Агата Кристи - Встреча в Багдаде [= Багдадская встреча] [= Багдадские встречи]

После чая Ричард отправился к себе, чтобы написать несколько писем и на следующий день сдать их на почту в Багдаде. Открыв ящик комода, он нахмурился. Не будучи педантом, Ричард любил, тем не менее, порядок и с первого взгляда понял, что кто — то рылся в его вещах. Надо полагать, тот француз, приступ болезни у которого был, очевидно, лишь предлогом для того, чтобы остаться одному в доме. Тут же Ричард убедился однако, что его не обокрали. Деньги лежали на месте, в целости и сохранности. Стало быть?..

Охваченный страшной тревогой, Ричард вбежал в ту комнату, которую доктор Понсфут Джонс окрестил Залом древностей. Все «сокровища», хранившиеся здесь, тоже были на месте. В полном комплекте были, в частности, и печати. Ричард прошел в гостиную. Там не было никого, кроме склонившейся над книгой Виктории. — Мою комнату кто-то обыскивал! — без всяких вступлений объявил Ричард. Виктория подняла голову.

— Обыскивал? Кто?

— А не вы ли?

— Я? — возмущенно воскликнула Виктория. — Конечно, нет! Зачем бы мне это понадобилось?

Ричард долго всматривался в нее, прежде чем проговорил:

— Должно быть, это тот чертов иностранец, притворившийся больным…

— У вас взяли что-нибудь?

— Нет.

— Но тогда какого дьявола кому-то понадобилось… Ричард не дал девушке докончить фразу.

— Я думал, что вы, именно вы, поможете мне разобраться в этом.

— Я?

— Судя по тому, что вы мне рассказывали, у вас в последнее время было несколько… довольно необычных приключений…

— Ах, вот оно что…

На секунду Виктория задумалась, а затем добавила:

— Но зачем бы им понадобилось обыскивать вашу комнату? Вы ведь не имеете никакого отношения…

— К чему?

Виктория не ответила, погруженная в свои мысли. Лишь через некоторое время она проговорила:

— Прошу прощения. Вы что-то сказали?

Решив перевести разговор на другую тему, Ричард поинтересовался, какой это книгой так увлечена была Виктория. Девушка чуть поморщилась.

— По части романов выбор здесь невелик: «Повесть о двух городах», «Гордость и предрассудок» да еще «Мельница на Флоссе». Я взялась за «Повесть о двух городах».

— Раньше вы не читали ее?

— Никогда. Диккенс всегда представлялся мне страшно скучным писателем.

— Что за ерунда!

— Теперь я и сама нахожу его увлекательным!

— До какого места вы дочитали?

Заглянув в раскрытую книгу, Ричард громко прочел:

— «А вязальщицы считали „один“»…

— От этой женщины мне становится страшно!

— От мадам Дефарж?.. Любопытный персонаж, хотя я сомневаюсь, что список имен можно и впрямь зашифровать с помощью вязанья… Конечно, я вязать не умею…

— Я не считаю, что это невозможно, — чуть подумав, заметила Виктория. — Петли прямые, изнаночные, кое-где петлю можно вообще пропустить… Вязанье, разумеется, получается не бог весть каким, вроде как у начинающей, которая непрерывно делает ошибки, но…

Виктория внезапно умолкла. Это было похоже на прозрение. Она вновь видела перед собой старый вязаный платок, который прижимал к груди вбежавший в ее комнату мужчина, тот самый платок, который она чуть позже подобрала и сунула в ящик. Виктория подумала о последних словах мужчины. Конечно же, он сказал не «Лефарж», а «Дефарж», имея в виду эту самую мадам Дефарж из книги Диккенса…

— Что с вами?

Голос Ричарда вернул Викторию к действительности.

— Ничего, ничего… Просто задумалась…

— Да?

Настаивать Ричард не стал.

Виктория задумалась теперь о завтрашнем дне. Завтра она вместе с Ричардом поедет в Багдад, и на этом закончится неделя, в течение которой она могла позволить себе расслабиться, могла жить в мире и безопасности. Пожалуй, ей нигде не было так хорошо, как в Телль Асуаде. Быть может, вынуждена была признаться Виктория, потому что она оказалась вовсе не такой смелой, как думала. Она поняла, что мечтать о приключениях и переживать их — вещи совершенно разные, а воспоминания о недавно пережитом наполняли ее ужасом. Мысль о возвращении к такому бурному существованию не доставляла ей никакого удовольствия. Обязана ли она, согласившись работать с мистером Дейкиным и получать от него жалованье, вернуться в «Оливковую ветвь» и снова встретиться с доктором Ратбоном? Ей хотелось надеяться, что нет. Непременно надо будет только пойти в пансионат, чтобы забрать тот вязаный платок, который валяется в одном из ее чемоданов. Когда этот платок попадет в руки Дейкина, ее задача будет выполнена.

Виктория подняла голову. Ричард все еще был тут, и продолжал глядеть на нее.

— Кстати, — заметил он, — как вы полагаете, удастся вам завтра получить новый паспорт?

— Паспорт?

Виктория задумалась. Она твердо решила покинуть экспедицию до прибытия — теперь уже скорого — Вероники или как там ее, но над деталями пока не задумывалась. Удовлетвориться ли бесшумным исчезновением или очистить совесть полным признанием? Она и сама еще не знала.

— Не уверена, — проговорила она, стараясь выиграть время.

— Жаль, потому что местная полиция рано или поздно потребует сообщить ей номер вашего паспорта и прочие данные. Обычные бюрократические штучки. Ладно, в отсутствие паспорта обойдутся вашим именем и описанием внешности. Между прочим, Виктория, как вас все-таки зовут?

Виктория постаралась, чтобы ее смех прозвучал достаточно естественно.

— Бросьте, Ричард, вы же это знаете не хуже меня! Губы Ричарда скривились в жесткую улыбку.

— Может быть, и так… Вопрос только в том, знаете ли это вы сами!

Ричард смотрел сквозь толстые стекла своих очков прямо в глаза Виктории. Она вновь засмеялась.

— Ну, я была бы, наверное, первым человеком в мире, не знающим собственного имени!

— В таком случае назовите его!.. Немедленно! — Голос Ричарда звучал теперь отрывисто и грубо. — Лгать не имеет смысла, комедия закончена! Готов признать, что разыгрывали вы ее неплохо. Можно было и впрямь поверить, что вы та, за кого себя выдаете, но я пару раз ставил вам ловушки и вы тут же попадались в них. Я нес явную чушь, а вы лишь согласно кивали головой…

Ричард помолчал несколько секунд, прежде чем добавить:

— Вы не Вероника Сейвил. Кто же вы?

— Я сказала вам при первой же встрече. Меня зовут Виктория Джонс.

— Племянница доктора Понсфут Джонса?

— Нет, не племянница, но моя фамилия, действительно Джонс!

— Тогда ваш рассказ звучал несколько иначе!

— Ив нем не было ничего, кроме правды. А вы не хотели мне поверить, и это настолько вывело меня из себя, что для вящей убедительности я решила назваться Понсфут Джонс! Это известное имя, и мне уже довелось пользоваться им!.. Откуда я могла знать, что вы привезете меня именно сюда!

— Да, для вас это оказалось, должно быть, тяжелым ударом!.. Выдержали его вы, между прочим, отлично! Сохранить полное спокойствие…