Агата Кристи - Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник)

– Наверное, потому, что невнимательно слушали.

– Ну, тогда расскажите мне, что же такое я пропустил.

– Хотя бы вот это. Вспомним нашего первого свидетеля – молодого Маккуина. Он произнес одну, очень важную с моей точки зрения, фразу.

– О письмах?

– Нет, не о письмах. Насколько я помню, он сказал следующее: « Мы путешествовали. Мистер Рэтчетт хотел посмотреть мир. Проблема была в том, что он не владел иностранными языками. Я был скорее его связным, чем секретарем ».

Пуаро перевел взгляд с доктора Константина на месье Бука.

– Как? Вы все еще не поняли? Это непростительно; ведь вам только что был дан второй шанс, когда Маккуин сказал: « Вас обязательно надуют, если вы не говорите ни на одном языке, кроме старого доброго американского ».

– Вы хотите сказать… – Месье Бук все еще выглядел озадаченным.

– Вижу, что вы хотите, чтобы я произнес это по буквам. Ну, хорошо же! Месье Рэтчетт не говорил по-французски . И в то же время, когда проводник пришел ответить на его звонок, голос за дверью на французском сказал ему, что произошла ошибка и что в его услугах не нуждаются. Более того, его отослали безукоризненной идиоматической фразой, до который никогда не додумается человек, знающий всего несколько французских слов: «Ce n’est rien. Je me suis trompé».

– Это точно! – взволнованно воскликнул доктор Константин. – Мы должны были это заметить. Я помню, как вы подчеркивали эти слова, когда повторяли их в нашем присутствии. Теперь я понимаю ваше нежелание положиться на сломанные часы. Получается, что Рэтчетт был мертв уже без двадцати трех минут час…

– А говорил вместо него убийца, – важно подвел итог месье Бук.

Пуаро поднял руку.

– Давайте не будем торопиться. И не будем предполагать больше того, что мы наверняка знаем. Думаю, мы можем сказать, что в тот момент – а именно без двадцати трех минут час – в купе Рэтчетта находился какой-то человек , который был или французом, или свободно владел французским языком.

– Вы очень осторожны, mon vieux.

– При расследовании преступлений торопиться не надо. У нас ведь нет доказательств того, что в это время Рэтчетт был уже мертв.

– Но есть крик, который вас же и разбудил.

– Да, это правильно.

– С одной стороны, – задумчиво сказал месье Бук, – этот факт не слишком меняет общую картину. Вы услышали, что кто-то движется в соседнем купе. Этот «кто-то» был не Рэтчетт, а другой человек. Без сомнения, он смывал кровь с рук, зачищал следы преступления и жег инкриминирующее письмо. Потом выждал, пока все не затихнет, и когда решил, что он в безопасности, закрыл на цепочку и запер дверь купе Рэтчетта изнутри, открыл смежную дверь, прошел в купе миссис Хаббард и выскользнул в коридор. То есть все произошло именно так, как мы и предполагали, – с той только разницей, что Рэтчетта убили на полчаса раньше. А стрелки часов перевели, чтобы обеспечить алиби.

– Алиби довольно бессмысленное, – заметил сыщик. – Стрелки указывают на час пятнадцать – именно на то время, когда убийца покинул место преступления.

– Это правда, – согласился слегка сконфуженный месье Бук. – Тогда о чем, по-вашему, говорят часы?

– Если стрелки переводили – заметьте, я сказал «если», – тогда время, которое они показывают, должно иметь какой-то смысл. В этом случае логично было бы заподозрить любого, у кого есть алиби на час пятнадцать.

– Да, да, – заметил доктор, – все это звучит очень логично.

– Мы также должны задуматься о том времени, когда незнакомец проник в купе. Когда у него появилась такая возможность? Если мы считаем, что настоящий проводник в этом не замешан, то у убийцы такая возможность была всего один раз – во время остановки в Винковцах. После того как поезд отошел от этой станции, проводник постоянно сидел в конце коридора, лицом к нему. Пассажиры в поезде редко обращают внимание на проводников, и единственным человеком, который обратил бы внимание на убийцу, был настоящий проводник. А во время остановки в Винковцах он находился на платформе, и путь был открыт.

– Или, возвращаясь к нашим предыдущим рассуждениям, убийцей должен быть один из пассажиров, – заключил месье Бук. – Так что мы опять вернулись к тому, с чего начали: который из них?

Пуаро улыбнулся.

– Я тут приготовил список, – сообщил он. – Возможно, он поможет вам освежить кое-что в памяти.

Доктор и месье Бук склонились над списком. Он был написан аккуратным почерком и методично перечислял пассажиров в том порядке, в котором их опрашивали:

Гектор Маккуин, гражданин США. Полка № 6, второй класс.

Мотив: возможно, личная неприязнь, возникшая в результате общения с убитым.

Алиби: с полуночи до 2 часов утра (с полуночи до 1.30 подтверждается полковником Арбэтнотом, а с 1.15 до 2.00 – проводником).

Свидетельства против него: никаких.

Подозрительные обстоятельства: не имеется.

Проводник Пьер Мишель. Гражданин Франции

Мотив: отсутствует

Алиби: с полуночи до 2 часов утра (Э.П. видел его в коридоре в тот момент, когда из купе Рэтчетта раздался мужской голос в 12.37 ночи. С 1.00 и до 1.16 утра подтверждается двумя другими проводниками).

Свидетельства против него: никаких.

Подозрительные обстоятельства: найденная форма проводника говорит за него, так как создается впечатление, что ее использовали специально, чтобы бросить на него подозрение.

Эдвард Мастермэн, гражданин Великобритании. Полка № 4, второй класс.

Мотив: возможно, личная неприязнь, возникшая в результате общения с убитым.

Алиби: с полуночи до 2 часов утра (подтверждается Антонио Фоскарелли).

Свидетельства против него: никаких.

Подозрительные обстоятельства: единственный человек, которому найденная форма могла оказаться впору. Однако маловероятно, что он свободно владеет французским.

Миссис Хаббард, гражданка США. Купе № 3, первый класс.

Мотив: не имеется.

Алиби: с полуночи до 2 часов утра – не имеется.

Свидетельства против нее: никаких.

Подозрительные обстоятельства: рассказ о мужчине, который якобы был у нее в купе, подтверждается показаниями Хардмана и горничной Шмидт.

Грета Олссон, гражданка Швеции. Полка № 10, второй класс.

Мотив: не имеется.

Алиби: с полуночи до 2 часов утра (подтверждается Мэри Дебенхэм).

Примечание: последняя, кто видел Рэтчетта живым.

Княгиня Драгомирова, натурализованная гражданка Франции. Купе № 14, первый класс.

Мотив: близко знала семью Армстронгов. Крестная Сони Армстронг.

Алиби: с полуночи до 2 часов утра (подтверждается проводником и горничной).

Свидетельства против нее: никаких.

Подозрительные обстоятельства: не имеется.