Елена Кралькина - Немчиновы. Часть 3. Беспокойная зима

– И вообще, – нашелся Вадим, – Валентина Васильевна – графиня, титул обязывает, ей приходится одеваться сдержанно.

Я проснулась поздно. Чувствовала я себя гораздо лучше. В доме было тихо-тихо. Я выглянула в окно. Какая красота! Перед домом была большая белая поляна, а дальше стояли припорошенные снегом сосны. Покой. Если бы не было так неудобно перед Юрием Пантелеевичем, лучшего места мне себе было не найти. Кушать очень хочется. Что делать? Неудобно в чужом доме пойти и попросить поесть. Надо потерпеть, еще полежать и поспать… Сквозь сон я услышала, что приоткрылась дверь, ко мне заглянула Анна Александровна.

– Проснулась, лягушка-путешественница, сейчас тебе завтрак принесут, ты лежи, болей. Температура вроде бы спала. В туалетной комнате для тебя все новое приготовили. Бери, не стесняйся. Юрка после обеда придет. Тогда он тебе и книги свои покажет.

Юрий Пантелеевич заглянул ко мне уже к вечеру. У меня опять поднялась температура, но я видела, что ему очень хочется показать мне книги, поэтому я встала и прошла с ним в кабинет. Я осторожно перебирала книги и вдруг не поверила своим глазам. Передо мной лежал список, который всю жизнь искал мой папа. Вот это да! Это же сенсация! Список считали утерянным уже лет сто. Я сейчас же позвонила папе. Оказалось, он взял на работе небольшой отпуск и уже едет на вокзал. Как хорошо, я так соскучилась.

Я видела, что Юрию Пантелеевичу очень хочется показать мне свои «богатства», поэтому сама спросила, нет ли у него еще чего-то интересного. Сейчас же из сейфа появились фотография креста, который даровал Иван Грозный предку Немчиновых, копия донесения Меньшикова Петру о подвигах графа Немчинова под Полтавой, наградная шпага, подзорная труба и многочисленные фотографии семейства старого графа, признавшего прадеда Юрия Пантелеевича своим сыном и оставившего ему наследство.

Вдруг за дверью раздался топот и в комнату влетели карапузы.

– Дядя Юра, ты шпагу Наталь Васильне показывать будешь?

– Соня и Сережа, опять вы вошли без спроса. Как должны вести себя воспитанные дети? – глаза у Юрия Пантелеевича улыбались.

Дети выбежали из комнаты, закрыли за собой дверь, постучали. Раздался крик: «Дядя Юра, можно войти?». Не дожидаясь ответа, дети влетели в комнату, поздоровались и сразу же забрались на колени к Юрию Пантелеевичу. Шпага красовалась на столе. Даже у меня, уже взрослой девочки, екнуло сердце, когда я увидела шпагу, рукоять которой усыпана драгоценными камнями. Что же говорить о детях. Осторожно, одним пальчиком Соня дотронулась до острия шпаги и сразу отдернула руку.

– Бояка! – Сережа подержал палец на острие шпаги на секунду дольше.

– Сам бояка. – Соня показала Сереже язык и опять хотела дотронуться до шпаги, но Юрий Пантелеевич не позволил: «Раз ссоритесь, я шпагу сразу убираю».

– Дядя Юра, мы больше не будем, а крест ты Наталь Васильне показывать будешь?

– Нет, крест папа в банке в сейф положил, у меня только фотография.

– Ну тогда мы побежали, попросим папу привезти крест, ты, дядя Юра, тоже попроси, а то Наталь Васильне на фотографию смотреть неинтересно. – Дети убежали.

Юрий Пантелеевич рассказал мне историю своей семьи. Он узнал своего отца только пять лет назад. Меня очень заинтересовало, как складывались их отношения. Дело в том, что мои мама и папа, воспитавшие меня, мне неродные. Много лет назад я по своей глупости потерялась. Вроде бы мой родной папа был военным. Как я теперь понимаю, он был в командировке, а маму срочно отвезли в больницу. Я осталась с соседкой. Она решила отправить меня к моей тете в соседний город. Почему-то тетя за мной приехать не смогла, и меня отправили на автобусе вместе с каким-то знакомым соседки. Мне он показался очень страшным. Тем более что сразу предупредил, что если я буду себя плохо вести, он меня съест. Всю дорогу я только и думала, как от него убежать. Возможность представилась, когда водитель остановил автобус в лесу, чтобы я могла сбегать в туалет. Как только я оказалась в лесу, я бросилась бежать и хорошенько спряталась. Меня долго искали, но я не отзывалась. Наконец автобус уехал, я вышла на дорогу и пошла в какую-то сторону. Шла я долго, по дороге споткнулась и упала в лужу. Села рядом и заплакала. Тут меня и нашли мои приемные родители: папа Вася и мама Люба. Вроде бы родители даже заезжали в милицию, чтобы сообщить, что нашли девочку, но, подозреваю, мама Люба договорилась с тамошним начальником, чтобы о находке в сводке не сообщали. Папа Вася до сих пор уверен, что все было по-честному и меня никто не искал, но я сильно сомневаюсь; мои настоящие родители меня любили. Год назад мама Люба, посмотрев передачу «Жди меня», со слезами отдала мне конверт с письмом, видимо, к моей тете, который много лет назад она нашла у меня в сумочке. К сожалению, на конверте практически ничего нельзя разобрать, так как конверт вместе со мной побывал в луже. Читаются только окончания, видимо, название улицы – «ва», номер дома – 28 и квартиры – 33. Я никогда никому не рассказывала свою историю, а тут почему-то взяла и рассказала Юрию Пантелеевичу. Еще я призналась, что сомневаюсь, стоит ли мне искать настоящих родителей. Меня вырастили чужие люди, я впитала их образ мыслей, их культуру, они стали мне родными. Я боюсь, что мои настоящие родители окажутся совершенно чужими мне по духу людьми.

– Что вы, вам обязательно надо найти родителей, во всяком случае, попытаться это сделать. Представьте себе, что каждый вечер, ложась спать, ваши родители думают: где наша дочка, как она, не холодно ли ей, не голодно ли? В каком месте вас нашли?

Я заплакала. Я чувствовала себя очень одинокой, и от одной мысли, что меня кто-то любит и думает обо мне, у меня начали капать слезы.

– Одна из гипотез – меня везли к вам в Сосновск. Папа очень обрадовался, что у меня есть повод приехать сюда. Он тоже считает, что я должна заняться поиском родителей.

– Я вам помогу. – Юрий Пантелеевич очень отзывчивый человек.

Вдруг я заметила, что Юрий Пантелеевич смотрит на меня с ужасом. Пока я рассказывала свою историю, мне стало жарко, и я машинально распахнула ворот халата. Все мои синяки оказались на виду. Я поняла, что Юрий Пантелеевич их увидел. Мне стало очень стыдно, откровенно говоря, у меня началась настоящая истерика. Я плакала, кричала, чтобы меня оставили в покое, что я сию же минуту уеду, что я больше так не могу. Кончилось тем, что Юрий Пантелеевич сгреб меня в охапку, уложил в постель, напоил лекарством… в общем, я опять создала проблемы.

Спала я очень беспокойно, мне все время снились кошмары, во сне за мной гнался Владик с топором. Когда я в очередной раз проснулась, я увидела, что рядом с постелью сидит Юра.