Д. Баффа - Сценарий убийства

Всякий раз, когда я ее видел, со мной творилось что-то странное. Что-то завораживало меня, вызывая новые, никогда прежде не испытываемые чувства. Еще удивительнее, что я с самого начала знал: нам было бы хорошо, очень хорошо, вместе. Иногда ее глаза казались такими умными и прекрасными, что я начинал думать, будто она тоже это знала. Однажды, танцуя с очередным поклонником, она подняла голову от его плеча и бросила случайный взгляд в мою сторону. И с того момента была уже не с ним, а со мной. Мы медленно кружились под музыку, и нам казалось, что она никогда не остановится – в ночи, которая никогда не закончится.

Я не воспринимал ее как реального человека, живущего вне моих мыслей и ощущений, пока не прочитал в газете сообщение о ее смерти. Она умерла в тридцать два. Она и возраст – несовместимо. Она никогда не менялась. Я и вообразить не мог, что эта женщина утратит красоту и перестанет быть неотразимой.

По всей стране уход этой женщины оплакивали тысячи не знавших ее людей, с заботой и нежностью возлагая цветы к импровизированным усыпальницам. Я не делал ничего подобного. Честно говоря, я перестал о ней думать сразу, как только отложил в сторону газету. Живи я в Лос-Анджелесе, а не в Сан-Франциско, мне просто не пришло бы в голову влиться в огромную толпу, собравшуюся у ворот большого особняка в Беверли-Хиллз, в бассейне которого ранним утром нашли ее обнаженное тело.

Потрясенные ее смертью люди продолжали идти. Им казалось, что они знали ее, хотя и не были знакомы. Толпа становилась все больше. Создавалось впечатление, что в бесконечной молчаливой ленте стоит половина Лос-Анджелеса, провожая в последний путь женщину, известную миру под псевдонимом Мэри Маргарет Флендерс.

При рождении ее назвали Мэриан Уолш. С таким именем звездой кино не станешь. По слухам, а им в Лос-Анджелесе верили тем охотнее, чем чаще они повторялись, псевдоним Мэри Маргарет Флендерс выбрали, чтобы удовлетворить сразу два желания публики. Вернее, большинства мужчин. «Мэри Маргарет» будило воспоминание о чистом, свежем личике жившей по соседству девочки, которая вам нравилась и о которой вы думали как о будущей невесте. Такому имени определенно чего-то недоставало. Вторая половина имени отражала сокровенную надежду американских мужчин, что ангел, безмятежно спящий на его руке, окажется опытной шлюхой. Только, если позволительно сказать, не шлюхой с репутацией шлюхи. Вторую часть имени предложил инстинктивно понимавший вкусы толпы неизвестный публицист. Вероятно, он знал, что Молль Флендерс давно и действительно прочно вошла в подтекст американской культуры как символ приключений и запретного восторга – восторга от греха, в наши дни вполне допустимого. Наконец, если такое объяснение кажется слишком психоаналитическим или исходящим из несколько завышенного уровня аудитории, поможет факт, значение которого в Голливуде никто не решится недооценивать. Да будет вам известно – по роману Даниеля Дефо давным-давно снят фильм.

Слух действительно ходил, но я сомневался в его правдивости. Вряд ли кто-то вообще задумывался, какое имя следовало взять Мэриан Уолш. Скорее всего она выбрала его сама, и, вероятно, ей просто понравилось звучание слов: Мэри Маргарет Флендерс. Исходя из того, что стало известно после ее смерти, я сомневался в способности этой женщины анализировать что-либо, кроме желаний аудитории – всей публики или части ее. Мэриан Уолш всегда была той, кого по-настоящему хотел каждый мужчина, и она это отлично понимала.

Первые фильмы, малобюджетные и беспомощные в художественном смысле картины, лепили за несколько дней по составленным из несложных реплик сценариям. Если бы не участие Мэри Маргарет Флендерс, о них бы никто не вспомнил уже через год. Она снималась в сценах, едва ли не самых откровенных за всю историю кинематографа. Но даже в этих сценах ей удалось продемонстрировать беззащитность, выглядевшую скорее проводником страсти, нежели тупым воплощением незатейливо-механического секса. Да, бывают «одноразовые» женщины, которых мужчины хотят немедленно затащить в постель и с которыми никогда не станут встречаться во второй раз. Но после ночи с Мэри Маргарет Флендерс мужчина решил бы незамедлительно жениться, при этом полагая, что он самый счастливый человек на свете.

Впоследствии она утверждала, что сожалеет о тех фильмах. Но ранние ленты сделали из Мэри Маргарет Флендерс актрису, о которой начали говорить. Ее хотелось увидеть снова и снова. Ни в одном из ранних фильмов она не играла ведущих ролей и вряд ли претендовала даже на роли второго плана. Кого бы ни играла Мэри Маргарет, продавщицу или секретаршу, она представала в образе молодой карьеристки, выбравшей не того мужчину. Она ни разу не появилась перед публикой в образе женщины зрелой, хорошо образованной или богатой.

Истину быстро распознал талант Стэнли Рота. Мэри Маргарет Флендерс любили женщины, думая, будто она такая, как все. Ее любили мужчины, потому что знали: она другая. В таких вещах Стэнли Рот почти никогда не ошибался. Он всегда видел дальше остальных, выбирая жанр будущей картины и решая, какую звезду хочет публика. Закономерно, что вскоре Стэнли Рот стал одним из самых влиятельных людей в кинобизнесе.

Стэнли Рот был частью голливудской сказки. Впрочем, не голливудской – обычной сказки о том, что наличие таланта приводит к успеху. На свою первую награду Рот номинировался, когда ему не было и тридцати. Тогда он снял фильм о шестидесятых – про подростков, выросших в жаркой Калифорнии, в Сентрал-вэлли. Рот взял первого «Оскара» за картину о мальчике, который спас скаковую лошадь от жестокости хозяина и наперекор всему победил на скачках. Стэнли Рот лучше, чем кто-либо, знал, как снять кино, которое захочет смотреть публика.

Все снятые им фильмы оказывались успешными в той степени, в какой были предсказуемы. Рот давал кинопублике все, что ей требовалось, заставляя маленького человека преодолевать любые невзгоды и гарантируя неминуемую победу добра над злом. Какая разница, что за преграды оказывались на их пути? Говорить о несоответствии его фильмов и реальной жизни просто не имело смысла. Для миллионов зрителей, заплативших за просмотр, они и были реальностью – той, которую они хотели увидеть.

Картины принесли Роту успех. Заработав достаточно денег, он с двумя партнерами создал свою студию. В глазах людей сведущих и следивших за любыми изменениями в кинопромышленности, студия «Блу зефир» уже с момента открытия стала заметным явлением киногорода. Те же, кто чувствовал стремление Рота к абсолютной власти над всем происходившим на съемках, гадали – как долго будет длиться новое партнерство.