Света Дикая - В ловушке у счастья

Непосредственно подъехать к нужному домику помешали мощные ворота при въезде в СНТ. Машину пришлось оставить около них и дальше двигаться уже пешком. Разглядывая заборы и разнокалиберные строения за ними. Было непривычно тихо и пустынно.

– На весь поселок три живых бабки, – не теряя времени, опер быстро вводил их в курс дела, – в будни здесь фактически, кроме них, никого нет. Народ появляется на выходных или в праздничные дни.

– Что они говорят о Валюше? – Петр Степанович до последнего надеялся на чудо. Обнаружить в доме Николая живого и невредимого гостя.

– Ничего. О нем вообще никто не слышал!

– То есть? – не понял следователь.

– А вот здесь начинается самое интересное. По весне Николай поставил новый железный забор, вместо прежней сетки рабицы. И переехал сюда жить вместе с женой. Никакого гостя бабки в глаза не видели! И очень сильно удивились, когда мы начали задавать вопросы о нем! Собственно, мы уже пришли, – опер указал на высоченную двухметровую зеленую ограду, из-за которой чуть высовывались верхушки деревьев и крыша небольшого домика.

Около распахнутой калитки стояли еще один оперативник и три пожилые женщины. Последние, заглядывая внутрь двора, что-то горячо обсуждали. Но, заметив идущих к ним мужчин, разом замолкли и отодвинулись в сторонку, освобождая пространство.

– Значит, вот на это чудо техники была закрыта калитка? – Петр Степанович указал на небольшую палку, аккуратно прислоненную к забору. О ней ему сообщили сразу, еще по телефону, когда докладывали о пятнах красно-бурого цвета, хорошо заметных на светлой тротуарной плитке. Опер тогда еще пошутил, что на замок денег по всей видимости не хватило, все на забор ушли.

– Так это я палку вставила, – тут же откликнулась одна из старух. – Еще вчера, когда заметила, что калитка открыта. Людей там не было, – опережая вопрос следователя, продолжила она. – Николай уехал рано утром на работу. А его женушка умчалась в половине четвертого дня. Она и не заперла калитку. Все бросила и унеслась. На автобус опаздывала. Бежала как угорелая.

– А кроме того, что Леонова опаздывала, ничего подозрительного не заметили?

– Нет, – бабка покачала головой.

«Странная женщина эта Мария Владимировна, – отметил про себя Петр Степанович, – интересная у нее привычка – оставлять двери открытыми.»

Женька неслась вперед по уже знакомому скрипучему линолеуму следственного комитета. Еще один поворот. И ее взору предстала конечная цель ее пути – ниша в конце коридора и дверь. Внутри нее шла отчаянная перебранка.

«Будь пай-девочкой, улыбайся, скажи ему что-нибудь приятное, – советовала одна часть ее разума. – Не прогибайся, не ищи легких путей, пусть тебя видят и уважают такой, какая ты есть на самом деле, – вопил бунтарь-подросток. – Показать свой дурацкий характер ты еще успеешь, сейчас главное произвести на него хорошее впечатление, – снова увещевал первый голос. – Только смелым покоряются моря! – заводил знакомую пластинку второй. – Долой все правила и стереотипы!»

Глубокий вдох. Выдох. И Женя несколько раз ударила костяшками пальцев по поверхности двери.

– Да-да, войдите, – услышала она мужской голос с той стороны. И дернув за ручку дверь, перешагнула через порог.

И замерла.

«О! – воюющее голоса внутри нее слились в один удивленный и разом замолкли.»

Петр Степанович на вид был совершенно обыкновенным дядькой. Среднего роста, худой, с короткой стрижкой. В форме. Ничего примечательного. Смутил девушку булыжник, который он держал в руках. Обычный такой увесистый камушек. Через несколько секунд он был аккуратно помещен в сейф на верхнюю полочку.

– Я вас слушаю, – человек поднял на нее глаза.

Женька открыла рот, чтобы произнести заранее заготовленную фразу. Представиться по всем правилам. И растерялась уже во второй раз.

Теперь шок вызвала обстановка кабинета, внутри которого она оказалась. Квадратная комнатушка с трудом вмещала в себя два письменных стола, расположенных буквой «Т» по отношению друг к другу, стулья; тумбу, на которой стоял сейф, вжатый в угол шкаф для бумаг и простую вешалку у двери. Было еще окно. Закрытое с той стороны стеной другого здания.

Потрясенная, Женька молча протянула документы, зажатые в руке. И тут же толчком в спину была отброшена на несколько шагов вперед. Ей пришлось вцепиться в столешницу второго стола, чтобы не загреметь на пол.

– Пардон, – заржал сзади нее хриплый голос.

– Извините, – прозвучал второй и девушка обернулась. Около двери стояло двое. Явно нетрезвая личность мужского пола, которую буквально за шкирку держал другой человек в форме. – Свидетель, как и обещал, – пояснил он следователю, – пока он еще в адекватном состоянии.

Петр Степанович молча кивнул, внимательно изучая Женины бумаги.

– Садитесь, – сказал он. – Все.

После небольшой заминки его приглашение было выполнено. Девушка присела у краешка стола со стороны окна. Мужчина в форме занял позицию около двери. Свидетель вальяжно развалился в центре, удобно облокотившись на соседние пустые стулья.

Обычное начало допроса свидетеля позволило Жене немного привыкнуть и освоиться в новой обстановке. Она повесила рюкзак на спинку стула, освободив тем самым руки. Чуть развернулась, и теперь ей было удобно наблюдать за всеми. Отпала необходимость вертеть головой, когда кто-то из мужчин начинал говорить.

– Так, около трех часов ночи с 25 на 26 мая вы встретили странную парочку? – Петр Степанович привычно защелкал пальцами по клавиатуре.

– Точно. Я возвращался домой от друзей. Из соседнего двора. Присел на лавочку. Отдохнуть. Смотрю идут. Двое. Мужик. Представляете, по улице в пижаме и тапочках, – свидетель откровенно заржал. – А поверх кофта, такая длинная бабская, безразмерная, вязанная. А рядом девка. Распущенные волосы по ветру болтаются. Платье длиннющее. Темное, и переливается. Прямо принцесса из сказки, а не человек!

– Раньше вы их когда-нибудь видели?

– Нет, – отрицательно качнул головой свидетель. – Я еще удивился. Мужик-то незнакомый, а одет совсем по-домашнему.

– Они о чем-нибудь разговаривали?

– Молча шли.

– Возраст, цвет волос, какие-нибудь особые приметы?

– Светлые. И у мужика. И у девки, – немного подумав, выдал свидетель. – А больше я ничего не разглядел, темно было. Хотя…

– Не стесняйся, договаривай свою мысль, – подбодрил его второй мужчина.

– Что-то в ней неестественное было. Неживое. Я не знаю, как это объяснить. Вот мужик, как мужик. Обычный. Только в пижаме и тапках. А она, как кукла. Хотя ногами передвигает.

– Хорошо. А они шли от дома к вам навстречу? – последовал новый вопрос.