Татьяна Савельева - Гавань [litres самиздат]

– Это чудо, что она осталась жива. Сломано несколько ребер, перелом ладышки…

– Она точно сможет говорить? Ей это не повредит? – присаживаюсь у кровати девушки.

– Не повредит. Только убедительная просьба: не заставляйте ее нервничать.

Как тут не понервничаешь?

– Доктор, оставьте нас. – захрипела девушка.

Кивнув, доктор покинул палату.

– Вы обязаны поймать его. – слезы наполнили глаза девушки.

– Поймаем. – вздыхаю. – Софи, ты в силах рассказать, что произошло?

– Да. Но, думаю, вам мои слова ничем не помогут… – устроившись поудобней, продолжает. – Я никогда его не видела. По голосу ему лет тридцать, высокий, хорошая физическая подготовка. Если вы попросите составить его фоторобот, я вам не помощник, потому что он все время был в маске.

Примитивные характеристики.

– Я не знаю, с какого момента все началось, но позже я поняла, что он следил за мной на протяжении какого-то времени, потому что он знал обо мне некоторые моменты… В тот вечер, когда меня похитили, я собиралась в аэропорт. Вызвала такси и ждала. Вскоре мне позвонили и сообщили, что такси прибыло, и я вышла на улицу… После в голове туман. Помню лишь отрывками…

– Все нормально, расскажи все, что помнишь.

– Помню темный коридор, множество дверей и комнат, но лучше всех мне запомнилась самая светлая и страшная комната… Он называл ее «комната наслаждений». Там множество операционных инструментов, секс-игрушек и каких-то экранов… Он вел всех «провинившихся» в эту комнату, а «провинившиеся» были те, кто больше всех шумел и пытался сбежать, и даже, если девушка была тихоней, до нее так или иначе доходит очередь. Но никто не выбирался живым… Тех, кто пытались сбежать, он расстреливал… Больше ничего не помню, мозг просто отключился…

– Ты сказала, что была не одна. Кто еще там был?

– Там… – Софи начинает дрожать, поток слез усиливается. – Там еще четыре девушки. Все они до сих пор там…

– Ты сможешь описать девушек?

– Они все похожи друг на друга. Он выбирает блондинок. Я могу лишь назвать имена девушек, но лица…

– Это даст нам хотя бы маленькую зацепку.

– Мила – она младше всех, не знаю, сколько ей лет, но по виду 17-18. Полли, Лайза и Ребека.

– Фамилий своих не называли? – если так, то эта информация нам ничем не поможет.

– Нет. – начинает кашлять.

– Ты запомнила только помещение? Может быть ты знаешь, где находится место, где он держит девушек?

– Нет. Я помню только несколько комнат. Окон не было, поэтому я не знаю…

– Он называл себя как-нибудь?

– «Папочкой». – хмыкает.

– Если в помещении, где была ты, не было окон, то как тебе удалось сбежать и контактировать с другими девушками? – самый важный вопрос. – И как так получилось, что когда ты бежала, не запомнила, где находится «логово» маньяка?

– Я не помню! – начинает нервничать.

Странно.

– Софи, на этом мы пока остановимся. Тебе нужен покой. – встаю со стула. – Если ты что-то вспомнишь, поставь меня в известность. Мои контакты. – кладу на прикроватную тумбу листок с номером телефона.

– Я рассказала все, что помню. Но если появятся еще вопросы, задавайте. Я хочу, чтобы вы нашли этого психа.

– Конечно. – киваю. У самой двери Софи останавливает меня.

– Самое главное и важное, что вы должны знать, он не остановится. Он пополняет свою «коллекцию». Поторопитесь, возможно, больше никому из девушек не повезет так, как мне…

Выходя из палаты мать девушки, парень и Эли пулей влетели в палату, но Элизабет осталась.

– Что она сказала? Она связана с маньяком?

Вздыхаю и провожу ладонью по волосам.

– Связана. – перевожу взгляд вглубь коридора, где жизнь течет своим чередом. – Мне нужно поговорить с начальством и главврачом.

– Хорошо. – вздыхает и скрывается в палате подруги.

– Ни в коем случает не распространять информацию о девушке! Никаких СМИ не должно быть! – командую Тейлору. – Введи комендантский час. Никаких вечеринок.

– Есть какие-нибудь приметы?

– Мужчина лет тридцати. Высокий. Хорошая физ. подготовка.

– Понял. Еще что-нибудь?

– Проверь камеры видеонаблюдения по адресу, где проживала София Хэмич. Что-то в этой ситуации ни так… Через двадцать минут буду у тебя.

– Понял.

Элизабет Джонсон.

Немного посидев с Софи, нам пришлось покинуть палату. При виде подруги сердце сжималось, слезы текли от бессилия помочь. Она долго плакала смотря нам в глаза. Просила прощение у матери… Доктор сказал, что она поправится, но требуется пластическая операция на нос. Нам с Элис пришлось уговаривать миссис Хэмич, чтобы она приняла нашу финансовую помощь. В конце концов женщина сдалась.

На часах уже почти полдень. Прошла головная боль и приступы рвоты. А самое главное страх за жизнь подруги отступил. Через два дня ей назначена операция… Она жива и это главное!

– Боже, каким нужно быть психом, чтобы сотворить такое? – Эли сидела на диване и поджимала под себя ноги.

Весь день дождь льет, как из ведра. Зябко, холодно и грустно.

– Явно не человеком. – соглашаюсь с подругой.

– А куда поехал Мак?

Привезя нас домой, Мак велел не открывать никому дверь, кроме ребят. Затем снова куда-то уехал.

– Не знаю.

От звонка телефона вздрогнули обе. Звонил Мак.

– Сейчас за вами приедет Фил. Вы поедете в дом Братства. Почти все ребята там. Из дома ни шагу. Поняла? – жестко отрезал он.

– Поняла.

– Все. Целую.

Отвечала я уже гудкам.

Через полчаса приехал Фил. Ехали в полной тишине. Каждый думал о чем-то своем.

– Ну, тут вы в полной безопасности. – идя с кухни, улыбался Стив.

– Как самочувствие? – обнимая нас, спрашивает Флин.

– После возвращения Софи – лучше. Но утром был просто коллапс. – хмыкает Эли.

К девяти вечера мы с ребятами пересмотрели кучу фильмов и съели все сладости. А еще через минут пятнадцать приехали Крис и Мак.

– Ну, как там, бро? – с порога начались вопросы.

– Пока ничего интересного. Пару рейдов по заброшенным зданиям не принесли никакого результата. – поясняет Мак.

– А что думаешь на счет гонки? – вступает Фил.

Черт! Гонка…

– Я еду один. – наливая в чашку кофе, отвечает Мак.

Только этого не хватало!

– С чего это ты решил, что поедешь один? – возмущаюсь я.

– Я так решил и точка.

– Если ты думаешь, что оставив нас здесь, обеспечиваешь нам полную безопасность, то на гонке она будет приравниваться к такому же проценту, как находясь здесь! – перехожу на крик. – Мало того, там я буду у тебя на виду. И вообще, с чего ты взял, что мы находимся под угрозой?

В гостиной воцарилась гробовая тишина.

– Бро, она права. – Фил встает на мою сторону. – На гонке должны присутствовать свидетели, а так они буду лишь в лице Хиро. Мы не отойдем от девчонок ни на шаг.