Олег Механик - Шпилька

Почему член? Наверное, потому, что для неё это символ мужества. Это сила, это ось, вокруг которой всё вращается. Он абсолютно непривлекателен внешне. Сухощавый, маленький, близорукий человек больше похож на пресловутого ботаника. Но Ева умеет видеть людей, как никто другой. С первой встречи взглядами она ощутила исходящую от него мощную энергетику, и ей захотелось ощутить в кулаке эту твёрдую бугристую мышцу, которую он из себя представлял. Алексей это человек паровоз. Без сомнения он тянет на себе всю эту фирму. Ценой его трудолюбия и концентрации «Олимп» до сих пор держится на плову. В первую очередь ей нужно разобраться в истоках его конфликта с Глебом и Тимуром. Раз они не посвятили товарища, что внедряют в фирму ищейку, значит в первую очередь подозревают его. Пока она не видит никакого резона разваливать фирму, у человека, который её уже двадцать лет выстраивает по кирпичику собственными руками. Ну ничего, скоро всё прояснится. Она берёт бумажку с членом, и подымает её на уровень глаз.

– Ну вот и настал твой черёд!

Он умеет ждать, когда это необходимо. В большинстве случаев, цель, которую ты очень сильно желаешь заполучить, сама плывёт тебе в руки. Нужно лишь сидеть и спокойно смотреть на поплавок. Эта новая секретарша, как раз тот случай. Он игнорирует её уже целую неделю. Их общение ограничивается сухими служебными заданиями, которые он чаще всего отдаёт ей через селектор. К себе он её почти не вызывает, даже когда она приносит кофе, он сосредоточенно таращится в монитор компьютера, или тут же начинает набирать кого-то в телефоне. Она сама навязала ему эту игру, и он играет точно по правилам. Навязчивые мысли о ней глушит работой, благо её всегда навалом. Внешне ничего не поменялось и он всё так же занят управлением огромной машиной. Единственное, что появилось в его голове вместе с этой рыжухой это постоянный фон. Не было ни одного часа в сутках или минуты в часе, чтобы он не думал о ней.

Вот и сейчас, когда она в очередной раз заносит в кабинет поднос с чашкой кофе, он подавляет в себе желание, посмотреть на неё хоть краешком глаза. Он крутит колёсиком мышки, пытаясь сосредоточиться на цифрах сметы.

«Оконные блоки, по пять тысяч каждый…хмм…не дороговато? По-моему, в прошлый раз была другая цифра». – Он водит курсором по большому экрану, пытаясь найти среди множества жёлтых папочек нужную.

Бац!

– Ой!

Звук бьющегося стекла и звон скачущей по паркету ложечки, заставляют его оторвать взгляд от монитора.

– Извините, Алексей Фёдорович! Я вашу чашку разбила. – Виновато улыбаясь, как провинившаяся школьница, она присаживается на корточки и начинает складывать на поднос мелкие кусочки фарфора. Он заворожено смотрит, как тонкие пальчики с длинным маникюром проворно собирают стёкла. Рыжий хвостик лежит на плече, которое оголилось под свободной белой блузкой. Чёрная юбка задралась, обнажив глянцевые фигурные коленки. Такая маленькая и доступная, такая невинная, как школьница. Теперь он уже не может отвести от неё глаз.

Алексей встаёт, обходит широкий стол и оказывается возле неё. Она поднимает голову и смотрит на него снизу вверх. На тонких губах школьницы игривая усмешка, в глазах вопрос – «Ну что, так и будешь стоять?».

Он берёт её за маленькие острые локти и поднимает вверх. Теперь их лица в считанных сантиметрах друг от друга. Он пожирает её взглядом. Так смотрит лев на окровавленную плоть только что убитой лани. Она хочет что-то сказать, но он впивается в её губы. Она не отстраняется и отвечает, играя языком у него во рту. Он хватает её за бёдра и сжимает так, словно хочет выжать весь до капельки сок из налитых спелостью фруктов; прижимает к столу, задирает юбку, водя жадной рукой по глянцу бёдер. Рука ползёт выше, и кончики его пальцев погружаются во что-то влажное и горячее. Его крайняя плоть мгновенно откликается на эту горячую влагу и теперь стремится вырваться из своего плена, разорвав пуговицы на ширинке. Он подхватывает её за бёдра и усаживает на стол, продолжая жадно целовать. Трясущиеся в горячке руки скользят по ногам, рвут блузку, хватают и гладят круглые налитые соком груди. Он опускает голову и лижет её упругие соски, а она издаёт низкий стон, от которого он вот-вот взорвётся. Скрип открывающейся двери. Кто-то зашёл.

– Выйди во-он! – орёт он не оборачиваясь и снова припадает к этим волшебным плодам. Его нос утыкается в ложбинку между грудей. Он что есть силы вдыхает этот запах, запах женщины и чувствует, что ещё немного и потеряет сознание. Она откликается на каждое его движение, извиваясь в его крепких объятиях. Она словно бывалая танцовщица, помогает раскрепоститься неумелому грубому партнёру. Она помогает ему решить проблемы с ширинкой и своей рукой вводит в себя его раскалённый агрегат. Он вжимается в неё что есть силы и замирает, боясь пошевелиться. Но всё уже случилось. Сладкая волна током спускается сверху позвоночника и находит выход в самом его низу. Он стонет, его ягодицы сводит судорогой, а горячая струя толчками брызжет куда то вглубь раскалённого лона. Наверное, он на секунду потерял сознание. Когда дымка рассеивается, перед его глазами возникает тёмно красная вся в мелких пупырышках пирамидка её соска. Агрегат, словно разрядом тока снова приводится в боевую готовность, и теперь он готов работать по-настоящему. Он размашисто качает бёдрами, вжимая её тело в столешницу. Лоток с бумагами с грохотом падает на пол. Бухгалтерские отчёты, ведомости, сметы, заявления, приказы, всё это веером рассыпается по паркету. Её голова лежит прямо на клавиатуре ноутбука. С каждым его движением личико, запутанное в рыжих волосах издаёт томный стон и на экране появляется множество символов. Он ускоряет темп, её вздохи становятся чаще, с задранной на плечо ножки спадает туфель. Её стоны отражаются от стен полупустого кабинета, проникают в приёмную, а оттуда уже в коридор, где гремят гулким эхом. Сейчас работа всех офисов на этаже парализована. Как можно продолжать работать, когда сбрендивший директор пялит секретаршу у себя в кабинете прямо в разгар рабочего дня. Отвисшая челюсть бедного Димы Иванова вот-вот упадёт на стол, а Саша Ивлев неосознанно черкается на страничке блокнота. Стержень шариковой ручки прорезает одну за другой страницы, и уже через минуту, Саша поймёт, что его рабочий блокнот с нужными контактами и телефонами безвозвратно испорчен. Теперь у незадавшихся кавалеров надолго опустятся руки, зато ещё долго при одной мысли о рыжем хвостике и зелёных глазах будет подниматься кое-что другое.

Несколько финальных рывков и он снова утыкается носом в розовый сосок. Где то, за её головой слышится непонятный шум, а потом раздаётся грохот. Массивный ноутбук падает на пол, и его крышка отлетает в сторону. Напряжение копившееся целую неделю, спадает; шарик постепенно сдувается. Обмякший и потяжелевший он лежит, вдавливая её хрупкое тело в дубовую столешницу, и сопит, уткнувшись носом ей в шею.