Вильям Форс - 314 Преступлений

– Завтра мы сходим туда, чтобы посмотреть, не проморгала ли чего полиция. Ваш муж крупного телосложения?

– Да.

– Полиция не посвящала вас в курс дела?

– Нет. Они только сказали, что его убили. Я могла узнать подробности, но честное слово, этого я хочу знать меньше всего.

– Значит, мы постараемся в этом разобраться. А сейчас, вы не против, если мы останемся у вас на ночь? – Предложение показалось мне довольно наглым, но хозяйка отреагировала позитивно. К тому же, в ином случае мы бы, скорее всего, ночевали на улице.

– Конечно, не против. Вы надолго планируете задержаться в Мардив?

– Где-то поблизости можно арендовать домик?

– Да, конечно. Неподалеку старик один вечно говорит о своем доме, который сдаёт в аренду. Пять долларов в сутки всего-то. Но дом скорее можно назвать сараем. Я внутри не была, но внешне выглядит, как избушка бабушки яги.

– Отлично. Тогда сегодня останемся у вас, а завтра пойдём к нему. Думаю, мы тут на несколько дней.

Более часа мы сидели и слушали рассказы о том, какой у неё был замечательный муж. Затем женщина показала нам комнату, в которой мы можем остаться на ночь. Было похоже, что эту комнату они сделали специально для гостей. Пару тумбочек и две кровати. Напоминало летний лагерь. Однако, комната большая и кровати очень мягкие.

Мы с Рейном легли спинами друг к другу. Эбби легла на отдельную кровать и то и дело, смотрела на меня и на обстановку вокруг. Рейн уже успел уснуть. День у него был насыщенный. Сначала удар по голове, потом пробежка, удар током. Однако мне спать не хотелось. Эбби тоже не могла уснуть и предложила мне сделать ещё чаю и выйти на улицу. Так мы и сделали. Обстановка на улице была завораживающей. Тишина. Звёздное небо. Взгляд Эбби был прикован к машине мужа вдовы. Наверное, она думала о том стекле, или еще о чем-то. В любом случае, нам с ней не давали спать одни и те же мысли.

– Как думаешь, она причастна? – Спросила Эбби.

– Не думаю. Плачь, конечно, можно было подделать, но все равно не думаю, что она врет. И не зря Рейн спросил про то, крупным ли был её муж. Ведь получается, его ударили возле дома и отнесли в то здание. Она хилая. Вряд-ли бы справилась.

– Выходит, она не виновна только в том случае, если говорит правду. Но возможно, у неё был сообщник.

– Да, именно. Но нет никаких причин ей не верить.

– Для чего вы это делаете? – Спросила Эбби и положила на меня голову. Я почувствовал тепло.

– Честно говоря, думаю, нам просто тяжело смириться с тем, что это конец. Ведь, вероятнее всего, нас бы приговорили к смертной казни. А поскольку мы ничего не помним, то и вины никакой не чувствуем за свои поступки. Хотя не уверен, что в ином случае мы бы их чувствовали. А еще одна причина – это нелюбовь к переменам.

– Вы были такими же до того, как это случилось?

– Такими? Что это значит?

– Ну… Со странностями что ли.

– Думаю что да. Рейн с детства был вовлечён в криминальные дела и расследования. Это единственное, что его интересовало. А я с детства увлекался химией. Хотя плохо учился в школе. Жил с матерью, без отца. Наверное, это сильно повлияло на меня.

– Жизнь без отца?

– Да. Но в большей части я про мать. Она была сложным человеком. Настоящим бесом, я бы даже сказал. Почему-то считала, что надо мной нужно издеваться, чтобы я вырос нормальным. Хотя сама толком не понимала, что это значит. На моем теле осталось много шрамов после неё. А самый большой остался на левой ноге. Она отрезала мне часть пальца, когда узнала, что я прогуливал школу.

