Эллери Квин - Светильник Божий

Пальцы Эллери забарабанили по подлокотнику стула.

— Черт! Мы даже не можем вызвать кого-нибудь, чтобы удостовериться, околдованы мы или нет. Кстати, доктор, на каком расстоянии находится ближайший населенный пункт? Боюсь, что я не обратил на это внимания по пути сюда.

— Более пятнадцати миль по дороге. Если намереваетесь пройти их пешком, мистер Квин, советую как следует подумать.

— Вам никогда не пробраться через сугробы, — пробормотал Кит. Казалось, его больше всего беспокоили сугробы.

— Выходит, — резюмировал Эллери, — мы заперты снежными заносами в самом центре четвертого измерения, а может быть, и пятого. Ничего себе история!.. Отлично, Кит, с горящим камином сразу чувствуешь себя лучше.

— Вы, кажется, не слишком обеспокоены случившимся, — сказал доктор Райнах, с любопытством глядя на него. — Признаюсь, что это потрясло даже меня.

Несколько секунд Эллери молчал.

— Но ведь это еще не основание, чтобы терять голову, верно? — наконец отозвался он.

— Не удивлюсь, если над домом пролетит дракон, — простонал Торн. Он не без смущения посмотрел на Эллери. — Квин, возможно, нам лучше… попытаться отсюда выбраться.

— Вы же слышали, что сказал Кит, Торн.

Адвокат закусил губу.

— Спасибо, мистер Кит, — промолвила Элис, придвигаясь ближе к огню. — Я замерзла, а огонь в камине сразу заставляет почувствовать себя дома.

Молодой человек встал и повернулся. Их глаза на какой-то миг встретились.

— Пустяки, — кратко ответил он.

— Вы, кажется, единственный, кто… О!

С лестницы спускалась жуткого вида старуха в наброшенной на плечи черной шали. Она была высохшей и пожелтевшей, как мумия, но тем не менее казалась в высшей степени живой; ее черные глаза были молодыми, яркими и хитрыми, а лицо отличалось необычайной подвижностью. Женщина продвигалась боком, нащупывая путь одной ногой, вцепившись обеими руками в перила и не отрывая взгляда от лица Элис. В этом странном голодном взгляде светилась вновь вспыхнувшая безумная надежда.

— Кто… кто… — запинаясь, проговорила отшатнувшаяся Элис.

— Не пугайтесь, — быстро сказал доктор Райнах. — К сожалению, она ускользнула от Милли… Сара! — Он в одну секунду очутился у подножия лестницы, преградив путь старухе. — Что ты здесь делаешь в такое время? Тебе следовало бы поберечь себя, Сара.

Старуха, не обращая внимания, продолжала спускаться черепашьим шагом, пока не уперлась в массивное туловище доктора.

— Оливия, — пробормотала она. — Оливия вернулась ко мне. О, моя дорогая…

— Не волнуйся, Сара, — сказал толстяк, осторожно взяв ее за руку. — Это не Оливия. Это Элис, Элис Мейхью, дочь Силвестера, приехавшая из Англии. Ты помнишь маленькую Элис? Это не Оливия, Сара.

— Не Оливия? — Старуха разглядывала поверх перил девушку, шевеля сморщенными губами. — Не Оливия?

Девушка вскочила со стула.

— Я Элис, тетя Сара. Элис…

Сара Фелл, метнувшись мимо толстяка, схватила девушку за руку и заглянула ей в лицо.

— Не Оливия… У Оливии были прекрасные черные волосы… И голос не Оливии. Элис? Элис?.. — Она упала на стул, который освободила Элис, и заплакала. На ее черепе сквозь редкие седые волосы просвечивала желтая кожа.

— Милли! — сердито заорал доктор Райнах. Миссис Райнах выскочила, как чертик из табакерки. — Почему ты позволила ей выйти из комнаты?

— Н-но я думала, что она… — запинаясь, начала миссис Райнах.

