Ланиус Андрей - Бизнес-план убийства

Груздев ушел. По его словам, в пансионат. Но, проводив его взглядом из окна, я убедился, что непоседливый администратор свернул совсем в другую сторону.

Было четверть двенадцатого, но сумерки только-только начали сгущаться – такова уж особенность нашего короткого питерского лета.

Зная, что уснуть все равно не удастся, я решил ознакомиться с окрестностями поближе и отправился на прогулку.

Судя по всему, Карповка стояла на земле, отвоеванной у леса. Впрочем, кое-где, внутри деревни, сохранились его островки в виде группы сосен или зарослей дикого шиповника. Из раскрытых окон доносились громкие голоса, звуки музыки. В укромных уголках вдоль реки шептались о чем-то своем парочки. Захмелевшая компания устроила вечернее купание. На небе не виднелось ни облачка – верный признак хорошей погоды на завтра.

Я сидел над рекой, курил и думал о том, что сведения, полученные мною от Шестоперовой, подтверждаются в полном объеме. Она не ошиблась ни в одной детали. По крайней мере, по состоянию моей информированности на текущий момент. Похоже, у этой женщины воистину зоркий глаз.

Со своей стороны, я тоже не подвел ее, как заказчицу, ни в чем.

Я знал точно, что Груздев заснет сегодня не раньше, чем поделится выведанной тайной с домашними, а также первейшими друзьями. Вот и отлично! Значит, уже с утра по Карповке прокатится слух о приезде питерского юриста, занятого поисками наследника богатого заокеанского дядюшки. Я ничуть не сомневался, что мою версию Груздев переиначит на собственный лад. К этим слухам добавят кое-что от себя и пассажиры автобуса, чье любопытство я возбудил, высадившись у тропинки на пансионат. В той или иной форме молва дойдет до Эдика и Кости, придав моему появлению весомую постороннюю причину. Да и мое квартирование в доме дедушки Афанасия теперь целиком спишется на Груздева. Я совершенно отмазал вас, любезная Валентина Федоровна, и теперь вы абсолютно чисты перед компаньонами вашего мужа.

Плавное течение Свияти, в водах которой уже отражались первые звезды, завораживало. Хотелось хоть ненадолго отключиться от суеты последних дней.

Я выкурил еще одну сигарету и отправился к своему новому пристанищу.

В моей комнате горел свет. Я помнил совершенно точно, что, уходя, погасил его везде. Дедушка Афанасий, по идее, должен был уже давно мирно похрапывать на сеновале. Неужто старик потерял сон и решил потолковать с постояльцем “за жизнь”? Этого мне еще не хватало!

Я поднялся на высокое крыльцо. Лестница под ногами скрипела на всю округу. В глубине двора из темноты залаял пес. Внутри дома произошло какое-то движение.

Сначала я попал в темные сени, где с немалым трудом разыскал дверь, ведущую в горницу. Распахнул ее и… обомлел.

Прямо передо мной стояла высокая, прекрасно сложенная, загорелая до бронзы женщина с льняными волосами до плеч. Ее располагающая улыбка в один миг заставила меня забыть о легкой хандре.

Женщина дружелюбно улыбнулась и сделала шаг навстречу.

– Здравствуйте, таинственный постоялец! – произнесла она дразнящим голосом. – Давайте знакомиться, раз уж мы оказались под одной крышей. Меня зовут Жанна…

5. КУПАНИЕ ПРИ ЛУНЕ

Когда Шестоперова рассказывала мне о Жанне, называя ее своей лучшей и самой близкой подругой, у меня сложилось впечатление, что они примерно одного возраста.

Теперь я понял, что ошибался. И довольно существенно.

Даже с поправкой на скудость освещения вряд ли ей можно было дать больше тридцати – тридцати двух.

Но главное – она была необыкновенно хороша. Просторная белая блузка и облегающие джинсы удачно подчеркивали ее природную привлекательность, а спокойный взгляд больших серых глаз в сочетании с затаенной усмешкой в уголках красиво очерченных, чувственных губ говорил о богато одаренной натуре (и богатом житейском опыте).

“Дурак Эдик!” – была моя первая мысль. Разве таких женщин бросают?!

Однако же предстояло срочно определиться с линией поведения.

Сказать по правде, появление Жанны застигло меня врасплох. Ведь и Шестоперова, и Груздев, и дедушка Афанасий уверяли, что ее приезд маловероятен. Но она приехала. Оказавшись – нежданно для меня – на редкость очаровательной особой. (А я привык доверять своему первому впечатлению.) Шестоперова, насколько я припоминаю, не собиралась посвящать лучшую подругу в свои планы. В прошлогодней прогулке на Неве Жанна не участвовала и меня видеть не могла. Следовательно, сейчас я для нее – случайный путник, угодивший по стечению обстоятельств в дом ее деда. С другой стороны, Груздев обрисовал мне некоторые подробности ее личной жизни. То есть, мне в данный момент не обязательно изображать из себя непосвященного. И, само собой, теперь я должен выяснить намерения Жанны относительно завтрашнего дня.

Все это в один миг пронеслось в моей голове прежде, чем я шагнул навстречу гостье и, пожимая ее протянутую теплую сильную ладошку, отрекомендовался:

– Дмитрий, юрист. То есть, просто Дима. Прошу принять мои извинения за нежданное вторжение и причиненные неудобства. Я собирался переночевать в пансионате, но Сидор Тихонович, сославшись на какое-то важное завтрашнее мероприятие, привел меня сюда, а хозяин, ваш симпатичный дедушка, уверил, что не ждет сегодня гостей.

– Вам не за что извиняться, – улыбнулась она. – Я и сама здесь гостья, притом редкая. Знакомые собирались в Карповку, ну я к ним и напросилась в машину в последний момент. Давно уже не навещала своих, неловко даже. Как нарочно, часа три простояли в пути из-за поломки. Наконец, приезжаю: дедуля мой уже спит. Будить его я не стала, поднялась в свою комнату. Хотела уже прилечь, смотрю – в углу чужие вещи. Я так и догадалась, что дедуля пустил постояльца. А тут и вы пожаловали собственной персоной…

Несмотря на столь пространный монолог, она никак не отреагировала на мою умышленную оговорку о завтрашнем мероприятии.

– Выходит, я занял вашу комнату? Немедленно перехожу в другую.

– О, это излишние хлопоты! Не беспокойтесь по пустякам. Я найду, где разместиться.

Я понял, что пора брать инициативу в свои руки.

Мы стояли в горнице – самой большой комнате дома – возле круглого стола, накрытого зеленой плюшевой скатертью. Горящие вполнакала лампочки трехрожковой люстры создавали волнующий полумрак.

– Жанна, готов держать пари, что по натуре вы – “сова”, – высказал я предположение.

– Угадали! – кивнула она и добавила не без вызова: – Мне часто кажется, что ночь – не самое лучшее время для сна.

– Этот вопрос достоин детального обсуждения, – ответил я. – Вы ведь остались без ужина, верно? А у меня имеется походная бутылка вполне приличного московского коньяка. И соответствующая холодная закуска.