Валентина Рудакова - Сколько стоит издать букварь [litres самиздат]

– Рассказывай все с самого начала, – потребовала я. – С того момента, как ты узнал, что едешь в Англию.

– В институте нас собрал декан и зачитал список тех, кто будет участвовать в программе по обмену студентами. Отобрали только тех, у кого не было хвостов. Нас набралось двенадцать человек. Все мы жили в Лондоне. Кто парами, кто один. Я жил с Серегой Митрофановым. Мы помогали хозяевам по хозяйству. У них в семье у отца были парализованы ноги. Так что нам приходилось по очереди ухаживать за ним, но зато он хорошо нас натренировал в знание языка. Он профессор, филолог. Разговаривали мы там только по-английски, даже между собой. Когда уезжали, очень тепло попрощались. В аэропорту прошли таможенный досмотр. Собаки никаких наркотиков в нашем багаже не обнаружили, а в Шереметьево пакет с наркотой оказался в кармане куртки, которая лежала на верхней полке в салоне. Как он туда попал, ума не приложу.

– А во время полета кто-нибудь открывал крышку? –спросила я.

– Я не помню. Мне кажется, что при мне никто туда не лазил. Но я пару раз выходил в туалет, у меня возникла проблема с животом. В это время возможно кто-то и открывал крышку.

– Кто рядом с тобой сидел? – продолжала я пытать Алексея.

– Я сидел с краю. В середине сидел Толик Кокин, а у окна Инна Колчина.

– Дай мне их адреса и телефоны, если помнишь.

– Адресов и телефонов я ни того, ни другого я не знаю. Они ни из моей тусовки. Мы встречаемся только на занятиях.

– Ладно, это я выясню в деканате. А у тебя есть враги? Может быть ты кому-нибудь жизнь испортил, например девушке. Она забеременела а ты ее бросил.

– Не было такого. У меня нет девушки. Мы дружим своим кругом, но до интима дело у нас не доходит.

– А кто ваши родители, возможно это им мстят через сына.

– Мама преподаватель в институте, где я учусь. А отец работает в администрации мера Москвы. Готовится выдвинуть свою кандидатуру в депутаты в Московскую городскую думу от одного из округов.

– Теперь мне понятен смысл твоей подставы. Надо полагать, что кроме твоего отца есть еще кандидаты в депутаты от этого же округа, – предположила я.

– Наверное, есть. Но я не интересуюсь политикой, а с отцом у нас напряженные отношения, поэтому я не очень в курсе его дел, – произнес Алексей виновато.

– Я постараюсь вытащить тебя отсюда под подписку о не выезде, а ты вспомни, может быть были какие-нибудь угрозы в адрес отца, может быть ты что-нибудь слышал ненароком. Думай, парень.

На следующий день я отправилась к следователю. Дело вела капитан полиции из отдела по борьбе с наркотиками Руденко Анна Ивановна. Она мне сразу не понравилась. Дама в возрасте, разговаривала со мной свысока. Ни о какой подписке о не выезде и слушать не хотела. А то, что отец Алексея кандидат в депутаты, еще больше подогревало ее нежелание выпустить парня. Мне такая позиция показалась странной. Я отправилась в прокуратуру. Районный прокурор ничем мне не помог, но предложил попробовать через суд освободить парня под залог. Тогда я отправилась к родителям парня. Предварительно позвонила Наташе и рассказала о том, что следователь категорически отказывается освободить парня под подписку.

– Приезжайте, конечно. Я думаю, что родители внесут залог, чтобы освободить Алексея. Хотя отец очень зол на него.

– Вот как? А он не думает, что это из-за него парень попал в такую передрягу. Приеду, расскажу.

Наташа встретила меня у подъезда.

– Я специально тебя здесь жду. Скажи, почему ты считаешь, что Алексей из-за отца арестован?

