Элен Макклой - Удар из Зазеркалья

Как только Базил увидел бледное лицо Гизелы, он тут же позабыл и о Сиерсе, и о миссис Лайтфут. Тремя широкими шагами он пересек комнату и взял Гизелу за руки. Они были холодным, — вероятно, она продрогла. Гизела ответила усталой улыбкой. Он сжимал ее руки, а затем, обращаясь к Сиерсу, резко сказал:

— Почему вы до сих пор ее здесь задерживаете? Можно было подумать, что это он здесь главный полицейский, а Сиерс — преступник.

Фойл, вероятно, сделал свое дело, так как Сиерс ответил ему достаточно вежливо:

— Откуда вы взяли, что я ее задерживаю? Она вольна идти куда ей вздумается, только…

— Только что?

— Если только она расскажет нам обо всем, причем так, чтобы до меня дошло. В таком случае ей не грозит никакое «дело». Ни ей, ни этому субъекту.

Базил, наконец, заметил человека, о котором говорил лейтенант. В самый угол дивана забился какой-то человечек в старой армейской шинели без знаков различия, наброшенной на цивильный костюм. У него были печальные, испуганные глаза.

— Но я уже трижды все вам объяснял, лейтенант, — захныкал он. — Все было именно так, как я рассказал, клянусь Богом!

— Расскажите в четвертый. Это — доктор Уиллинг. Он работает в Нью-Йорке в конторе окружного прокурора. Мой шеф, начальник полиции Ледерер, несколько раз мне звонил и требовал предоставить ему всю информацию. Всю! Понятно? А мы до сих пор, по сути дела, ничем не располагаем. Расскажите все снова вот им.

Не нарушая тишины, миссис Лайтфут села возле Гизелы, улыбнувшись ей в знак моральной поддержки.

Ее передвижение по комнате сразу же привлекло внимание Сиерса.

— Насколько я понимаю, вы — миссис Лайтфут, работодатель мисс Крайль?

— Да, я была таковой до недавнего времени.

— Почему она оставила вашу школу в разгар учебного года? Мисс фон Гогенемс отказывается назвать нам причину.

Тщательно подбирая слова, миссис Лайтфут заговорила:

— Мисс Крайль хорошо знала свой предмет — изящные искусства, театральное дело и рисование, но она не умела внушить к себе должное уважение учеников.

— Почему ей это не удалось?

— Не тот характер, мистер Сиерс. Наверное, и в вашей профессии это — не последняя деталь?

— Да, иногда это бывает необходимо, — ответил Сиерс, но в голосе его чувствовалось сомнение. — О'кей! Ронсон, продолжайте.

Базил, стоявший между Гизелой и директрисой, уловил почти неслышный вздох облегчения миссис Лайтфут. Она откинула голову на спинку стула и прикрыла веками глаза, вероятно, чувствуя сильную усталость. Во второй раз ей удалось спасти честь своей школы, и Бреретон не попал в заголовки газет.

Они сидели в первой из двух небольших гостиных, которые становятся одной продолговатой комнатой, если распахнуть настежь стеклянные двустворчатые двери. Из выходящего на залив окна в самом конце второй сообщающейся с первой гостиной открывался прекрасный вид на пенящиеся крутые волны и голубое небо над ними.

Обе комнаты были почти одинаково меблированы, — белые с рюшкой занавески, лампы с белыми абажурами, старомодные книжные полки из красного дерева, коврики полинявшего красноватого цвета, как и розы на мебельной ткани кушеток и кресел. Меняли ли здесь мебель с тех давних пор, когда готовили эти комнаты для Розы Дайамонд? Скорее всего, нет. Пара выточенных из тикового дерева низких табуреток с наложенным на сиденья тонким пластом' красноватого мрамора, в крапинках, как сырокопченая колбаса, явно принадлежали тому времени. Цветастая мебельная ткань тогда была последним криком моды, — ее только что начали привозить из Англии. Вероятно, Фостина сама занималась отделкой этих двух комнат, выдерживая их в тех же цветах, чтобы их можно было принять за одно помещение при раскрытых настежь дверях. Вероятно, это ей пришла в голову идея соорудить здесь стеклянные двери, чтобы небольшой камин смог обогревать хотя бы немного меньшую комнату в прохладные осенние дни. В доме не было парового отопления. Конечно, трудно рассчитывать на радиатор в старом летнем коттедже. И не она ли сама распорядилась сделать двери наподобие высоких французских окон, чтобы через них, когда они закрыты, любоваться грандиозным видом океана из первой комнаты?

Размышляя об этом, Базил как бы оживлял на короткое время в своем сознании Розу Дайамонд. Густые рыжие волосы, собранные от ушей кверху, — такова была самая модная прическа в то время; длинная узкая, облегающая юбка, которая только что сменила широкую, бывшую в моде несколько лет до этого.

Роза в эти короткие мгновения предстала перед ним как нечто вполне реальное, — со своей точеной фигурой, ярко-огненными волосами. То она стояла перед его глазами в этой вот комнате возле окна, выходящего на океан, и оттуда до нее доносился прогретый солнцем солоноватый летний бриз… то в надвигавшейся темноте грядущего вечера она разливала чай по чашкам, стоящим на плите камина, а в нем весело потрескивали дрова. А рядом, склонившись над ней, вдыхал волнующий тонкий ароматный запах ее волос, прижимаясь к ним губами… Нет, нет… Тут создание мысленного образа давало сбой. Этот человек без имени, который был последним ее любовником и отцом Фостины, оставался где-то в тени, не выходил на свет, был, по сути дела, пустотой… Испытывала ли она когда-нибудь сожаление? Нет, подумал Базил, только не эта женщина, которую он столь живо рисовал в своем воображении. Она, вероятно, просто улыбнулась и процитировала бы Марвела:

Могила — прекрасное для уединенья место,

Но там не заключить кого-нибудь в объятья…

Все эти представления, словно искра, скользнули по его сознанию, вероятно, со скоростью, превышающей скорость звука или даже света, — со скоростью самого времени. Человек в армейской шинели вдруг заговорил:

— Вчера вечером, сойдя с десятичасового поезда, мисс Крайль взяла мое такси. Дождь лил как из ведра, я оказался на вокзале случайно, надеясь прихватить какого-нибудь пассажира, так как летний сезон уже закончился. Я подвез ее к самому крыльцу, чтобы она не промокла. Я даже вынес ее чемоданы из машины и поставил их на крыльцо, но она все равно дала мне «на чай» всего десятицентовик. Я снова сел в машину и увидел, как она, стоя на крыльце, вставила ключ в замочную скважину. Я завел двигатель и оглянулся через плечо, чтобы убедиться, смогу ли я здесь развернуться, минуя кусты роз. И тогда я снова увидел ее. Она оставила входную дверь открытой и зажгла лампу в прихожей. Я видел, что чемоданы стояли в холле, а связка ключей свисала под ручкой двери и позванивала на ветру. В последний раз, когда я бросил на нее взгляд, она стояла рядом с лампой, которую только что включила. Над ее головой на стене я заметил часы, которые показывали одиннадцать часов пять минут. То же время показывали мои часы на щитке. Мне с трудом удалось аккуратно развернуться, я поехал по влажному песку и наконец выбрался на твердое покрытие. Когда я проезжал через перекресток, мне навстречу попался какой-то автомобиль, который проехал мимо по направлению к коттеджу мисс Крайль. В одиннадцать двадцать пять я вернулся в гараж. Вот все, что мне известно…