Найо Марш - Обманчивый блеск мишуры

Трой встала, добралась при свете угасающего камина до окна и раздвинула шторы.

Оказывается, тьма была вовсе не такой уж густой. Открывшийся перед её глазами пейзаж вполне мог бы вдохновить Джейн Эйр ещё на один рисунок. Среди чёрных теней несущихся облаков сияла луна в своей последней четверти, отбрасывая на сугробы длинную белую дорожку. На заднем плане маячили болота, на переднем, под окном, блестели остатки разбитых стёкол в рамах оранжереи. Чуть поодаль металось пламя двух факелов, ближайший из которых высвечивал на земле жёлтый круг. Свет второго плясал на стенке деревянного ящика, выхватывая надпись “Музыкальный инструмент. Не кантовать”. Ящик стоял на чем-то вроде санок, поскольку двигался совершенно бесшумно.

Его волокли двое мужчин, склонив покрытые капюшонами головы. Первый махнул рукой, указывая куда-то, затем повернулся навстречу ветру. На его плечах было нечто вроде верёвочной лямки. Второй человек упёрся руками в перчатках в заднюю стенку ящика и начал его подталкивать. Он повернул голову, чтобы легче было дышать, и на мгновение поднял лицо. Трой узнала Найджела.

Шофёра и садовника Винсента, который, собственно говоря, вовсе и не был отравителем, она видела всего один раз с вершины холма, однако не сомневалась, что лямку тянул именно он.

— Хоп! — крикнул бесплотный голос, и загадочная процессия двинулась вдоль западного крыла к центральному двору. Луна спряталась в тучи.

Прежде чем забраться обратно в постель, Трой взглянула на часы на каминной полке и с удивлением обнаружила, что сейчас всего лишь десять минут первого.

Наконец она уснула. Разбудил её звук раздвигаемых штор. Сквозь окно лился бледный свет.

— Доброе утро, Найджел, — поздоровалась Трой.

— Доброе утро, мадам, — пробормотал тот и, потупив глаза, поставил на столик у кровати поднос с чаем.

— Много ли снега выпало?

— Не сказать, чтобы много, — вздохнул он, направляясь к дверям.

— Но ведь ночью снег шёл довольно густо? — рискнула спросить Трой. — Вы, наверное, замёрзли, пока тащили санки?

Найджел остановился и впервые глянул ей прямо в лицо. Бесцветные глаза, окаймлённые белыми ресница-, iи, были круглыми, как у куклы.

— Я случайно выглянула в окно, — пояснила Трой, не совсем понимая, почему, собственно, она чувствует испуг. Найджел несколько секунд не двигался, потом пробормотал:

— Да? — и направился к выходу, но уже с порога все-таки добавил:

— Это сюрприз. Дверь за ним закрылась.

Спустившись к завтраку, Трой поняла, в чем именно заключался этот сюрприз.

Снегопад волшебно изменил пейзаж, заставив его мерцать под слабым зимним солнцем. Болота застыли бело-голубыми волнами, деревья покорно несли на плечах тяжёлые эполеты, а площадка, где работал бульдозер, сверкала яркой белизной.

Комната для завтрака находилась в западном крыле и имела выход в коридор, который упирался в дверь библиотеки. Сама библиотека, будучи торцовой комнатой западного крыла, открывала обзор сразу на три стороны.

Трой хотелось взглянуть на свою работу. Она прошла в библиотеку и несколько минут придирчиво взирала на портрет, покусывая большой палец, а затем выглянула из окна во двор. Точно в его центре стоял уже частично облепленный снегом прямоугольный предмет, в котором Трой без труда узнала из-за надписи на боку загадочный деревянный ящик.

Найджел и Винсент деловито суетились вокруг него, выгребая лопатами из тачки снег и плотно утрамбовывая его у основания ящика в форме ступенек, каркасом для которых служили коробки и рейки. Понаблюдав за ними несколько минут, Трой вернулась в комнату для завтрака.

Хилари стоял у окна с тарелкой каши в руках. Он был один.

— Привет, привет! — воскликнул он при виде Трой. — Вы посмотрели, как они работают? Разве это не прелесть: творческий порыв полной лопатой! Найджел сегодня в ударе. Я так доволен, вы и представить себе не можете!

— А что они делают?

— Модель могилы моего прапра — Бог весть в какой степени — дедушки. Я дал Найджелу фотографии, ну и, конечно, он не раз видел оригинал в церкви округа. Какой комплимент! Я польщён до глубины души. Ящик должен изображать пьедестал, а лежащая на нем фигура будет в натуральную величину. Право, это очень мило со стороны Найджела.

— В полночь я выглянула из окна и видела, как они волокли ящик мимо дома.

— Похоже, вдохновение снизошло на Найджела внезапно, и он разбудил Винсента, поскольку сам бы не справился. Верхняя сторона ящика сегодня утром уже была красиво покрыта слоем снега. Как хорошо, что Найджел снова начал творить. Присоединяйтесь ко мне. Возьмите немного рыбного салата или ещё чего-нибудь. Вам нравится что-то предвкушать?

В этот момент появились Форестеры, привнеся с собой атмосферу домашнего сельского уюта. Полковник был очарован активностью Найджела и непрерывно возносил ему хвалы, забыв про стынущую в тарелке кашу. Жена привела его в чувство.

— Надеюсь, — сказала она, кинув гневный взгляд на Хилари, — это полностью займёт их хоть на некоторое время.

Трой так и не решила, какого же все-таки мнения миссис Форестер придерживается по поводу эксперимента Хилари с бывшими убийцами.

— Крессида и дядя Берт прибывают поездом три тридцать в Даунло, — сообщил Хилари. — Если моё присутствие в библиотеке необязательно, я хочу их встретить.

— Сеанс лучше провести до ланча, — сказала Трой.

— Освещение из-за снега, наверное, изменилось?

— Весьма вероятно. Посмотрим. — А какого рода портреты вы пишите? — требовательным тоном осведомилась миссис Форестер.

— Исключительно хорошие, — сухо ответил её племянник. — Вы находитесь в обществе знаменитости, тётя Колумбелия.

К безмерному изумлению Трой, миссис Форестер подмигнула ей, сделала вытянутое лицо и фыркнула:

— Ухти-тухти!

— Ничего подобного! — обиженно возразил племянник.

— Совершенно бесполезно спрашивать, как именно я пишу, — сказала Трой, — поскольку я не умею говорить о своей работе. Если вы загоните меня в угол, то я выберусь оттуда, пробормотав нечто абсолютно невразумительное. Наверное, каждый рисует как может.

Произнеся последнюю фразу, Трой смутилась, точно школьница.

— Вы несравненны, — нарушил воцарившееся молчание Хилари.

— Ничего подобного! — пылко возразила Трой.

— Посмотрим, когда будет готово, — заключила миссис Форестер. Хилари фыркнул.

— В Итоне я сделал пару акварелей, — припомнил полковник Форестер. — Ничего особенного, конечно, но, по крайней мере, я их нарисовал.

— Это уже кое-что, — согласилась его жена, и Трой решила, что лучше не скажешь.

Завтрак закончился в относительном молчании. Они уже собирались подняться из-за стола, когда вошёл Казберт и встал рядом с Хилари в позе, живо напомнившей о метрдотеле.