Дональд Томас - Шерлок Холмс и крест короля

— Уверен, что понимаю, милорд.

— Разумеется, я не назвал бы его сумасшедшим. Человек, который считает, будто френология позволяет судить о характере по шишкам на черепе, — не обязательно умалишенный. Того, кто причисляет себя к розенкрейцерам [1] Члены тайных религиозно-мистических обществ, существовавших в Европе в XVII–XVIII веках. , именующимся магами Золотой Зари, психиатры не запрут в Бедламе. Пусть кто-то уверяет, что на спиритических сеансах ему являются души умерших, — у него есть право на свободу мысли. Тем не менее меня беспокоит, что мой брат превратился, скажем так, в собирателя подобных причуд.

— Если здесь не имело места мошенничество или принуждение, — мягко ответил Холмс, — я вряд ли буду вам полезен. Вероятно, доктор Ватсон…

— Но если странности моего кузена связаны с преступлением?

— Это, конечно, совершенно меняет дело.

— Вдруг однажды он безо всякой цели, а просто ради забавы начнет обворовывать по ночам своих родных, живущих с ним под одной крышей? Я пришел к вам, поскольку опасаюсь, что его эксцентричность, предосудительная сама по себе, может привести к нарушению закона.

Холмс выпрямился в кресле.

— Думаю, милорд, вам следует рассказать нам о своих подозрениях более подробно.

Под бременем свалившихся на него забот лорд Блэгдон, казалось, сгибался все ниже и ниже.

— В прошлую пятницу, мистер Холмс, ровно неделю назад, лорд Артур тайно пробрался ночью на земли Прайорсфилда и открыл подъемное окно библиотеки на первом этаже, отодвинув щеколду чем-то вроде ножа. Очевидно, для него не составило труда влезть на подоконник, после чего он прошел в северную гостиную. Там стоит большой застекленный буфет в стиле Луи-Филиппа, где хранятся лучшие образцы фарфоровой коллекции Прайорсфилда. Одна из наших экономок услышала скрип рамы и вышла посмотреть, в чем дело. Она застала лорда Артура в комнате, но он ее не видел. Поскольку мой кузен иногда бывает в доме, женщина не окликнула его, а обратилась к камердинеру, который в свою очередь разбудил меня.

— Полагаю, ваш брат посещал Прайорсфилд регулярно, однако при иных обстоятельствах? Пожелай он приехать, ему стоило об этом лишь попросить?

— Конечно. Он мог бы считать поместье своим домом, каковым, по сути, оно для него и было. Именно поэтому происшествие внушило мне такое беспокойство. В ту ночь я тихо спустился в гостиную, чтобы понаблюдать за лордом Артуром, не привлекая его внимания. Он открыл дверцу буфета, причем сделал это столь быстро, что я не успел заметить, воспользовался ли он отмычкой или ключом, который можно было изготовить по заранее снятому слепку.

— Это мы сумеем установить, — выпалил я, но Холмс, нахмурившись, подал мне знак молчать.

— Включать электрический свет ему не потребовалось, — продолжал лорд Блэгдон, — поскольку той ночью луна освещала комнату через незанавешенные окна. Я не мог хорошо разглядеть, что именно делает мой кузен. Он стоял ко мне спиной, повернувшись к полкам с севрскими вазами, жардиньерками, блюдами и шкатулками. Дверца буфета оставалась приоткрытой. Посуда, которая там хранится, покрыта синей или розовой глазурью, украшена золотым орнаментом и картинами парковых развлечений галантного века или сценами из античной мифологии. Лорд Артур коротко чиркнул спичкой и, как мне показалось, сразу нашел то, что искал. Двигался он быстро и бесшумно. Я не услышал ни звука, пока за ним наблюдал, и не могу вам сказать, брал ли он в руки какие-то предметы, хотя, вероятнее всего, так и было.

— Что он взял? — спросил я.

— Ничего, доктор Ватсон! Ничего! Если бы экономка не услышала, как в библиотеке открывается окно, мы вовсе не узнали бы о ночном визите лорда Артура.

— Закрыв дверцу, — вмешался мой друг, — он запер буфет и прошел из гостиной в библиотеку. Затем вылез наружу и опустил створку, не сумев задвинуть внутреннюю щеколду.

— Совершенно верно, мистер Холмс. При виде кузена я встревожился, подумав, что он попал в историю и теперь обворовывает собственных родственников из необходимости расплатиться с долгами. Или, возможно, он связался с преступниками, которые вынуждают его совершать кражи? Вы меня понимаете?

— О, вполне! Но случалось ли вам с тех пор снова находить окно не закрытым на задвижку?

— Нет. Его проверяли каждое утро.

— Отлично. Куда лорд Артур направился в ту ночь после того, как покинул ваш дом?

— Могу предположить, что он пересек лужайку, пошел по дороге, ведущей в деревню, и на станции дождался утреннего поезда.

— Хорошо, если так. В этом случае у него, скорее всего, не было сообщников и он, вероятно, не действовал по чьему-либо указанию. Конечно, ваш кузен мог осматривать фарфор, чтобы подготовить почву для будущего ограбления. Но, думаю, он легче справился бы с этой задачей, находясь в Прайорсфилде в качестве гостя. Так или иначе, на ближайшей неделе он не возвращался в ваш дом.

— Знай я, что лорд Артур хочет осмотреть коллекцию, я позволил бы ему любоваться ею, сколько угодно. Оттого меня и настораживает его таинственность. Поскольку никакого видимого ущерба моему имуществу он не причинил, я предпочел наблюдать за ним молча.

— Вы поступили правильно, милорд, — успокаивающе произнес Холмс.

— Удивительно, что в ту ночь на нем не было перчаток.

— Они ему и не требовались, — проговорил я. — Генри, главный инспектор Скотленд-Ярда, может читать по отпечаткам пальцев как по книге, однако кто станет ими интересоваться, если нет свидетельств преступления? Не заметь вашего кузена экономка, не было бы ни улик, ни даже подозрения.

Лорд Блэгдон покачал головой.

— Вы неверно меня поняли. На протяжении последних шести месяцев лорд Артур постоянно носил перчатки, зачастую не снимая их даже в помещении. Он не говорит об этом, не желает ничего объяснять, но мы подозреваем, что у него сыпь или другая проблема подобного рода.

— Ваш кузен и на пианино играет в перчатках? — спросил Холмс, и в его тоне мне послышалась нотка скептицизма.

— Конечно нет, — сказал наш посетитель не без некоторого негодования, — но музыку он почти совсем забросил.

— Надевает ли лорд Артур перчатки к обеду?

— Пару раз надевал. Впрочем, в последнее время он, оставаясь погостить в моем доме, ест у себя в комнате. И это наименьшая из его странностей.

— И когда лорд Артур в последний раз без перчаток играл в вашем присутствии на пианино?

— Около четырех недель назад, во второй половине дня. При этом присутствовали лишь несколько членов семьи, да и те обращали на него мало внимания, поскольку были заняты вистом. Брат исполнил первую вещь из «Карнавала» Шумана, потом остановился, закрыл крышку пианино, спрятал руки и ушел к себе.