— Немедленно отведи ее наверх!

— Да, Герберт. — Миссис Райнах послушно спустилась, взяла за руку старуху и, не встречая сопротивления, повела ее наверх.

Миссис Фелл, всхлипывая, повторяла:

— Почему Оливия не возвращается? Почему ее забрали у матери?

Наконец обе женщины скрылись.

— Простите, — пропыхтел толстяк, вытирая лоб. — Один из ее приступов. Я знал, что он приближается, по любопытству, которое она проявляла, когда вы приехали, Элис. Между вами и Оливией есть сходство, так что ее едва ли можно винить.

— Она… просто ужасна, — с трудом вымолвила Элис. — Мистер Квин, мистер Торн, неужели мы должны здесь оставаться? Мне было бы гораздо легче в городе. К тому же эти холодные комнаты…

— Клянусь Богом, — взорвался Торн, — готов рискнуть идти пешком!

— И оставить золото Силвестера на нашу милость? — улыбнулся доктор Райнах, но тут же помрачнел.

— Мне не нужно отцовское наследство! — в отчаянии крикнула Элис. — Сейчас я хочу только выбраться отсюда! Я… смогу как-нибудь устроиться. Найду работу — ведь я многое умею делать. Мистер Кит, не могли бы вы…

— Я не волшебник, — грубо ответил Кит. Застегнув куртку, он вышел из дома. Они видели из окна его высокую фигуру среди падающего снега.

Покраснев, Элис отвернулась к огню.

— Никто из нас не волшебник, — вздохнул Эллери. — Вам придется быть храброй девушкой, мисс Мейхью, и потерпеть, пока мы не найдем какой-нибудь способ покинуть это место.

— Да, — пробормотала Элис. Не в силах унять дрожь, она уставилась на пламя.

— А тем временем, Торн, расскажите мне все, что вы знаете об этом деле, особенно связанное с домом Силвестера Мейхью. Тут может находиться ключ к истории вашего отца, мисс Мейхью. Хоть дом и исчез, но спрятанное в нем золото, хотите вы того или нет, принадлежит вам. Следовательно, мы должны приложить усилия, чтобы найти его.

— Предлагаю, чтобы вы сначала нашли дом, — проворчал доктор Райнах и, махнув рукой, направился к буфету.

Элис устало кивнула.

— Пожалуй, Квин, — заметил Торн, — нам с вами лучше побеседовать наедине.

— Вчера вечером мы начали говорить откровенно, и я не вижу причин, препятствующих нам продолжать в том же духе. Вам незачем опасаться разговаривать в присутствии доктора Райнаха. Наш хозяин, судя по всему, обладает исключительными способностями.

Доктор Райнах не ответил. Его лицо было мрачным, когда он залпом выпил полный бокал джина.

Не сводя глаз с доктора Райнаха, Торн начал рассказывать.

Первые подозрения о том, что дело нечисто, возникли у него благодаря самому Силвестеру Мейхью.

Получив письмо от Элис, Торн начал поиски и обнаружил Мейхью. Он объяснил старому инвалиду, что его дочь хочет найти своего отца, если тот еще жив. Старик Мейхью принял новость со странным возбуждением — он объяснил Торну, что очень хочет воссоединиться с дочерью, тем более что ему приходится жить в постоянном страхе перед родственниками из соседнего дома.

— В страхе, Торн? — Толстяк сел, подняв брови. — Вы отлично знаете, что Силвестер боялся не нас, а бедности. Он был скрягой.

Торн не обратил на него внимания. Мейхью велел Торну написать Элис и убедить ее сразу же приехать в Америку; он намеревался оставить ей все свое состояние и хотел, чтобы она получила это богатство до его кончины. О местонахождении золота старик предпочел не сообщать даже Торну — он сказал, что оно спрятано в доме, а где именно, об этом узнает только сама Элис. Остальные, сердито добавил он, ищут его с момента своего прибытия.