Агата Кристи - Объявлено убийство

— Вы совершенно правы, мистер Симмонс. Не могли бы вы уделить мне несколько минут?

— Я невиновен, инспектор. Клянусь, невиновен.

— Знаете что, мистер Симмонс, не валяйте дурака. Мне нужно еще поговорить со многими людьми, и я не хочу терять времени. Что это за комната? Мы можем сюда пройти?

— Это так называемый кабинет, но здесь никто не работает.

— А мне сказали, что вы на занятиях, — сказал Креддок.

— Я обнаружил, что не могу сегодня сосредоточиться на математике, и посему отправился домой.

— Мистер Симмонс, будьте добры, опишите вчерашний вечер.

— Мы заклали упитанного тельца. Я хочу сказать, Мици самолично изготовила мятные печенья, а тетя Летти откупорила новую бутылку черри…

Креддок прервал его:

— Новую бутылку? А что, была старая?

— Да, полбутылки. Но тете Летти она чем-то не понравилась.

— Она нервничала?

— Не то чтобы всерьез. Она чрезвычайно разумная женщина. Это старуха Банни всех взвинтила — целый день каркала.

— Значит, объявление она восприняла серьезно?

— Да, она перепугалась вусмерть!

— Прочитав объявление, мисс Блеклок сначала решила, что вы каким-то образом к этому причастны. Почему она так подумала?

— Так меня ж здесь обвиняют во всех смертных грехах!

— Значит, вы к объявлению не имеете ни малейшего касательства?

— Я? Ни с какого бока.

— И вы раньше не видели Руди Шерца и не общались с ним?

— Никогда.

— Но вы смогли бы так подшутить, не правда ли?

— Кто это вам сказал? А все из-за того, что я одни только раз подложил Банни в постель яблочный пирог и послал Мици открытку о том, что гестапо напало на ее след.

— Расскажите о случившемся.

— Едва я вышел в маленькую комнату, чтобы принести всем черри, как вдруг свет взял и погас. Я обернулся, в дверях стоял какой-то тип, он сказал: «Всем поднять руки вверх» — и все разохались и развопились, и как раз когда я прикидывал, как бы мне его сбить с ног, он вдруг принялся палить из пистолета, а потом хлоп — и повалился на пол, и фонарь выпал из его руки, и опять стало темно; тут полковник Истербрук начал драть свою казарменную глотку и распоряжаться направо-налево: «Свет!», а где я его возьму? Разве моя зажигалка долго протянет?

— Как вам показалось, налетчик целился именно в мисс Блеклок или нет?

— Ну откуда мне знать? Думаю, он стрельнул просто так, шутки ради, а потом понял, что зашел слишком далеко.

— И застрелился?

— А почему бы и нет? У него лицо мелкого жулика, который может легко потерять самообладание.

— А вы абсолютно уверены, что никогда раньше его не видели?

— Абсолютно.

— Спасибо, мистер Симмонс. Я хотел бы опросить остальных, кто был здесь вчера. В каком порядке это лучше делать?

— Значит, так, наша Филлипа — миссис Хаймес — работает в Дайас Холле. Ворота Дайас Холла почти напротив наших. А оттуда ближе всего до Светтенхэмов.

Дайас Холл сильно пострадал за время войны. Там, где некогда была спаржа, теперь радостно росли сорняки, среди которых, как свидетели безобразия, с трудом пробивались жалкие, тощие пучочки листьев спаржи. Зато вьюнки, крестовник и прочая нечисть чувствовали себя вольготно.

Часть огорода, правда, уже призвали к порядку, и в ней Креддок обнаружил старика довольно кислого вида, который задумчиво опирался на заступ.

— А вы небось миссис Хаймес ищете? Уж и не знаю, где вам ее сыскать… А чего это она вам понадобилась? Вы ж из полиции? Она что, в историю влипла или это из-за Литтл Педдокса? Так какой-то тип в маске вломился с револьвером в комнату и хотел ограбить, а народу-то в комнате полно было. Эх! До войны такого бы не случилось. А все из-за дезертиров. Ишь головорезы, рыскают по всей стране. И почему только военные их не скрутят?

— Сам не знаю, — сказал Креддок. — А наверно, налет вызвал уйму разговоров, да?

— Еще бы! «И куда мы катимся?» — Так Нед Баркер сказал. А виной всему, сказал он, эта девчонка, что готовит на мисс Блеклок, мерзопакостный у нее характер, она точно замешана, так он сказал. А Марлен, она в баре за стойкой торчит, ну вы понимаете, о чем я, она говорит, что у мисс Блеклок есть что-то очень ценное. Нет, не то, про что вы думаете, я уверен, что с мисс Блеклок взять нечего, разве что эти большущие фальшивые побрякушки. А она и говорит: «А вдруг они настоящие?!» А Флорри, дочка старика Беллеми, ей в ответ: «Пустое. Это же…» как она их обозвала?.. «бижутерия», вот как. «Бижутерия»! Хорошенькое название для обыкновенных побрякушек. Но мы-то с вами знаем, что это просто стекляшки. Небось и то, что девчонка Симмонс носит, этот ее золотой плющ и собачки, — тоже бижутерия.

Старик перевел дух и продолжал:

— Мисс Блеклок дома денег не держит, Джим Хиггинс божился, что точно это знает. А кому знать, как не ему, раз его жена приходит убираться в Литтл Педдоксе, а она все про всех знает. В каждую дырку свой нос сует, ей-богу.

— А что он сказал, считает миссис Хиггинс?

— А то, что в этом Мици замешана. Ну и норов у девчонки, а спеси-то, спеси! Намедни прямо в глаза назвала миссис Хиггинс батрачкой.

Креддок постоял еще немного. Из услышанного от старика садовника у него создалась картина деревенских сплетен в Чиппинг Клеорне, но он не думал, что это может пригодиться. Креддок собрался уходить, и тут старик ворчливо окликнул его:

— Она, может, яблоки собирает. Она молодая, ей это больше под силу, чем мне.

Креддок там и нашел Филлипу Хаймес.

— Доброе утро, миссис Хаймес. Извините, что напугал вас. Я инспектор полиции Креддок из Миддлесширского округа. Хотел бы поговорить с вами.

— Насчет вчерашнего?

— Несколько протокольных вопросов. В какое время вы вчера пришли с работы?

— Примерно в половине шестого. Я задержалась минут на двадцать, потому что поливала цветы в оранжерее.

— В какую дверь вы вошли?

— Через черный ход.

— Вы всегда ходите этим путем?

— Да.

— Дверь была не заперта?

— Нет. Летом она всегда нараспашку. Осенью ее прикрывают, но не запирают. Мы часто там ходим. Когда я вошла, я ее заперла.

— Вы это точно помните?

— Совершенно точно.

— Теперь, пожалуйста, опишите, что происходило во время налета.

— Ну… вдруг потух свет.

— Где вы стояли?

— Около камина. Я искала зажигалку, думала, я ее там оставила. Свет потух… все захихикали. Потом дверь распахнулась настежь, и этот человек направил на нас фонарь и пистолет и приказал поднять руки.

— И вы подняли?

— Да, в общем, нет. Я думала, это шутка… А потом вдруг пистолет выстрелил Грохот был оглушительный, только тут я действительно испугалась. Потом фонарь описал круг, упал и погас, а потом завизжала Мици. Как свинья, когда ее убивают.

— Свет ослеплял?

— Не то чтобы очень. Но он был довольно сильным. На секунду он высветил мисс Баннер, она была как призрак, представляете, такая белая-белая, рот раскрыт, глаза выпучены, вот-вот выскочат.