Эрл Гарднер - Дело беглого мужа

– Слушаюсь, сэр, – мальчик исчез.

– Садитесь, – предложил Орас, когда они вошли в холл.

– Не будем терять времени, – начал Мейсон. – Известно вам такое имя – Спинней?

– Спинней? – переспросил Орас, нахмурившись. – Кажется, слышал что-то. Только не помню где. Подождите минутку. Спинней, Спинней… Нет, не могу припомнить. Что еще?

– Может быть, вы слышали что-нибудь о некой женщине из Нью-Орлеана?

– Нет, ничего такого я не слышал. Простите, я не понимаю смысла этих вопросов. Ведь речь идет о том, чтобы выяснить, кто был за рулем машины в момент аварии, не так ли?

– Совершенно верно.

– Слава тебе господи, это был не я! Я никогда не сажусь за руль, когда выпил. Мне жизнь пока не надоела.

– Послушайте, – настойчиво продолжал Мейсон. – Я не верю в то, что машину вела мисс Клэр. Как я вам уже сказал, я не верю даже в то, что авто было украдено.

– Жюль говорит, что машина была украдена. Он очень аккуратен обычно, но ужасно рассеян иногда, особенно когда думает о своей работе, а он только о ней и думает. Я полагаю, что на суде будет перекрестный допрос?

Мейсон кивнул.

– Бедный Жюль! В хорошенькую переделку он попал… Послушайте, Мейсон, мне жаль эту девушку. Я ничего не могу сделать для нее, но я хочу, чтобы она знала, что я ей сочувствую и все такое прочее. Я тоже не думаю, что она украла это проклятое авто.

– Кто же это сделал?

– Просто кто-нибудь, кто шатался по улице и увидел пустую машину с оставленным в ней ключом. Жюль вполне способен забыть в машине ключ. Кстати, об этой девушке, Мейсон. Могу я навестить ее?

– Конечно. Но если вы рассчитываете выудить из нее что-нибудь, то бросьте об этом и думать. Ей даны инструкции не отвечать на вопросы, относящиеся к этому делу.

Орас Хоумен только улыбнулся в ответ и позвал боя:

– Эй, Фелиппе, брось подсматривать в замочную скважину и проводи гостя.

Мальчик бесшумно распахнул перед адвокатом дверь. Мейсон вышел из дома, и темнота поглотила его.

Первым, кого увидел Мейсон, войдя в приемную клиники, был стройный седовласый человек с глазами, поблескивающими за стеклами пенсне. Он стоял перед конторкой дежурной сестры. Позади него был молодой человек в сером пальто… Мейсон успел заметить, что у него широкие плечи, угольно-черные волосы и несколько срезанный подбородок.

Женщина за конторкой обратилась к седовласому человеку:

– Без разрешения полиции к мисс Клэр посетители не допускаются.

Мейсон прислушался.

– Вы перевели ее в отдельную палату? – резко спросил пожилой человек.

– Ах, вы, вероятно, мистер Олджер? – Сестра стала сразу любезной.

– Да.

– Мы сделали все, согласно вашим инструкциям. По телефону вы упомянули, что мисс Клэр – ваша племянница.

– Совершенно верно.

– Я думаю, что вы, как родственник, можете навестить ее. Подождите минутку, прошу вас, я сейчас узнаю.

– Спросите также насчет того, может ли пройти к ней мистер Стерн. – Старик кивнул в сторону своего спутника.

– Он ее родственник?

– Да, в некотором роде.

Сестра улыбнулась:

– Очень сожалею, но я должна знать точно, родственник он пострадавшей или нет.

Молодой человек в сером пальто сделал беспокойное движение.

– Мак, может быть, мне лучше не ходить?

– Это почему? – раздраженным тоном спросил мистер Олджер.

– Ей это может не понравиться. Она, пожалуй, подумает, что я хочу воспользоваться положением, в которое она попала… Может быть, лучше повременить немного…

– Чепуха! – отрезал старик.

– Я мог бы подождать здесь, пока вы узнаете, как она себя чувствует.

Мейсон прошел по коридору, пропахшему лекарствами, и остановился у одной из дверей. Сиделка в накрахмаленном халате прошла мимо и улыбнулась ему.

– Ваша клиентка переведена в другую палату, мистер Мейсон.

– В какую же?

– Отдельная палата номер 62. Я провожу вас.

Она прошла вперед по коридору и негромко постучала в дверь. Голос Стефании Клэр ответил:

– Войдите!

Стефания сидела на постели.

– Откуда все это? – воскликнула она, увидев Мейсона. – От Деда Мороза? Подумать только, отдельная палата, цветы…

– Когда все это появилось? – спросил Мейсон.

– Всего несколько минут назад и совершенно неожиданно.

– Думаю, что вашего Деда Мороза зовут мистер Олджер. Он здесь… – Мейсон увидел, как изменилось выражение ее лица, и остановился. – Что случилось?

– Дядя Макс, – прошептала она, – как он узнал об этом?

– Да из газет, конечно! Вам не приносили газеты, а то вы узнали бы на первых страницах свое фото. Вся эта история – настоящая находка для газетчиков. А что, собственно, вы имеете против своего дядюшки?

– Ничего особенного. Просто он до сих пор хочет командовать мной. Никак не может уразуметь, что я уже достаточно взрослая.

– Когда вы его видели в последний раз?

– Около года назад.

Мейсон присел на край кровати.

– Если вы хотите сообщить мне что-нибудь о вашем дядюшке, то поторопитесь. Он внизу. В приемной.

– Он… Он один?

Мейсон испытующе взглянул на девушку.

– Нет, с одним молодым человеком, весьма мужественной внешности, но, кажется, чересчур застенчивым…

– О! Это, конечно, Джексон! Как это похоже на моего дядю – притащить его сюда.

– Ну, так что же о дядюшке? – напомнил Мейсон.

– Он старший брат моего отца, и у него большое состояние. Когда мама и отец умерли, дядя Макс взял меня к себе. Мои родители не оставили мне ни гроша. Сначала дядя Макс боялся, что я возомню себя богатой девушкой и привыкну швырять деньгами. Он все время старался внушить мне, что взял меня к себе только из милости.

– А вам это, конечно, не нравилось?

– Это меня ужасно злило. Потом я нашла работу и стала жить самостоятельно. Тогда в нем вдруг проснулись родственные чувства. Он стал делать мне подарки, заставлял шить дорогие платья и кончил тем, что нашел мне жениха.

– А, этот молодой человек…

– Да, это Джек. Он совсем неплохой, только…

Стук в дверь прервал Стефанию на полуслове. Она вздрогнула, нерешительно взглянула на адвоката и прошептала:

– Войдите.

Макс Олджер вошел в комнату и мелкими решительными шагами направился к постели. Он засыпал племянницу градом вопросов о здоровье. Стефания отвечала с видимой неохотой. Наконец она улучила минуту, чтобы представить Мейсона.

Мужчины обменялись рукопожатием.

Старший Олджер не признавал церемоний в деловых вопросах. Глядя прямо в глаза Мейсону, он отчеканил:

– Племянница говорит, что вы ее адвокат. Ну что же, пришлите мне счет, и я немедленно оплачу его, а затем вы свободны. Извините меня за откровенность, мистер Мейсон, но я кое-что понимаю в этих делах и легко могу себе представить, какой адвокат может взять на себя дело девушки, у которой нет ни гроша.