Олег Механик - Шпилька

Тимур, наверное, не ожидал, что его придёт провожать столько народу. При жизни он уж точно не смог бы представить всех этих людей собравшихся вместе. Постаревшие братки из девяностых вперемешку со служащими «Олимпа» образовали большой круг, хоровод, в центре которого в шикарном дубовом гробу на белых подушках возлежит виновник торжества. Умиротворённая улыбка в уголках губ обрамлённых аккуратно подстриженной бородой, словно говорит:

«Грёбаный экибастус, кого я вижу! Коржик, Сява, Рашпиль, все здесь. Братва, а где вы все были до сегодняшнего дня? Я уже думал, вас и нет никого, а вас вон сколько. А это вот мои последние кореша Лёха и Глеб. Знакомьтесь! Где то ещё должна быть она. Ева, а ты где? Чё там спряталась в сторонке? Может подойдёшь?».

Она стоит за могучими спинами, двух каких то бычков, наверное, охранников одного из авторитетов. Ей не хочется подходить близко к Тимуру. В этой жизни она боится только мёртвых. Она боится, что почувствовав её рядом, Тимур вдруг восстанет, схватит её за руку и скажет: «Ева, а ты даже на мои похороны пришла без трусов?»

Может ли мёртвый что-то чувствовать? Наверное может. Почувствовал же поп, который отшатнулся от неё как от чумы вместе со своим кадилом. Сквозь тонкую чёрную блузку она чувствует горячее дыхание человека стоящего сзади. Это Семён. Теперь он ей верит. То о чём они говорили в ресторане, нашло своё подтверждение уже через несколько часов.

«Десять негритят решили пообедать…». Ей почему то вдруг вспомнилась страшная считалочка из книги Агаты Кристи. Тех хоть десять было, а этих всего четверо. И теперь их осталось двое.

Один стоит в изголовье и произносит трогательную речь. Лицо Алексея выражает вселенскую скорбь и он даже несколько раз смахнул рукой слезинки капающие с покрасневших глаз. Что это, реальная печаль по товарищу, или хорошая актёрская игра? А может эти слёзы искренние, но мысли которые крутятся в этой голове шепчут: «Извини, дружище, мне правда жаль. Пойми, что это бизнес!».

Второй негритёнок Глеб стоит в ногах усопшего. Он опустил взгляд и даже не смотрит на красноречивого Алексея, который как раз перешёл к кульминации. Боится? А может мысленно проговаривает, мол, не плачь, дружище, все там будем. Кстати, ты следующий!

Круг сомкнулся. И не круг это был, а квадрат, ставший позднее треугольником, а теперь и вовсе превратившийся в отрезок. Из точки «А» в точку «Б», точнее «Г». Какая-то из этих точек возомнила себя больше, чем вся фигура?

И ведь снова всё сделано чисто и красиво, не подкопаешься.

Она знает, что смерть Тимура не является случайностью, хотя официальная версия следствия именно так и звучит. Как ни странно, но ей первой пришлось выслушать эту версию.

***

Два дня подряд её выдёргивал на допросы прокурорский следак по фамилии Денисов. Можно было обойтись и одним днём, даже одним часом вместо двух пятичасовых изнурительных раундов, если бы на месте допрашиваемого был кто-то другой. Разве может молодой следователь упустить шанс и не воспользоваться своими должностными полномочиями, чтобы лишний раз пообщаться с приятной девушкой. Какое там дело? Оно и яйца выеденного не стоит. Его меньше всего интересуют вопросы взаимоотношений допрашиваемой свидетельницы и погибшего. Главные вопросы, которые занимают молодого майора, это свободна ли свидетельница и как она проводит свой досуг. Майор, как и многие примерные служивые, является отличным семьянином, но разве ж этот факт мешает ему чуточку раскрасить серые будни, добавить в них огненно-рыжих тонов?

