейского! И даже если именно этот идет в том же направлении, что и он, что из того? Ему надо идти в каком-то направлении, разве не так? Несомненно, он так и делает.