Ник Картер - Месть Мафии

– Нет! Да я, говоря правду, и не задумывался над этим, – спокойно возразил сыщик.

– Вы не доверяете мне? Сознайтесь.

– Рассудок велит относится к каждому человеку с недоверием, пока можно будет убедиться, что доверие не будет обмануто, – уклончиво ответил сыщик.

Она взглянула на стенные часы.

– У нас есть еще несколько минут времени, – шепнула она, – как бы я хотела, чтобы вы мне поверили. Как бы я хотела быть вашим другом.

– Почему бы нам и не подружиться? – ответил Ник Картер, пожимая плечами.

– Я нисколько не в обиде на вашу неотзывчивость, так как вы, конечно, должны предполагать, что я испытываю вас, как это уже делал сегодня Меркодатти.

– А если я на самом деле так предполагаю? Что вы тогда сделаете?

– Что-то такое в вас производит на меня впечатление, что я так искренно хочу вам помочь, но... – впрочем тише. Надо уходить.

Она встала со стула и Ник Картер ясно заметил выражение безграничного страха на ее лице.

Сыщик молча поднялся и вслед за прелестной незнакомкой вышел на улицу, где еще царило оживление.

– Куда мы теперь направимся? – спросил он.

– Немного дальше нас ожидает закрытая карета. Вот сюда, прошу вас.

Пройдя шагов сто, она снова остановилась и указала на карету.

Ник Картер подошел к ней и поспешил открыть дверцы.

Когда карета быстро помчалась вперед, он спросил свою спутницу.

– Что это вы хотели сказать мне в ресторане, когда вдруг остановились на полуслове? И отчего вы не докончили вашей фразы?

– Оттого, что за нами следили, – тихо ответила она.

– Кто следил?

– Пеллурия.

– Быть не может. Я нигде его не видел.

– И все-таки он был там. Он стоял возле двери.

– Вы, кажется, боитесь его?

– Его боятся все, придет и ваш черед бояться его.

– Я знаю чувство страха только по названию, – спокойно ответил Ник Картер.

– Смею ли я верить этому? Действительно ли вы храбрее других? – нерешительно спросила она.

– Я всегда говорю одну правду.

– Вы не обманете моего доверия, если я буду говорить с вами совершенно откровенно?

– Прежде чем ответить позвольте спросить: вам поручено задавать подобные вопросы?

– Нет, я говорю от себя самой! Итак, вы не выдадите меня?

– Если вы считаете меня способным на подобный поступок, то лучше ничего не говорите, – резко ответил Ник Картер.

– И вы будете также откровенны со мной, как и я с вами?

В этом момент внутренность кареты озарилась светом уличного фонаря и сыщик ясно мог видеть лицо своей прелестной собеседницы. К удивлению своему он заметил, что у нее на глазах были слезы.

Его "шестое чувство" подсказало ему, что он вполне может ей довериться.

– Да, я вам верю вполне, – произнес он более сердечным тоном, чем говорил до сих пор, – не знаю, что именно влечет меня к вам. Во всяком случае не ваша красота, такие качества на меня не действуют. Но мне почему-то кажется, что мы с вами будем друзьями.

– Дай-то Бог! Он один знает, что мне нужен совет и поддержка.

– Я готов служить вам и тем и другим.

– Поклянитесь! – воскликнула она со сверкающими глазами.

– Клянусь честью, я буду вам верным другом!

– Помните, – произнесла она, – ваша клятва равносильна присяге на престоле Всевышнего и она не может быть отменена той присягой, которую от вас потребуют в ближайшем будущем!

– Ничто не может уничтожить данное мною честное слово!

– Я верю вам!

Она помолчала немного и вдруг заговорила совершенно иным тоном:

– Известно ли вам вообще, куда я вас везу?

– Ни малейшего понятия не имею.

– Но вам по крайней мере известно, почему именно мне поручено проводить вас?

– Мне известно только то, что мне сообщили Меркодатти и Пеллурия. По их словам мне предстоит быть причисленным к тайному сообществу, поставившему себе целью, уничтожение союза "Черной руки".

– Вот как? И вы верите этому?

– Нет, я не так легковерен. Мне кажется, что я еду именно на сходку союза "Черной руки".

– Так оно и есть. Но теперь объясните мне: каким образом вы могли согласиться вступить в подобный союз? У вас совсем не такой вид. Я не допускала возможности, чтобы такие люди, как вы, могли стремиться к тому, чтобы вообще приходить в общение с членами союза "Черной руки".

– Приходить в общение еще не значит разделять принципы, – возразил сыщик, – мало ли по каким причинам приходится знаться с теми или иными людьми. Вспомните, что великие и знаменитые исследователи часто переодевались в самые вычурные наряды, чтобы ознакомиться с бытом некоторых диких народов. Говорят, что один из самых известных исследователей Африки принял участие в трапезе, где дикие ели человеческое мясо, с тем только, чтобы не возбуждать подозрений и не рисковать жизнью.

– Ну, это увертки. Вы производите впечатление человека серьезного и наверно у вас есть определенные основания действовать именно так, а не иначе.

– Что ж, предположите, что я настолько близко сошелся с Пеллурия и Меркодатти, что не могу уже отступить. Что отказаться от вступления в союз значило бы подвергать опасности мою жизнь.

– Вы только что говорили, что знаете страх только по названию.

– Страх перед людьми, да. Но не боязнь насильственной смерти.

– Да, – проговорила она дрожащим голосом, – эту боязнь испытывает всякий. Я испытываю ее день и ночь, хотя я дочь...

Вдруг она оборвала свою фразу. Ник Картер ждал пока она снова заговорит, но так как она упорно молчала, он, наконец, спросил:

– Хотя вы дочь... кого именно?

– Я Лючия Беллини, – вырвалось у нее таким тоном, точно она ожидала, что ее заявление произведет ошеломляющее впечатление на ее спутника.

Но названное имя не произвело впечатления на сыщика, хотя его итальянские друзья неоднократно упоминали о нем с каким-то особым благоговением.

– Неужели мое имя вам ничего не говорит? – спросила она в тот момент, когда при свете другого фонаря могла всмотреться в лицо своего собеседника, выражавшее, однако, лишь любопытство, но ни страх и уважение.

– Ничего решительно.

– Вы никогда не слыхали его?

– Слыхал и даже не раз в течение сегодняшнего дня!

– Но раньше не слыхали?

– Никогда.

– Между тем Пеллурия и Меркодатти уверяли, что вы уже состоите членом союза "Черной руки".

– Странно. Откуда они это взяли?

– Они предположили это потому, что вы во время беседы с ними сделали два жеста, известных лишь членам союза "Черной руки".

– Это интересно. Но я даю вам слово, что Меркодатти и Пеллурия заблуждаются.

– Слава Богу. Я охотно верю вам, но прошу вас об одном: не подавайте виду, что вы не знаете, кто такой Беллини. Не смею вам сказать причину, но поверьте, что это будет лучше для вас.

– Благодарю за совет. Но если я буду утверждать, что уже состою в союзе, то мой обман весьма скоро обнаружится.