Судя по реакции на его исподтишка вбрасываемые важные вопросы, свидетельница не прочь повстречаться с ним во внерабочей обстановке. Только потом, когда весь этот кошмар закончится. А пока ей хочется узнать как можно больше подробностей гибели её несостоявшегося назойливого жениха. А какие там подробности: нажрался, сел за руль в состоянии аффекта и допустил смертельную аварию, единственной жертвой которой и стал. Отчего возникло состояние аффекта и что заставляло его не просыхать уже не одну неделю, свидетельнице лучше знать. Да он и сам всё понял, как только эта рыжая фея переступила порог его кабинета. Из-за такой можно и в запой и в бетонную стену с разгону. Вопрос о содержании их последнего разговора он задал формально. Не мог он его не задать, по сути это и являлось причиной вызова свидетельницы. Она ответила, что последний разговор был достаточно грубым, она хотела расставить все точки над «i» и сказать, что между ней и Тимуром всё кончено. Да там особо ничего и не начиналось. Познакомились на вечеринке общих друзей, переспали всего один раз (с кем не бывает по пьяни). А дальше и начался этот кошмар со звонками, в которых он требовал повторной встречи. Она согласилась встретиться, но для того, чтобы поставить точку в их знакомстве. Видимо на эту последнюю встречу он так спешил.

– Я и предположить не могла, что этим может всё кончится. Неужели это из-за меня? – На этих словах голос красотки дрогнул, и по её щеке маленьким ртутным шариком прокатилась слезинка.

– Вы знаете, Ева, за свою службу я насмотрелся на разные типы людей. Это типичный депрессивно-маниакальный синдром, усугублённый кризисом среднего возраста. Вам не в чем себя винить. Вы не можете нести ответственность за то, что какой-то неадекват вдолбил себе в голову, что вы должны быть с ним.

Успокаивая свидетельницу, майор думал о том, каким несчастным был этот мужик в последние дни своей жизни. Ему не понаслышке знакомо чувство, когда тебя используют, а потом бросают, даже не прощаясь. Он на своей шкуре знает, что такое находиться в запое, когда в твоей голове крутится всего один человек, навязчивые мысли о котором ты пытаешься утопить в литрах водки. Он и сам яркий представитель того типа людей, который в ярких красках описал свидетельнице. А если это так, стоит ли с ней связываться? Эх, если бы можно было вот так сознательно взять и отрубить. Сказать внутри себя короткое «нет» и на этом остановиться. Нет, не получится, ибо теперь сознание уже не имеет силы. Оно может только попискивать в стороне , давая предупредительные сигналы. Уже поздно, и теперь он и сам готов поменяться ролями с жертвой. Теперь он уже ничего не может сделать, им управляет другая сила, гораздо более мощная, чем сознание.

В обмен на обещанное свидание, он раскрыл свидетельнице информацию, которая совершенно не предназначалась для её ушей и глаз. Он показал ей съёмки видеокамер на всём пути внедорожника от начала, до финальной точки. Просматривая записи, можно было определить всю траекторию последней поездки бешенного «Кадиллака».

Сначала Ева увидела финальные кадры, где несущийся по пустой пятиполосной магистрали «Кадиллак», зачем то виляет, постоянно перестраиваясь. Машина то притормаживала, то разгонялась, виляя из полосы в полосу, словно на дорогое было полно других машин и это смотрелось довольно странно. Следователь, кроме пьяной езды здесь ничего не увидел, но для Евы это было больше похоже на езду человека абсолютно трезвого, но тронувшегося умом. Единственная машина, которая оказалась на дороге, это тот роковой джип, который ехал в крайней левой полосе. «Кадиллак» мог свободно идти по своей полосе с любой скоростью, так как он уже нарушил все мыслимые и немыслимые нормы. Но обогнав джип на полкорпуса, «Кадиллак» стал резко перестраиваться влево. Неосторожное перестроение, это была версия свидетелей аварии и самого следствия. Но какое же это перестроение, когда машина становится практически поперёк полосы и въезжает в отбойник перед джипом. Так мог ехать человек, который внезапно уснул. Это не было перестроением. Человек за рулём не перестраивался, он уже никуда не спешил. Дальше удар и несколько сальто, исполненных «Кадиллаком».