Эрл Гарднер - Дело очаровательного призрака

Миссис Джордан опустилась в кресло, положила ногу на ногу и поправила юбку.

– Вы читали сегодняшние газеты? – спросила посетительница.

Мейсон переглянулся с Деллой Стрит, а потом кивнул.

– В таком случае вы знаете о привидении, а вернее, об эксгибиционистке, появлявшейся в обнаженном виде в парке Сьерра-Виста и танцевавшей в лунном свете?

– Насколько я понял из вашего описания, вы не особо-то верите в сверхъестественное, – заметил адвокат.

– Если в дело замешана Элеонора – нет.

– А кто такая Элеонора?

– Привидение. Моя сводная сестра.

– Вы уже сообщили об этом властям? – поинтересовался Мейсон.

– Нет.

– Почему?

– Я… Мне бы хотелось сперва точно оценить ситуацию.

– Наверное, вам стоит мне все объяснить поподробнее.

– Элеонора любит выставлять себя напоказ. Она авантюристка и лгунья, – заявила миссис Джордан, не пытаясь скрыть горечи, явно проступающей в ее голосе.

– Насколько я понимаю, – решил Мейсон, – вы не особо симпатизируете своей сводной сестре, не так ли?

– Вы должны понять меня правильно, мистер Мейсон. Я ее терпеть не могу.

– Итак, вы узнали девушку, изображенную на фотографии, помещенной в газете, девушку, которая страдает потерей памяти…

– Потерей памяти, черт побери! – взорвалась миссис Джордан. – Она помнит все не хуже меня или вас. Она уже не один раз вляпывалась в неприятную историю и, чтобы выкрутиться, притворялась, что ничего не в состоянии вспомнить. На этот раз тоже, наверное, что-нибудь выкинула, а теперь пытается вызвать симпатию у окружающих и вернуться в лоно семьи.

– Вам, наверное, лучше рассказать мне все с самого начала, – заметил Мейсон.

– Примерно две недели назад Элеонора убежала вместе с Дугласом Хепнером.

– А кто такой Дуглас Хепнер?

– Человек без определенных занятий, охотник за богатыми невестами и приданым, аферист. Такая же фальшивка, как трехдолларовая купюра.

– И вы утверждаете, что ваша сводная сестра убежала вместе с ним?

– Да.

– Они поженились?

– Она уверяет, что да.

– Вы не присутствовали на церемонии?

– Конечно нет. Они просто скрылись. Мой муж, отец и я уезжали на выходные. Вернувшись, мы обнаружили телеграмму с сообщением о том, что они поженились.

– Откуда пришла телеграмма?

– Из Юмы, штат Аризона.

– Вступление в брак в Юме значительно упрощено, – заметил Мейсон. – Многие ездят туда специально для того, чтобы пожениться.

– Именно поэтому Элеонора с Хепнером и отправились туда.

– Чтобы пожениться?

– Нет, потому что вступление в брак в Юме значительно упрощено.

– Вы не думаете, что они на самом деле поженились? – уточнил Мейсон.

– Я не представляю, что думать, мистер Мейсон! Когда дело касается Элеоноры, вообще трудно определенно сказать, что могло произойти.

– Расскажите о себе, пожалуйста, – попросил Мейсон.

– Моя девичья фамилия – Корбин. Я – Ольга Корбин Джордан.

– Ваш муж жив?

Посетительница кивнула.

– Вы живете вместе?

– Конечно. Мы очень счастливы с Биллом. Я сейчас пришла к вам одна, потому что у него просто нет времени.

– Но он в курсе, что вы здесь?

– Да. У меня нет секретов от Билла. Отец не знает всех деталей. Папе я просто сказала, что отправляюсь к адвокату, а ему не следует ничего говорить ни полиции, ни журналистам, пока я не вернусь.

– Вы узнали вашу сводную сестру на фотографии, напечатанной в газете?

