Йорг Маурер - Убийственная лыжня

— Я скоро позвоню.

— Спасибо, Губертус.

Он задумчиво закрыл свой мобильник, потом пошел в закусочную палатку.

Там стояли эксперты-криминалисты вокруг Беккера, а отдельно от них проводящие расследование традиционными методами чиновники вокруг Штенгеле. Беккер обратился к нему:

— Новые результаты?

— Как посмотреть. Один след, но достаточно некорректный.

— Я не удивляюсь, ведь пули нет!

Эксперты-криминалисты ухмылялись, Беккер все больше веселился. И если бы он не был так хорош в профессиональном плане… Еннервайну нужно было сейчас отметить свой участок.

— Еще нельзя исключать, что такую блестящую пулю, которая лежит в снегу, заметил какой-то зритель и взял ее с собой в качестве сувенира.

— Такое возможно, — сказал Беккер и ухмыльнулся еще шире. Он что-то замышлял. — Ах, кстати, вы нашли при ваших усердных поисках пулю 5,45 калибра, которой мы выстрелили из духового ружья по лыже Гизелы?

Смущенное молчание.

— Эта пуля, которую совершенно точно выпустили, не обнаружена десятком чиновников? Может быть, ее проглотила собака, — пошутил Беккер. Пешие криминалисты проиграли со счетом 0:1.

Это, что касается темы ручного расследования, подумал Беккер, и Еннервайн знал, что Беккер от этом подумал. И Беккер знал, что Еннервайн это знал.

— Вы это имели в виду? — спросил Еннервайн, сунув руку в карман куртки и бросив Беккеру на стол пулю 5,45 калибра.

А там в клинике, в комнате одноногого Оге, вязкая розовая каша, которую мама Сёренсена впрыснула в капельницу, медленно смешивалась с прозрачным раствором. Она полоской стекала вниз, до самого желудочного зонда и исчезала там в желудке Оге. Мама Сёренсен привезла своему сыну хорошую порцию пудинга с фруктовым соком. И санитар согласился на то, чтобы добавить еще немного этого датского пудинга, который она размешала венчиком для пюре, в раствор для вливания. Любимое кушанье Оге просачивалось, мама Сёренсен рассматривала лицо ее единственного сына. Ей показалось, что он довольно улыбнулся.

Жаждущие воздуха гости пансионата «Альпийская роза» были все без исключения на природе, так как в этот январский день небо сияло таким живым голубым цветом, какой только городской человек, привыкший к серой дымке, мог себе пожелать. Только директриса оставалась в доме, фрау Маргарете Шобер на регистратуре читала дешевый роман с наводящим на размышление названием «Три сердца в смятении» и слушала при этом грохочущую духовую музыку, несущуюся из аудиоплейера. Из-за этого она не слышала первого выстрела, а потом из-за «Хитпарада немецких маршей» не слышала и остальных выстрелов (или приняла это за особенно ухарский эффект от ударов на литаврах).

Единственные гости пансионата, оставшиеся в доме, были гости из номера 12а, и когда внизу грубое топанье в «Марше стрелков Тольца» дошло до кульминации, терминатор Сунь Ю выстрелил. Шан и Вонг стояли у кровати. Они подняли голову доктора Штайнхофера вверх и проверили зрительный рефлекс. Нельзя было не заметить, что рефлекс отсутствовал. Они осторожно сняли его с Сунь Ю и положили на пол. Терминатор, лидер их группы, их криминальная голова, второй такой не было в Чаояне, произвел смертельный выстрел из последних сил. Потом он опустился на подушки и потерял сознание.

— Мы сами должны вынуть пулю, — сказал Вонг.

— Или мы приведем сюда другого врача, — сказала Шан.

— Мне это кажется слишком рискованным. Мы должны оперировать. Я уже один раз видел такое. Нужно действовать, только очень быстро и решительно.

— Ты будешь делать?

— Да, я. Сунь Ю еще без сознания, но выглядит так, как будто ему пока не стало хуже. Поэтому я для осторожности попробую операцию на другом объекте.

Короткий пугливый блеск появился в глазах Шан.

— Нет, не бойся, — сказал Вонг, — я быстренько схожу в мясную лавку за углом.

С мясными магазинами поблизости за углом в Баварии была некоторая специфика. Шан и Вонг не знали, что в баварских мясных магазинах тусовались самые болтливые местные бизнесмены и что там не так просто и без всяких объяснений можно купить кусок окорока, чтобы в него пострелять. Вонг вошел, и продавщица сразу же подскочила к нему, у нее было чутье на покупателя.

— Что желает господин?

— Мне нужно десять или пятнадцать килограммов мяса.

— У вас намечается какое-то большое мероприятие? Вы хотите жарить на гриле?

— Да. Там в витрине снаружи я видел четверть свиной туши, я хочу ее купить.

— Сейчас зимой вы собираетесь жарить на гриле? Что город, то норов!

— Вы просто дайте мне этот кусок.

— Да, устраивать гриль с друзьями всегда весело!

— Да, правда.

— Но он у вас в печь не поместится! Я вам порублю его на меньшие куски.

— Нет, только не это!

— Как хотите. Разве вы не готовите по-китайски?

— Конечно, готовлю.

— Поэтому я и подумала, ведь китайцы любят все мелко резать.

Вонг подумал, что все прошло незаметно. Он взвалил четверть свиной туши на спину и пошел обратно к пансионату «Альпийская роза». Фрау Маргарете Шобер была настолько погружена в чтение «Три сердца в смятении», что она не заметила свиную ношу чаоянца. Войдя в номер наверху, Вонг распаковал свою покупку и выстрелил в нее с расстояния нескольких метров. Потом он взял пинцет старого доктора Штайнхофера и начал ковырять им в отверстии пули свиной лопатки. Торжествуя, он достал через некоторое время пулю.

— Попробуй еще раз для уверенности, — сказала Шан.

Вонг еще раз выстрелил в бедную свинью, которая предназначалась для солидного, красиво оформленного стола, может быть приготовленная как медальон или как классическое жаркое из свинины, но сейчас туша использовалась не по назначению, о чем любопытная продавщица мясной лавки и подумать не могла. И кстати, из-за своей болтливости чуть не оказалась в опасности для жизни.

— А теперь у Сунь Ю, — сказала Шан решительным тоном, как бы поднявшись до лидера их маленькой группы.

Но когда они приблизились с пинцетом, Шан и Вонг заметили, что Сунь Ю открыл глаза.

— Вы уже удалили пулю? — сказал он тихо, но четко. — Я больше не чувствую боли. Кто из вас оперировал меня?

— Никто из нас тебя не оперировал.

То, что Сунь Ю вообще не чувствовал боли, могло бы насторожить Шан и Вонга, но они не подумали об этом и просто радовались за Терминатора.

— Я еще немного оглушен, но у меня такое ощущение, что боли как-то разом исчезли.

Он делал попытки встать, чтобы умыться, одеться и снова взять на себя руководство боеспособной тройки. Но ноги ему не повиновались, руки отказывались служить, Сунь Ю мог только шевелить головой. У него был поперечный паралич. Последняя операция доктора Штайнхофера была успешной. Уколом из последних сил он вызвал у своего мучителя неполный паралич шейного отдела S 14. Скальпель застрял, но Терминатор и этого не чувствовал.