Максим Евсеев - За дверью

Среди всех порезов наиболее сильно выделялся один на животе. Даже по беглому взгляду становилось понятно, что такая рана и оказалась смертельной для мальчика. Настолько глубокой и несовместимой с жизнью выглядел разрез глубиной примерно в десять сантиметров.

Милиционеры еще порядка минуты безмолвно смотрели на эту картину, жестокость и сюрреализм которой не поддавалась их пониманию. Четверо взрослых и сильных мужчин мигом капитулировали при виде распятого мальчика. Одного даже едва не вырвало.

На кровати под ногами убитого мальчика покоились девичьи игрушки. Десятки всевозможных кукол и элементов конструктора, а также куча расчесок, игрушечной посуды и ведерок лежали на расправленной детской постели. Почти на всех из них оставался еще не запекшийся кровавый след. Жирными отметинами в виде капель и брызг багровая жидкость разлилась по всей комнате, покрыв собой стол, заправленную шторку и почти все четыре стены со шкафами и белыми стенами.

Рядом с кроватью на тумбочке лежали два листа формата А4 и два карандаша, белого и светло-зеленого цвета. На второй тумбочке рисунок черной машины, очевидно сделанный мальчиком.

Первым в себя после шока пришел Степан Викторович. Он приблизился к детской кровати, подробно осматривая место преступления и стараясь привести себя в норму.

– Такого я конечно давно не видел, но если говорить о случившемся, то очевидно, что преступник побывал здесь около часа назад. Черт…

Степан Викторович едва не упал, когда спиной попятился к одной из боковых стен. Причиной тому стало еще одно мертвое тело. Тело собаки.

– Боже мой, а собаку-то за что?!

Ермилов, по-видимому, был шокирован не меньше остальных, хоть и сохранял относительную трезвость ума и спокойствие. Его седые волосы казались еще белее, а небольшие глаза наливались желтизной и влагой.

Причиной еще одного шока стал лежащий на дощатом полу в метре от кровати труп пса. В боку у него красовалась обширная дыра, по-видимому тоже оставленная ножом. Несколько выбитых зубов хаотично лежали по всей комнате и рядом с трупом. От собаки тянулось большое кровавое пятно к кровати. Степан Викторович обомлел, но все же сумел сохранить трезвость ума.

– Это "Дог", насколько я знаю, большой и сильный пес. Видимо этот урод очень силен, раз сумел одолеть такую большую собаку.

Постепенно выходил из под шока и капитан. Взгляд, намертво прикованный к мальчику, наконец стал разглядывать всю комнату. Михаил Иванович бегло осмотрел все стены и мебель. Его взор также упал и на собаку. У себя в голове он сделал первые предварительные выводы.

– Так, все приходим в себя. Преступник был здесь недавно, осмотрите всю квартиру, может он оставил следы или отпечатки пальцев. Кровь берите на пробу. Все ясно?

Сыщик посмотрел на шокированных оперативников и для пущей убедительности сделал несколько шагов по комнате. Сотрудники, видимо не совсем понимающие суть приказа, разбрелись по квартире кто куда. В комнату вошел и Глебов. Он попятился назад от увиденного и едва не ударился головой об стену. На лице застыла маска изумления и страха.

– Как он сюда попал, вот это интересно, дверь же цела? – Степан Викторович вместе с Крыловым продолжал усиленно осматривать комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь полезное, помимо многочисленных следов крови и разбросанного в воздухе ужаса смерти.

Легкое дуновение ветра коснулось лица сыщика. Он крутил головой в разные стороны, но из-за темноты в комнате все никак не мог понять, откуда дует. Михаил Иванович пошарил по стене рядом с дверью рукой и нашел выключатель. Через несколько мгновений комнату залило светом висящей на потолке лампы.

Крылов подошел к огромной бордовой шторке и отодвинул ее в сторону. В лицо резко задул ветер, а в глаза ударил солнечный свет такой силы, что следователю пришлось закрыть лицо ладонью. Его взгляд упал на широкий белый подоконник. На гладкой пластиковой поверхности красовалась отметина от крупного сапога. Грязь еще не успела толком засохнуть, намекая на то, что в квартиру проникали совсем недавно. Крылову хватило этого веского следа, чтобы все понять.

– Через окно… Он попал сюда через окно.

Степан Викторович подошел к Крылову, закрыл от солнца глаза и кое-как осмотрел подоконник.

– Погляди, стекло целое. Девочка сама ему дверцу открыла. Капитан высунулся из окна и посмотрел вниз. Там красовался почерневший снег вперемешку с мусором и грязью, а чуть поодаль белыми отметинами на снегу виднелись следы от обуви.

– Позови Глебова или еще кого-нибудь, сфотографируйте здесь все.

Михаил Иванович немного воспрял духом. Он всмотрелся вдаль и заметил, что следы от ботинок идут в обе стороны и обрываются в тридцати метров от дома у автомобильной дороги. Преступник приехал сюда на машине.

– Сфотографируйте мальчика, след на подоконнике, игрушки и мертвую собаку. Также сделайте фото всех мест, на которых есть повреждения или на которых осталось много крови.

Глебов достал фотоаппарат и запечатлел все места, какие просил следователь. С каждой фотографией выявлялись все новые и новые обстоятельства. Так, под кровать натекла большая лужа крови, а на внутренней части двери нашли большую и глубокую трещину. Каждая новая деталь происходящего все больше и больше запутывала оперативников. Вопросов становилось очень много.

Крылов властно распоряжался ситуацией, однако впереди ему предстояла невероятно тяжелая работа. Желание как следует напиться и следом за этим отоспаться увеличивалось с каждой минутой, а вместе ними росла тупая ненависть и безразличие к происходящему. Ему жизненно требовался отдых.

Когда капитан вошел в зал, Бельцер сумел привести женщину в чувства. Она перестала плакать, но причиной тому стала скорее опустошенность, нежели смирение с ситуацией и успокоение. Александр Германович расхаживал рядом с ней и следил за тем, чтобы женщина снова не впала в истерику.

– Скажите пожалуйста, как вас зовут?

Бельцер заискивающим голосом обратился к женщине, вновь присев рядом с ней на диван. Но она не обращала на него внимание, продолжая пить что-то крепкое из небольшой фляги и морщить лицо. От нее уже изрядно пахло алкоголем.

– Прекращайте пить, у вас дочь украли и мы хотим ее найти. – Весьма циничным тоном обратился к матери девочки сыщик, однако хмурый взгляд Бельцера смягчил его тон. – Так вы скорее поможете нам и своей дочери и сможете вернуться к нормальной жизни, прошу вас.

– А что толку-то, а? – Спокойным, но дрожащим голосом ответила она. – Я все равно не могу не пить. У вас-то наверно и детей нет, раз так со мной разговариваете.

Михаил Иванович смиренно опустил голову. Детей у него и вправду не было, как и жены. Точные, но едкие слова женщины очень точно легли на его жизнь, в которой он шел от точки "А" до точки "Б", так и не обзаведясь хоть кем-нибудь, кто бы мог стать ему по-настоящему родным.