Эллери Квин - Насчастливый город

— Я волшебник — разве вы не слышали? — резко ответил Эллери и спустился вниз.

Теперь и лицо Розмэри прикрывали газеты. Фрэнк Ллойд уставился на них. Картер Брэдфорд и судья Мартин тихо совещались. Джим Хейт сидел на стуле, качая головой, как будто тщетно пытался прочистить мозги. Остальные были наверху с Норой.

— Как она? — спросил Джим.

— Скверно. — Эллери шагнул в гостиную. Брэдфорд и судья прекратили разговор. Фрэнк Ллойд продолжал читать газеты, прикрывавшие тело. — Но, к счастью, — продолжил Эллери, — Нора сделала только один или два глотка коктейля. Доктор Уиллоби думает, что она поправится. — Он сел на стул, ближайший к прихожей, и зажег сигарету.

— Значит, яд был в коктейле? — недоверчиво осведомился Картер Брэдфорд. — Ну конечно! Обе женщины пили из одного бокала и отравились одним и тем же ядом. — Он повысил голос: — Но этот коктейль предназначался для Норы!

— Перестаньте произносить речи, Картер, — потребовал Фрэнк Ллойд не оборачиваясь. — Вы меня утомляете.

— Не торопитесь, Картер, — очень странным тоном посоветовал судья Мартин.

— Коктейлем собирались отравить Нору, — упрямо заявил Брэдфорд. — А кто его смешивал? Кто принес?

— Малиновка, [33] Имеется в виду популярный детский стишок « Кто малиновку убил? » — ответил газетный издатель. — Шли бы вы отсюда, Шерлок Холмс.

— Я смешал и принес коктейли. — Джим окинул взглядом остальных. — Странно, не так ли?

— Еще как! — Лицо молодого Брэдфорда побагровело. Подойдя к Джиму, он поднял его со стула за воротник. — Проклятый убийца! Вы пытались отравить жену и чисто случайно отравили вместо нее собственную сестру!

Джим уставился на него.

— Картер, — укоризненно произнес судья Мартин.

Брэдфорд отпустил Джима, который рухнул на стул с выпученными глазами.

— Что мне остается делать? — сдавленным голосом спросил прокурор округа Райт. Он отправился в прихожую к телефону, споткнувшись по пути о неподвижные колени Эллери Квина, и позвонил шефу Дейкину в полицейское управление.

Холм все еще праздновал, когда шеф Дейкин выпрыгнул из своего драндулета и побежал по влажным плиткам дорожки к дому Хейтов под звездами 1941 года. В доме Эмелин Дюпре было темно, как и в доме старого Эймоса Блуфилда, где на оконных шторах еще чернели траурные ленты. Но во всех остальных домах — Ливингстонов, Ф. Генри Миникина, доктора Эмиля Поффенбергера, Грэнджонов и прочих — было светло и слышались веселые крики.

Шеф Дейкин кивнул — это было к лучшему. Никто не заметил, что у соседей что-то не так. Дейкин был худощавым суетливым сельским жителем с тусклыми светлыми глазами, разделенными типичным носом янки. Он походил на старую водяную черепаху, если не считать его рта — рта истинного поэта. Но в Райтсвилле никто этого не замечал, кроме Патриции Райт и, возможно, миссис Дейкин, для которой в шефе полиции сочетались лучшие черты Авраама Линкольна и Господа Бога. Страстный баритон Дейкина возглавлял по воскресеньям хор Первой конгрегационалистской церкви [34] Конгрегационалисты (индепенденты) — одно из радикальных направлений кальвинизма. на Уэст-Ливси-стрит в Хай-Виллидж. Будучи весьма умеренным и женатым человеком, шеф, усмехаясь, говорил, что ему больше ничего не нужно, кроме пения. Телефонный звонок прокурора Брэдфорда оторвал его как раз от новогоднего домашнего концерта.

— Яд? — переспросил Дейкин у Картера Брэдфорда, стоя над телом Розмэри Хейт. — А я-то думал, ребята слишком весело справляли Новый год. Что это за яд, док?

— Мышьяк, — пояснил доктор Уиллоби. — Какое-то соединение — точнее пока не могу сказать.

— Крысиный яд, а? — Шеф задумчиво добавил: — Это ставит нашего прокурора в неловкое положение — верно, Карт?

— Еще в какое! Эти люди — мои друзья. — Брэдфорд вздрогнул. — Ради бога, Дейкин, возьмите дело в свои руки.

— Конечно, Карт. — Светлые глаза шефа Дейкина устремились на Фрэнка Ллойда. — Здравствуйте, мистер Ллойд.

— Привет, — отозвался тот. — Могу я уйти и заняться моими газетами?

— Я же говорил вам, Фрэнк… — сердито начал Картер.

— С вашей стороны было бы любезно немного задержаться. — Дейкин виновато улыбнулся издателю. — Благодарю вас. Итак, каким образом сестра Джима Хейта проглотила крысиный яд?

Картер Брэдфорд и доктор Уиллоби рассказали ему. Эллери Квин, сидя в углу, как зритель в театре, наблюдал, слушал и думал о том, как же сильно шеф Дейкин из Райтсвилла похож на одного нью-йоркского полицейского. Та же врожденная властность… Дейкин почтительно выслушивал возбужденные речи сограждан — только его светлые глаза трижды как бы ненароком скользнули по сидевшему неподвижно мистеру « Смиту » . Последний отметил, что, бросив быстрый взгляд на обмякшего на стуле Джима Хейта, шеф Дейкин полностью его игнорировал.

— Понятно, сэр, — кивнул Дейкин. — Хм! — И он небрежной походкой направился на кухню.

— Не могу в это поверить, — внезапно простонал Джим. — Это несчастный случай. Откуда мне знать, как мышьяк попал в коктейль? Может, какой-то мальчишка в шутку бросил его туда через окно? Получается, что это убийство!

Ему никто не ответил. Джим щелкнул костяшками пальцев и тупо уставился на газеты, прикрывавшие труп на диване.

Краснолицый патрульный Брейди вошел в комнату, слегка запыхавшись и стараясь не выглядеть смущенным.

— Получил вызов, — объяснил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ну и ну! — Он подтянул брюки и зашагал на кухню следом за шефом.

Когда двое полицейских появились вновь, Брейди был нагружен бутылками, бокалами и другими предметами из кухонного « бара » . Все это он отнес в машину и вскоре вернулся с пустыми руками. Дейкин молча указал ему на пустые и полупустые бокалы для коктейлей в гостиной. Брейди осторожно, как недавно снесенные голубиные яйца, собирал их один за другим, поднимая красными пальцами за ободок, и осторожно ставил в форменную фуражку. Шеф кивнул, и патрульный на цыпочках вышел.

— Для отпечатков пальцев, — объяснил Дейкин, обращаясь к камину. — Кто знает — может, что-то удастся обнаружить. И для химического анализа.

— Что? — невольно воскликнул Эллери Квин.

Взгляд Дейкина в четвертый раз устремился на него.

— Здравствуйте, мистер Смит, — улыбнулся он. — Кажется, мы постоянно встречаемся в затруднительных ситуациях. По крайней мере, дважды.

— Прошу прощения? — рассеянно отозвался мистер « Смит » .

— В тот день на 16-м шоссе, — вздохнул шеф. — Я ехал в машине с Картом, когда Джим Хейт так напился.

Джим встал и сел снова. Дейкин не смотрел на него.

— Вы писатель, верно, мистер Смит?