– Господи, что было после этого? – Лицо Эбби и в правду стало слегка напуганным.

– Ничего особенного. Заставила сказать в больнице, что я якобы игрался с папиной болгаркой. Мне зашили рану. Некоторое время пришлось ходить с палочкой, как старик. Но потом боль полностью прошла, и я перестал.

– Ты, наверное, рано съехал от нее?

– Нет, не совсем. Её алкоголизм понемногу убивал её и взял своё. Она не могла ходить. Перестала работать и вечно сидела дома. Мне пришлось подрабатывать, чтобы платить по счетам. Утром работал, днём убирал её рвоту, а вечером занимался химией. И, в конце концов, матушка померла.

– Наверное, тебе было очень тяжело?

– Да. Приходилось не сладко. Но смерть матери – это лучшее, что со мной случалось. Не то, чтобы я испытывал сильную ненависть и был рад её кончине. Скорее, почувствовал облегчение. Будто бы огромный груз упал с моих плеч.

. – А как вы познакомились с Рейном? – Эбби смотрела мне в глаза каждый раз, как задавала новый вопрос, и от этого по моей коже бегали мурашки.

– Я был в последнем классе, когда окончательно перестал ходить на учёбу. Сделал лабораторию у себя дома и учился всему в ней. Тогда Рейн только начинал работать. Ещё просто в полиции, а не детективом. Ему было поручено задание приехать и узнать, почему я не появляюсь в школе. Он приехал, и я рассказал ему о себе. Тогда он попросил показать ему мою лабораторию и, как сам признался, был поражен. У меня было много химикатов, а на всех стенах весели бумаги с формулами. Он попросил явиться в школу, чтобы сделать вид, что он выполнил свою работу. А сам посоветовал мне не возвращаться в неё после этого. Но я и не собирался. Пришёл на следующий день и больше не приходил.

– Твоя история наполнена событиями. – Сказал Эбби с явно тоскливым голосом. – Моя жизнь намного проще. Старшая сестра училась на актрису. У неё пока не было крупных ролей, но все же. Мне начало это нравиться благодаря ей, и родители всю жизнь выбирали, куда мне идти. Гуляла с детьми, заводила друзей. Влюблялась, но все кончалось, и я не была сильно расстроена. Наверное, нужно просто больше событий, чтобы стать такими, как вы. Меня всегда привлекали особенные люди.

– Поверь мне на слово. Это хорошо, что твой путь именно таков. У Рейна тоже было тяжелое детство. Я только недавно узнал. Похоже, что если мы с ним и особенные, то такими нас сделала только боль, через которую мы прошли. На деле же мы несчастные люди, которых ранили обстоятельства.

– Почему? – Спросила девчонка, подняв на меня взор.

– Взгляни на нас, Эбби. Даже до последних событий. Одинокий детектив. Ты ещё не видела его старую квартиру. У него даже кровати нет. Матрас на полу, тумбочка, стол с книгами и шкаф для вещей. Минимализм на высшем уровне. В его квартире так пусто, что даже мне там не по себе. А я, между прочим, жил в гараже. У него зеркало напротив кровати, в, которое он почему-то смотрел на себя по утрам. И стены увешаны разными преступниками и вырезками с газет. Все, что у него было, это работа. Еще одна причина, по которой он не сдался правительству. Эти загадки – это продолжение работы. Единственное, что он может потерять.

– Ну, а что насчет тебя?

– Я из того же металла сделан. Жил в гараже, занимался химией. Моя лаборатория – это все, что у меня было. Но, помимо этого, у меня был друг. У меня есть две вещи, которые я не хотел терять. Поэтому мы не сдались. Хотя я не настолько помешан, как мой друг. Меня не сильно тянет снова смешивать препараты. А если захочется, то достаточно создать что-нибудь на бумаге. Мы просто раненные люди, которые не знают, где их место. – Я засмотрелся на свою руку. Она начала трястись, и Эбби схватила меня за неё.