– А ты сама не догадываешься? Алексей вылетел из Лондона чистым, никаких наркотиков у него не было. А в Москву прилетел с наркотой в кармане куртки. Ясно как божий день, что наркотик ему подложили в самолете. Но кому перешел дорогу Алексей, студент? Никому. А вот папаша вполне мог перейти дорогу такому же кандидату, как и он. Пойдем. Хочу поговорить с твоим отцом.

Мы поднялись в квартиру. Наташа проводила меня в гостиную и позвала родителей. В комнату вошли мужчина весьма солидной наружности и худенькая женщина, на первый взгляд похожая на подростка. Только при ближайшем рассмотрении видно, что это уже не молодая женщина.

– Сергей Иванович и Майя Михайловна, – представила Наташа своих родителей, – а это Валентина Георгиевна, адвокат Леши. Отец окинул меня сердитым взглядом, уселся в кресло и спросил: – Чем обязан?

Я вкратце рассказала о результатах разговора со следователем и похода в прокуратуру и спросила, готовы ли они внести залог за сына.

– Почему я должен платить за этого обалдуя? – возмутился Сергей Иванович.

– Конечно, мы внесем залог, – тихо сказала Майя Михайловна.

Сергей Иванович сердито посмотрел на нее, но ничего не сказал. В этой семье, похоже, последнее слово оставалось за этой хрупкой женщиной.

– Сергей Иванович, – обратилась я к хозяину,– у меня есть все основания предположить, что подбросив наркотики Вашему сыну, пытаются дискредитировать Вас.

– Меня? – удивился мужчина. – Но зачем?

– А Вы не догадываетесь, – во второй раз задала я этот вопрос, теперь уже отцу. – Насколько мне известно, Вы собираетесь баллотироваться в Московскую городскую думу. Надо полагать, что не Вы один. Так ведь?

– Да, не я один. Нас четверо кандидатов от одного округа. И Вы полагаете, что кто-то таким способом избавляется от конкурентов? – не то спросил, не то подтвердил он мою мысль.

– Да, полагаю. Никто не будет голосовать за человека, у которого сын сидит за торговлю наркотиками.

Сергей Иванович сник.

– Говорила я тебе, не лезь в политику, – тихо произнесла Майя Михайловна. – Грязное это дело. Ладно бы сам пострадал, но при чем здесь сын? – и она всхлипнула.

Наташа обняла мать и увела из комнаты.

– Сергей Иванович, расскажите о Ваших конкурентах, – попросила я.

– Чего рассказывать, я Вам дам плакаты с их предвыборной программой. Там все расписано. Где работают, какая семья и прочее.

Он вышел из комнаты, а через несколько минут вернулся с тремя плакатами.

– Вот, другой информацией я не владею.

– Этого достаточно. Остальное я узнаю сама. А вопрос освобождения под залог я постараюсь решить в ближайшее время, – встала и направилась к выходу.

Сергей Иванович тоже поднялся и проводил меня до двери: – Спасибо Вам. Надеюсь, что в ближайшее время Алеша будет дома.

– Я тоже надеюсь. До свидания.

Два дня мне потребовалось, чтобы добиться освобождения Алексея под залог. За это время Грач со своими помощниками составил полное досье на конкурентов господина Остапенко по политической деятельности. Поговорили с попутчиками Алексея. За время перелета никто багажные полки не открывал. Значит, подбросили наркоту уже в аэропорту, когда проходили таможенный досмотр и причастен к этому кто-то из сотрудников аэропорта. Детективы выяснили, кто дежурил в ту смену. Проверили, мог ли кто-нибудь из них быть знаком с конкурентами Остапенко или с кем-то из их штаба. И после недели кропотливого труда выяснили, что старший сын основного конкурента Сергея Ивановича работает в охране аэропорта. Зовут его Олег Скворцов. В тот день он был на службе и именно в зале прилета. Парня взяли в оборот. Но когда он узнал, в чем его подозревают, то был искренне удивлен.