Джайлс Блант - Нежная буря

— У доктора Кейтс много таких пациентов? — спросил Кардинал у регистраторши.

— Это не пациент. Это… даже не знаю, как назвать…

— Может, мы все-таки пойдем отсюда? — предложил Стэн. — Ты не поверишь, но у меня нет никакого желания провести остаток жизни у врачей.

На Алгонкин-роуд Кардиналу пришлось снизить скорость. Туман, одеялом укутывавший весь район уже несколько дней, особенно густел у подножия холма Эйрпорт-хилл. Конец января был по-апрельски теплым. Обычно в это время года здесь ослепительно-синее небо и температура настолько ниже нуля, что от одних мыслей о ней стынут мозги. Теперь же казалось, что туман уже никогда не исчезнет.

— Ну разумеется, глобальное потепление — выдумка, — произнес Кардинал, стараясь вывести отца из дурного расположения духа.

— Она со мной говорила так, словно я шестилетний ребенок, — пожаловался Стэн.

— Она сказала тебе правду. Если человеку говорят правду, это знак уважения.

— Как будто тебе больше нечем заняться, кроме как возить меня по всяким буеракам.

— Ты же мне всегда говорил, что у меня работа — не бей лежачего.

— Так и есть. Никогда не мог понять, зачем ты тратишь время на то, чтобы гоняться за всякими психами и бродягами. Или эти бытовухи? Скажем, муж, который нализался и не стоит на ногах? Мы с тобой оба отлично знаем, что поймать кого бы то ни было можно разве что потому, что преступник оказывается еще тупее, чем… Куда это ты, Джон? Мы проехали мою подъездную аллею.

— Извини. В этом тумане ничего не вижу.

— Мог бы сориентироваться по белке.

У Стэна Кардинала высилась перед домом огромная медная белка — старинный флюгер, который он где-то раскопал много лет назад. В тумане она выглядела жутковато. Кардинал осторожно развернулся и въехал на аллею.

— Позвони мне завтра, и мы тебя отвезем к кардиологу. Если я не смогу, тогда Кэтрин с удовольствием… Подожди. — У него жужжал телефон.

— Кардинал, где вы? — Это была сержант Мэри Флауэр. — Код 10–47, угол Мэйн-стрит и Макферсон, там нужны все, кто может приехать.

— Еду. — Он отключился. — Должен бежать, — сказал он Стэну. — Когда будешь знать, во сколько завтра прием, позвони Кэтрин.

— Экстренное происшествие? Опять какая-то бытовуха, а?

— Ограбление банка.

Федеральный банк был недалеко, ближе к центру города, на Мэйн-стрит: приземистое строение из красного кирпича, не делавшее никаких попыток слиться с вековыми постройками, которые его окружали. Кардинал денег здесь не держал, но помнил, как в детстве заходил сюда с отцом. Когда он подъехал к фасаду, у здания уже стояли три черно-белые полицейские машины, припаркованные как попало на мостовой и тротуаре.

В дверях что-то тараторил в телефонную трубку Кен Желаги; по габаритам он не уступал медведю гризли и сам называл себя «безумным венгром». Он поднял руку в знак приветствия, когда Кардинал приблизился.

— Злодея и след простыл. Мы сейчас пытаемся раздобыть заградительную ленту. Весело будет искать парня в этакой гороховой похлебке, а?

— Кто-нибудь пострадал?

— Никто. Но некоторые здорово потрясены.

— Делорм там, внутри?

— Да. Ей, в общем-то, удалось взять ситуацию под контроль.

Лиз Делорм не только была первоклассным детективом, но и обладала спокойствием и рассудительностью, которые очень помогали при общении с частными лицами. Внешность у нее тоже была неотразимая, но в данном случае играло роль именно рассудительное поведение. Кардинал успел поработать на нескольких ограблениях банков, и обычно на месте преступления царило всеобщее возбуждение, грозившее перейти в истерику. Но при Делорм все сотрудники банка смиренно сидели за своими столами, ожидая, когда их опросят. Сейчас она беседовала с управляющим в его кабинете со стеклянной дверью.

Сам управляющий ограбления не видел, но направил их к молодой кассирше, которая всего несколько минут назад смотрела в дуло пистолета. Кардинал позволил Делорм задать вопросы.

— У него лицо было закрыто шарфом, — рассказала кассирша. — Клетчатый шарф. Как у грабителя в боевике. Все было так быстро.

— А голос? — спросила Делорм. — Какой у него был голос?

— Я его не слышала. Он ничего не говорил… во всяком случае, так мне кажется. Он просто встал вон там, поглядел на меня и передал мне в окошко записку. Это было жутко.

— Записка у вас?

Она покачала головой:

— Он унес ее с собой.

Кардинал огляделся. У его ног валялась скомканная бумажка. Он поднял ее и развернул, держа за края, чтобы сохранить отпечатки пальцев, если они там есть. На одной стороне было что-то напечатано, а на другой было с множеством ошибок написано карандашом печатными буквами: «Не шумите а то буду стрелять. Не нажемайте кнопку тревоги а то буду стрелять. Отдайте все деньги какие у вас есть в касе».

— Я вынула все из верхнего ящика и положила в конверт из плотной бумаги. В таких ситуациях нам рекомендуют поступать именно так, мы должны выполнять все требования грабителя. Он запихнул деньги к себе в рюкзак.

— Какого цвета был рюкзак?

— Красного.

— Вы уверены, что он все время молчал? — спросила Делорм. — Я понимаю, все произошло очень быстро, но сосредоточьтесь и постарайтесь вспомнить.

— Он сказал: «Давай, делай». Что-то в этом роде. Да, и еще: «Живее».

— У него был какой-нибудь акцент? — поинтересовалась Делорм. — Британский? Франкоканадский? — Сама она говорила с легким франкоканадским акцентом, который Кардинал замечал, лишь когда она бывала рассержена.

— Я так боялась, что он выстрелит… Я ничего не заметила.

— Господи, — произнес Кардинал, разглядывая другую сторону листка. — Это же Тупренас. — Он отошел от кассы и поманил к себе Делорм.

— Что еще за Тупренас? — спросила она. Делорм шесть лет занималась чистой работой в отделе спецрасследований, прежде чем перешла в уголовную полицию. Она еще не успела досконально изучить местную фауну.

— Тупренас, то бишь Тупейший преступник на свете, — это Роберт Генри Хьюит.

— И ты утверждаешь, что тут орудовал Хьюит?

Кардинал передал ей записку:

— Держи за край, вот здесь.

Делорм осмотрела листок с обеих сторон и ахнула:

— Это же старый ордер на арест. Этот тип написал требование выдать деньги на обороте ордера на собственный арест? Не верится.

— Звание Тупренас не присваивается просто так. Роберт Генри Хьюит — настоящий чемпион, и я даже знаю, где он проживает.

— Я тоже. Его адрес указан на бумажке.

Квартира Роберта Генри Хьюита размещалась в полуподвале ветхого домика, втиснувшегося в каменистую расселину позади индейской школы. Кардинал остановил машину среди серых языков тумана. Виден был лишь ряд помятых мусорных баков в конце подъездной аллеи.