Рекс Стаут - Горная кошка

— Звучит вполне правдоподобно. Дальше.

— Ну, Чарли входит, и злодей укладывает его наповал с одного выстрела. Проще простого с такого близкого расстояния. Цель преступника: завладеть деньгами. Он страшно торопится, так как не имеет ни малейшего представления о том, что больная нога задержит меня на пять или шесть часов. Пояс с деньгами довольно широкий и объемистый, и убийца снимает с себя куртку, чтобы самому им подпоясаться. Он уверен, что надетая поверх куртка скроет добычу от посторонних глаз. Местность там довольно малолюдная, но всегда можно нечаянно на кого-то наткнуться. Преступник нервничает, ожидая с минуты на минуту моего появления, и в спешке не замечает, как у него из кармана куртки выпадает записка. Стаскивая пояс, он переворачивает Чарли и случайно накрывает мертвым телом листок.

Делия сидела, покусывая, нижнюю губу. Диллон слушал, сдвинув брови и напряженно вдумываясь в каждое слово Харли.

— Зачем ему понадобилось возвращаться пешком?

Почему он не воспользовался лошадью Чарли Бранда?

— Если бы он это сделал и если бы эту лошадь обнаружили в двух милях от Шугабоула, то даже сам Кен Чемберс, при всей его злобе, не смог бы посадить меня за решетку. У этого малого хватило ума оставить лошадь на привязи. А раз мы уже заговорили об уме, — Харли взглянул поочередно на Делию и Тайлера, — Кен Чемберс сейчас в Коуди.

Насколько мне известно, он находился в городе и вечером во вторник, когда убили Джексона. Кто застрелил его, тот и забрал у него записку. Я ничего не предлагаю, а лишь высказываю свои соображения. Но на вашем месте, будь у меня достаточно мозгов, я бы занялся вплотную Кеном Чемберсом.

Вы считаете, что Кен Чемберс убил Чарли Бранда?

— Ничего подобного я не говорил, а лишь посоветовал поближе присмотреться к нему.

— У вас есть какие-либо основания подозревать его? Какие-нибудь улики? — спросил Диллон.

— Ничего, кроме обыкновенного здравого смысла. Я слишком хорошо знаю, на что он способен, — ответил Харли.

— Неужели Кен Чемберс мог решиться на такое преступление? Где он был в тот роковой день?

— Не знаю. Однако выяснить это не мешало бы.

Нахмурившись, Диллон в раздумье покачал головой и на некоторое время замолчал.

— Кен Чемберс здесь ни при чем, ведь под «пумой» в записке подразумевается Уинн Коулс, — начала Делия. — Я в этом убеждена. Какая связь между ней и Чемберсом?

— Откуда мне знать, Дел, — ответил Диллон угрюмо. — Где теперь этот проклятый листок, который никто не видел, кроме Харли, и который пропал?.. Какого качества была бумага? Дорогая или дешевая? — вновь обратился он к Харли.

— Ну… она была белая.

— И на ней никаких знаков, печатных букв?

— Ничего, кроме написанной чернилами фразы.

— Напоминала бумага газетную, которая легко рвется, или выглядела значительно плотнее и глаже?

— Я не пробовал ее рвать. Просто листок белой бумаги.

— Вы носили записку под стелькой в течение двух лет. Она протерлась на сгибе?

— Нет, обе половинки надежно держались вместе. Конечно, время не могло не повлиять. Бумага несколько потерлась, сделалась немного шершавой.

— Листок, говорите, величиной с вашу ладонь?

— Примерно. Или чуть больше.

— Как выглядел почерк… минутку.

Диллон выбрал среди различных вещей, которые достал из кармана вместе с чековой книжкой, старый конверт, написал на нем своей ручкой слово «пума» и, показав Харли, спросил:

— Не похож ли почерк на этот?

— Ничуть. Там буквы крупнее и толще.

— Забудьте о толщине. Зависит от пера, каким вы пользуетесь. Сосредоточьтесь лишь на манере письма. Теперь, Дел, попробуй ты.

Делия послушалась, но Харли, взглянув на ее творчество, затряс головой и заявил:

— Этот еще хуже.

— Ну хорошо. Дел, дай ему ручку. А вы, Харли, постарайтесь сами воспроизвести, как можно точнее, некоторые из букв.

— Ничего не выйдет, — заявил Харли, даже не пытаясь взять ручку. — За сорок лет я, кроме моей фамилии, не написал и сотни слов.

— Все же попробуйте.

— Нет, сэр. У меня получится не лучше, чем если бы я стал писать киркой на камне.

— Но мне хотелось лишь получить хотя бы общее представление о почерке. Переверните конверт и скажите… ах, этот адрес напечатан на машинке.

Взгляните на другой конверт. Есть ли хоть какое-нибудь сходство?

— Здесь сходства уже больше, но не намного, — ответил Харли, разглядывая исполненный от руки адрес. — Буквы слишком мелкие.

— Ну а как вот этот? — спросил Диллон, передавая ему еще один конверт.

Едва Харли взял его в руки, как нижняя челюсть у него отвисла, а глаза из щелочек сделались почти нормальными.

— Но… ведь… Черт побери! — пробормотал он, явно ошеломленный. — Вот он!

— Что вы имеете в виду? — спросил Диллон.

— Да это же тот самый почерк! Никакого сомнения!

Выхватив у Харли конверт, Делия прочла: «Мистеру Тайлеру Диллону, Коуди (Вайоминг), Маунтенстрит, 214».

В верхнем левом углу красивым шрифтом было отпечатано: «Ранчо «Разбитое кольцо», Коуди (Вайоминг)».

Делия бросила конверт на стол, и его поднял Диллон.

— Итак, Уинн Коулс, — протянула она, как бы недоумевая.

Диллон кивнул и, еще раз взглянув на конверт, повернулся к Харли.

— Вы утверждаете, что фраза на листке, который вы обнаружили под телом Чарли Бранда, исполнена похожим почерком?

Не похожим, а тем же самым, — повторил Харли, производивший впечатление человека, у которого на глазах кто-то вытащил из цилиндра кролика. — Я не могу ошибиться — разглядывал записку сотни раз.

— И почерк в точности такой же?

— Как две капли воды.

— Чтоб меня черти взяли, — пробормотал Диллон. — Нам необыкновенно повезло. Я только вчера получил это письмо в конторе. Она прислала бумаги, необходимые для бракоразводного процесса.

Обычно я сразу выбрасываю конверты…

— Так это бумаги, связанные с бракоразводным процессом, — облегченно вздохнула Делия.

— Разумеется. А ты что подумала?.. Стой, мы оба с тобой, Дел, безмозглые тупицы! Два года назад Уинн Коулс носила фамилию Дурошеч. А потому она подписала записку инициалами «У.Д.».

— Значит, я права! Все-таки «пума».

— Да, ты угадала.

— И ее записку Харли нашел под телом отца. Следовательно, ей что-то известно о том, что случилось два года назад.

— Не обязательно, — заметил Диллон. — Давай не спешить с выводами, попробуем рассуждать логически. Учитывая сказанное Харли относительно почерка, а также инициалы «У.Д.», можно считать установленным, что записку писала Уинн Коулс. Прекрасно. А из этого вытекает: или Уинн Коулс сама обронила записку, и тогда выходит, именно она застрелила Чарли Бранда, или же листок потерял кто-то другой, но в таком случае она должна знать, для кого конкретно предназначалась записка, и остается лишь спросить: когда она писала ее и кому передала? Много труднее будет докопаться до истины, если верно первое предположение, то есть если листок потеряла Уинн Коулс.