Найо Марш - Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)

Все увидели, как мисс Кампанула упала вперед. Ее лицо скользнуло по нотам. Очень медленно и тихо она стала валиться на клавиши, в последний раз ударив по басам, зазвучавшим финальным диссонансом. Идрис застыла в позе, напоминавшей пародию на жеманного виртуоза. Она была мертва.

Леди Эпплбай, сидевшая прямо у пианино, повернулась к мужу, словно хотела что-то спросить, и упала в обморок. Джордж Биггинс издал пронзительный крик, больше похожий на свист. Пастор вышел из-за кулис и побежал вниз, к пианино. Он заломил руки и посмотрел на публику. Его губы шевелились, но не было слышно ни слова.

Дина вышла из суфлерской будки и замерла. Она низко наклонила голову, затем повернулась, спотыкаясь, добрела до занавеса и упала, воскликнув:

– Генри! Генри!

Доктор Темплетт подошел к пастору, коснулся его руки и спустился к инструменту. Он наклонился к Идрис и едва заметно кивнул пастору.

Полицейский инспектор господин Блэндиш, сидевший в третьем ряду, пробрался между рядами, подошел к сцене и громко спросил полицейского:

– Что это было?

В зале сразу же воцарилась тишина. Затем прозвучал ответ местного органиста, мистера Проссера:

– Это был выстрел. Из револьвера.

Господин Блэндиш обследовал пианино и поговорил с Темплеттом. Рядом стояла ширма, маскирующая угол между сценой и стеной. Двое мужчин перенесли ее и загородили пианино. Пастор поднялся по ступенькам и обратился с речью к своим прихожанам.

– Дорогие мои, – начал он дрожащим голосом, – произошел ужасный несчастный случай. Я умоляю вас мирно разойтись по домам. Ропер, откройте, пожалуйста, дверь.

– Минутку! – вмешался офицер. – Одну минуту! Если вы позволите, сэр. Это дело полиции. Чарли, оставайтесь у двери. У вас есть с собой блокнот?

– Да, сэр, – ответил Ропер.

– Отлично. – Господин Блэндиш повысил голос и прокричал: – При выходе я прошу вас называть свое имя и фамилию сержанту Роперу. Тех, кто имел хоть малейшее отношение к подготовке этого представления или принимал участие в оформлении зала и других работах, прошу немного задержаться. Теперь проходите к двери спокойно, торопиться не следует. Сначала – задние ряды. Остальные оставайтесь на своих местах, пока не подойдет ваша очередь.

– Я был бы очень признателен, – сказал он пастору, – если бы вы подошли к задней двери и следили, чтобы из нее никто не вышел. Если ее можно закрыть на ключ, то закройте. Теперь, если нет возражений, мы поднимем занавес. Мне нужно к телефону. Он в задней комнате, не так ли? Благодарю.

Полицейский прошел в глубь сцены мимо Дины и Генри, стоявших за кулисами.

– Добрый вечер, мистер Джернигэм, – поприветствовал он юношу. – Вы не возражаете против поднятия занавеса?

– Нет, конечно, – ответил молодой человек.

Занавес поднялся неровными рывками, представив находящихся на сцене Джослина Джернигэма, Селию Росс, Элеонор Прентис и пастора, вернувшегося с ключом от задней двери.

– Я не могу в это поверить! – сокрушался священник. – Просто не могу поверить.

– Ее убили? – громко спросила миссис Росс.

– Я… я не могу поверить, – повторял пастор.

– Но, Коупленд, послушайте! – прервал его эсквайр. – Я не знаю, что тут у всех на уме. Выстрел в голову! Что вы на это скажете? Кто-то же должен был что-то видеть. Невозможно выстрелить человеку в голову в переполненном зале и остаться незамеченным.

– Возможно, стреляли из… из…

– Откуда, ради всего святого?

– Из пианино, – проговорил пастор убитым голосом. – Нам нельзя ни к чему прикасаться. Но, кажется, выстрел был именно оттуда. Вы можете увидеть дырку на шелке.

– Боже! Боже! – воскликнул Джослин и с нескрываемым раздражением посмотрел на мисс Прентис, раскачивающуюся из стороны в сторону. Она напоминала марионетку и стонала без перерыва.