– Да. Сразу же. И другие ее узнают, поэтому я и пришла к вам, не договариваясь заранее. У нас очень мало времени.

– Что вы от меня хотите?

– Элеонора четыре или пять раз попадала в различные переделки. Всегда кто-то приходил на помощь и выручал ее из неприятной ситуации. Отец смотрел на все сквозь пальцы и… В общем, он души в ней не чает. Она страшно избалована и думает, что в состоянии заставить любого мужчину плясать под ее дудку. У нее соблазнительная внешность, и она этим пользуется.

– Слишком сексуальна? – спросил Мейсон.

– Нет, но окружающие ее мужчины считают, что они слишком сексуальны. Вы не вчера родились, мистер Мейсон. Вы знаете такой тип женщин.

– Как Элеонора ладит с женщинами?

– Она не общается с женщинами. Она ориентируется только на мужчин и, поверьте, преуспевает в этом деле. Конечно, она им льстит, они начинают думать, что неотразимы… Я изо дня в день наблюдаю за ее ухищрениями и уловками и знаю, что станет с очередной жертвой Элеоноры. Мне, откровенно говоря, все это давно уже опостылело.

– В особенности если вы с самого начала ее недолюбливали, – сухо заметил Мейсон.

– Да, я не испытываю к ней особых симпатий, – гневно заявила Ольга Джордан. – Она начала оказывать влияние на отца уже в пятилетнем возрасте и всегда пользовалась этим!

– Ваша мать жива?

– Нет.

– Элеонора ваша сводная сестра?

– Я расскажу вам вкратце историю нашей семьи, мистер Мейсон. Я родилась, когда отцу было тридцать лет. Сейчас мне двадцать де… то есть тридцать. Отцу шестьдесят. Моя мать умерла, когда мне только исполнилось пять лет. Когда мне было восемь, отец познакомился с Салли Леван.

– Матерью Элеоноры?

– Вы абсолютно правы, мистер Мейсон. И с той минуты, когда она с ним встретилась, у Салли в голове засела одна определенная идея – запустить в отца свои коготки и заполучить столько, сколько удастся из него вытянуть. Она постоянно говорила о том, как обожает моего отца и любит каждый волосок на его голове, как она хочет иметь семью, ну и так далее. В результате родилась Элеонора – не потому, что Салли любила детей, а потому, что понимала, что, раз у отца есть я, она не сможет тягаться с этой привязанностью, пока не родит от него ребенка… Мне было тогда только восемь лет, и не предполагается, что восьмилетний ребенок заметит подобные вещи, но, поверьте мне, мистер Мейсон, я видела все так же отчетливо, как пальцы на своей руке.

– Салли умерла?

– Довольно внезапно. Я не лицемерка. Тогда мне уже исполнилось одиннадцать, и, понимая все происходящее, я только радовалась ее смерти. Радовалась тогда и радуюсь сейчас.

– Вы росли вместе с Элеонорой?

– Я пыталась выступать в роли старшей сестры и матери одновременно. Практически сразу же после смерти Салли отец позвал меня к себе и объяснил мои обязанности. Я хотела оправдать его надежды. Тогда мне еще нравилась Элеонора. Я ненавидела ее мать, но не имела ничего против нее самой.

– Но вы возненавидели ее позднее?

– Да.

– Насколько позднее? – спросил Мейсон, переглянувшись с Деллой Стрит.

– Вскоре, – призналась миссис Джордан. – Когда Элеоноре исполнилось пять лет, мне стало ясно, что она точная копия своей матери. Она в раннем возрасте поняла, что выглядит как ангелочек, и начала пользоваться своим невинным выражением лица. Конечно, голубые глаза и золотистые волосы, напоминающие нимб, здорово ей в этом помогали. Она всегда представляла себя маленькой несчастной сироткой, в результате чего люди выворачивались наизнанку, только бы что-нибудь для нее сделать. Потом она поняла, что можно использовать мужчин, – и тут остановить ее стало просто невозможно.