Эллери Квин - Происхождение зла

Тропка бесцеремонно кончилась посередине поляны. Следов больше не было. До ствола ближайшего дерева — чудовища, похожего на старый дуб, — несколько ярдов. Никаких лиан.

Он огляделся, вывернув шею, посмотрел вверх. Гигантские ветви, нижняя из которых находилась футах в тридцати над землей, накрывали поляну плотной завесой из резных листочков.

Видимо, голый взмахнул руками и взлетел.

Эллери сел на подгнивший ствол, вытер лицо, раздумывая над чудом. Не сказать, чтоб его что-нибудь по-настоящему удивляло на юге Калифорнии. Хотя летающие голыши — несколько слишком даже для Божьей страны!

— Заблудились?

Он вскочил. Маленький старичок в шортах цвета хаки, шерстяных носках и футболке улыбался ему из кустов. На голове бумажный тропический шлем, в руках сеть для ловли бабочек, на костлявом плече висит какая-то ярко-красная коробка. Загорелая морщинистая кожа, руки корявые, вроде древесных ветвей, но дружелюбные голубые глаза молодые.

— Я не заблудился, — сердито возразил Эллери. — Человека ловлю.

— Нехорошо сказано, — заметил старик, выходя на поляну. — Вы на ложном пути, молодой человек. С людьми вечно проблемы. Знаете что-нибудь о лепидоптере?

— Абсолютно ничего. Вы, случайно, не видели…

— Их ловят вот такой сетью с бубенчиками. Только вчера купил — иду по Голливудскому бульвару мимо магазина игрушек, смотрю — новенькая, сияет в витрине. Уже четырех красавиц поймал. — Ловец бабочек засеменил по тропинке, угрожающе размахивая сачком.

— Постойте! Вы не видели, как здесь кто-то бежал?

— Бежал? Смотря по обстоятельствам.

— По каким обстоятельствам? Дорогой сэр, какие тут могут быть обстоятельства? Либо видели, либо нет.

— Не обязательно, — серьезно возразил старичок, поворачивая обратно. — В зависимости от неприятностей, которые грозят ему… или вам. На свете слишком много неприятностей, молодой человек. Как тот беглец выглядел?

— Не смогу описать, — буркнул Эллери, — не особенно разглядел. Скорей видел не то, что надо. Черт возьми! Он был голый.

— А-а-а, — протянул ловец бабочек, безуспешно бросаясь за крупным экземпляром с красочными пятнами. — Э-э-э… голый?

— И очень большой.

— Правильно. Не начнете скандалить?

— Ничего я ему не сделаю. Только скажите, куда побежал.

— Да я не о нем беспокоюсь. Как бы он с вами чего не сделал. Здоровый малый. Знавал я одного такого же кочегара — кочергу узлом завязывал. Работал на старушке «Красавице Сьюзи», ходившей на Аляску…

— Выходит, вы его знаете.

— Знаю? Еще бы. Это мой внук. Вон! — крикнул ловец бабочек.

— Где?

Речь шла о пятой бабочке. Старичок метнулся в кусты и исчез.

Пока Эллери мрачно разглядывал последний след на тропинке, на поляну осторожно высунулась Лорел.

— Вот вы где, — облегченно вздохнула она. — До ужаса меня напугали. В чем дело?

— Кто-то за нами шпионил, сидя на ореховом дереве за окном спальни. Я досюда его выследил…

— Как он выглядел? — нахмурилась девушка.

— Совсем раздетый.

— Врун поганый, — сердито бросила она. — Честью клялся больше так не делать. Мне приходится в темноте раздеваться.

— Значит, вы его тоже знаете, — вздохнул Эллери. — Кажется, Калифорния помешалась на сексе.

— Дело вовсе не в сексе. Просто кидает камешки в окно, чтоб я с ним поболтала. А я не могу тратить время на сумасшедшего, который в двадцать три года готовится к Армагеддону. Эллери, давайте прочитаем записку!

— Чей он внук?

— Мистера Кольера.

— Мистер Кольер, случайно, не костлявый старичок с физиономией вроде сушеной фиги?

— Он самый.

— И кто он такой?

— Отец Делии Прайам. Живет с ними.

— Отец? — Нигде от нее не избавиться. — Но если соглядатай приходится внуком отцу Делии Прайам…

— Разве она вам не рассказывала о своем двадцатитрехлетнем сыне? — с оттенком мстительной злобы спросила Лорел. — Его зовут Кроув Макгоуэн. Сын Делии от первого мужа. Пасынок Роджера. Не стоит тратить на него время…

— Как ему удалось раствориться в воздухе? Фокус проделан прямо у меня на глазах.

Он поднял глаза вслед за ней, видя только навес из листвы на ветвях огромного дуба в десяти ярдах над головой.

— Мак, — громко крикнула девушка, — покажись!

К изумлению Эллери, из зелени в тридцати футах над землей выглянуло крупное юношеское лицо, примечательно хмурое.

— Кто это, Лорел?

— Слезай.

— Репортер?

— Господи боже мой, нет, — раздраженно сказала она. — Это Эллери Квин.

— Кто-кто?

— Эллери Квин.

— Шутишь!

— Мне шутить некогда.

— Ладно, иду.

Лицо исчезло, но что-то сразу материализовалось взамен, обрушившись на землю в дюйме от носа Эллери. Зеленый навес проломила мощная мужская нога, за ней явился молодой человек целиком, встав через мгновение точно на том же месте, где остался последний след босой ноги.

— Как я хотел познакомиться с вами!

Стиснутая рука хрустнула переломанными, по всей видимости, костями — Эллери не успел даже охнуть. Неудачный для самолюбия день: не поймешь, у кого сильней хватка — у Роджера Прайама, Альфреда Уоллеса или этого дикого зверя. Сын Делии был выше его на шесть дюймов. Симпатичный гигант с немыслимо широкими плечами, невероятно тонкой талией, мускулатурой «мистера Америка», гавайской кожей — сплошь на виду, без учета коричневой набедренной повязки, — и ухмылкой, из-за которой Эллери себя чувствовал столетним старцем.

— Я принял вас за охотника за новостями, мистер Квин. Терпеть их не могу, они мне жизнь отравляют. Чего мы тут стоим? Пойдемте в дом.

— Как-нибудь в другой раз, Мак, — холодно отказалась Лорел, беря Эллери за руку.

— Ух, дурацкое упрямство. Успокойся.

— Кажется, ваш отчим не слишком любезно меня принял, Мак, — сказал Эллери.

— Имели уже удовольствие? Но я вас приглашаю подняться в мой дом.

— В самом деле подняться, — вздохнула Лорел. — Хорошо. Иначе не поверите.

— Подняться в дом? — Эллери покорно оглянулся. К его ужасу, юный гигант, кивнув, полез по веревочной лестнице, гостеприимно маня их за собой.

Высоко на дереве действительно был дом. Точнее сказать, однокомнатное помещение без удобств, однако с четырьмя стенами и соломенной крышей, с прочным полом, бревенчатым потолком, двумя окнами, располагавшееся на платформе, откуда свисала лестница, — на опасном с виду насесте, который юный Макгоуэн весело называл «двориком», абсолютно надежном, если не падать.

Хозяин объяснил, что дерево называется quercus agrifolia, [14] Бархатистый дуб (лат.). добрых восемнадцати футов в обхвате, предложил гостю взглянуть на «кусачие листья». Эллери кисло кивнул, осторожно стряхивая с рубашки дьявольски проворных паучков. Впрочем, постройка покоилась на ветвях в фут толщиной и казалась вполне устойчивой.