– Ну, успокойся уже, Элеонор! Эй! Темплетт!

Доктор опять зашел за ширму, но вскоре вышел оттуда.

– Ее убили выстрелом в голову.

– Каким образом?

– Из пианино.

– Никогда не слышал ни о чем подобном, – сказал Джослин. – Хочу посмотреть.

– Вам не следует этого делать, – возразил доктор Темплетт, – это дело полиции.

– Но вы же только что там были.

– Я медицинский эксперт нашего полицейского участка.

– О господи, ну как же! – воскликнул эсквайр, неожиданно вспомнив что-то. – Я же исполняю обязанности главного констебля графства.

– Простите, – извинился Темплетт, – забыл.

Однако инспектор Блэндиш не позволил эсквайру попасть за ширму.

– Я только что звонил в участок, – сообщил офицер полиции, – и попросил, чтобы сюда прислали двоих парней, сэр.

– Минуту, Блэндиш, – обратился к нему врач, – подойдите сюда, пожалуйста!

Они исчезли за ширмой. Остальные ждали в полной тишине. Мисс Прентис спрятала лицо в ладонях. Эсквайр подошел к краю сцены, посмотрел сверху на пианино, отвел глаза и неожиданно вытер лицо носовым платком.

Блэндиш и Темплетт вышли и присоединились к стоявшим на сцене.

– В каком-то смысле нам повезло, сэр, что вы в этот момент были здесь, – проговорил офицер. – А теперь мне нужно кое-что записать. Полагаю, мистер Генри Джернигэм и мисс Коупленд еще здесь.

– Мы здесь, – отозвался Генри.

Они с Диной поднялись на сцену.

– Добрый вечер, мисс Коупленд.

– Добрый вечер, – чуть слышно проговорила Дина.

– Сейчас, – Блэндиш оглядел сцену, – все участники пьесы в сборе, за исключением покойной, конечно.

– Да, – подтвердил Джослин.

– Я просто запишу ваши имена.

Все сели на стульях вокруг сцены. Испуганные билетерши и двое молодых парней съежились на скамейке в конце зала, чувствуя на себе взгляд сержанта Ропера. Дина смотрела на Блэндиша, на пол, куда угодно, избегая глядеть на пианино, видневшееся из-за рампы, и на пять горшков с геранью. Потому что ниже цветов, в тени ширмы, виднелось тело мисс Кампанулы, лежащее на клавишах пианино, слегка прикрытое желто-зеленой материей. Неожиданно Дина поняла, что не знает, кто решил поставить герань на пианино. Она хотела убрать оттуда горшки, ведь они закрывали многое из того, что происходит на сцене, от первых рядов.

Девушка быстро повернулась к Генри. Он взял ее за руки и повернул спиной к рампе.

– Все в порядке, Дина, – прошептал он. – Все хорошо, милая.

– Я не паникую, все в норме, – успокоила она его.

– Да, – сказал Блэндиш. – Это все имена. Теперь, сэр… Так, что там такое?

Полицейский вошел через парадную дверь и в ожидании остановился в зале.

– Простите меня, – сказал офицер и спустился к пришедшему мужчине. Несколько минут они о чем-то говорили. Затем он подозвал эсквайра: – У вас есть минутка, сэр?

– Конечно, – ответил Джослин.

– В течение последних пяти-шести месяцев, – яростно зашептал инспектор Блэндиш, – в этих краях не было никого, кроме алкоголиков или бродячих торговцев. И сегодня вечером у нас вдруг появилась захватывающая работа. В Мортон-парке сегодня вечером произошла кража. Украли женские украшения на пять тысяч фунтов и бог знает что еще. Их дворецкий позвонил в полицию пять минут назад, и этот парень ездил туда на своем мотоцикле. Он говорит, что там все вверх дном. Сэр Джордж и его семья еще не вернулись. Похоже, это работа банды, которая уже ограбила пару домов в Сомерсете две недели назад. Это будет грандиозное расследование, и необходимо предпринять срочные меры! Итак, сэр, что же мне делать?