Найо Марш - Убитая в овечьей шерсти

— Кажется, безнадежен? — прошептал Аллейн, с сомнением глядя на повара.

— Или сейчас, или никогда, — возразил Фабиан. — Завтра он умрет для мира, а послезавтра нам придется его госпитализировать.

— Перс! — громко воззвал он. — Слезайте. С вами хотят поговорить.

Повар неуверенно ступил вниз со своего ящика и, словно балерина, был без промедления подхвачен Аллейном.

— Откройте шлюзы своего сочувствия, — попросил повар и позволил устроить себя на ящике.

— Мне уйти? — предложил Фабиан.

— Ни в коем случае, — живо откликнулся Аллейн. — Мне нужен свидетель.

Повар был крупный мужчина с бледными глазами, дряблым ртом и плохими зубами.

— Исповедуйтесь, — пригласил он Аллейна. — Будь ваша душа черна, как угольная яма, она станет белее снега. Что вас интересует?

— Виски, — коротко сказал Аллейн.

Повар взял его за лацканы пиджака и проникновенно заглянул ему в лицо.

— Нужен собутыльник, — сочувственно констатировал он. — Не возражаю.

— Но у меня нет виски, — продолжал Аллейн. — А у вас?

Повар скорбно качал головой и никак не мог остановиться. Глаза его наполнились слезами. От него разило пивом и чем-то еще, что Аллейн затруднился точно определить в тот момент.

— Не так-то просто его сейчас найти, — сказал Аллейн, — верно?

— Я не видел ни капли, — скорбно прошептал повар, — с тех пор как, — он утер ладонью рот и лукаво взглянул на Аллейна, — как сами знаете что стряслось.

— Когда это было?

— Эх, — произнес повар с невыразимой печалью, — зачем вспоминать? — Он искоса, довольно злобно взглянул на Фабиана, затем торжественно приложил палец к носу. Элби Блек разразился громким бессмысленным хохотом. «О, Боже!» — произнес он и спрятал лицо в ладонях. Фабиан зашел за спину повара и вопросительно указал в сторону дома.

— Может, в доме найдется что-нибудь для поправки? — предположил Аллейн. — Как вы считаете?

— Эх, — крякнул повар и снова стал трясти головой.

Аллейн вздохнул и выпустил стрелу наугад.

— Может быть, Клифф поможет? — спросил он.

— Он! — воскликнул повар и неожиданно разразился потоком непристойностей.

— А что неладно с Клиффом? — поинтересовался Аллейн.

— Спросите у него, — сказал повар, бросив яростный взгляд на Элби Блека. — Они приятели, эти двое.

— Заткнись! — заорал Элби Блек, внезапно свирепея. Он принялся изрыгать потоки грязной ругани, которым повар печально внимал. — Заткни фонтан, или я тебе башку сверну! Я тебе не говорил, чтоб ты забыл об этом? У тебя нет мозгов. — Он указал трясущимся пальцем на Аллейна. — Ты что же, не соображаешь, кто это? Хочешь, чтоб мы оба проснулись в кутузке?

Повар испустил тяжелый вздох.

— Я думал, вы прекрасно сработались с молодым Клиффом, — сказал он.

— Ты знаешь. Ты видел. Той ночью. Я думал, вы условились.

— Проваливай! — Элби был не на шутку встревожен. — Я не так нажрался, как ты, а потому слушай меня. Вали отсюда.

— Подождите минутку, — сказал Аллейн, но повар внезапно испугался.

— Мерзость и запустение вижу я вокруг, — произнес он и, поднявшись с некоторым трудом, обнял одной рукой своего приятеля за шею. — Встречайте гостей из Лидии, — заорал он, махнув рукой Аллейну. — Послушайте, как они воют. Подлая жизнь. Пойдем, хлебнем чего-нибудь, Элби.

— Нет, стойте! — начал было Аллейн, — но повар прижался лицом к груди друга и медленно сполз на землю.

— Видите, что вы натворили, — произнес Элби Блек тоном обвинителя.

Так как повар был мертвецки пьян и, если верить Фабиану, наверняка собирался пребывать в этом состоянии много часов, Аллейн позволил убрать его и сосредоточился на Элби.

Если в беседе с поваром была своя специфика, то грузчик был просто ужасающим типом. Он нес околесицу, но вполне умышленно. Он был не настолько пьян, чтобы не контролировать себя. «Единственное, что можно предпринять, — решил Аллейн, — это запугать его». Он и Фабиан удалились с Элбертом в проходную комнату.

— Вы прежде привлекались по делу об убийстве? — начал Аллейн в худших традициях полицейских допросов.

— Я и сейчас не привлекаюсь, — заявил Элби, закатив глаза.

— Отвечайте по существу! Вы скрываете информацию по делу об убийстве. Вам известно, чем это грозит?

— Ну уж нет! — сказал Элби. — Этого вы мне не пришьете.

— Вам просто повезет, если вам не наденут пару браслетов. Вам еще не случалось их примерять?

Элби посмотрел на него с негодованием.

— Кстати, — упорствовал Аллейн, — как насчет дела о воровстве?

— Меня?! — вознегодовал Элби. — Меня, который чист, словно белый лист, все эти годы, что я здесь! Меня обвинить в воровстве! Да как вы смеете?!

— А как насчет виски мистера Рубрика? Вперед, Блек, придется вам раскалываться.

Элберт бросил взгляд в сторону пианино. Его грязные пальцы ухватились за крышку. Он придвинулся ближе к Аллейну и заглянул ему в лицо. «Метиловый спирт, вот чем от них несет», — подумал Аллейн.

— Есть папироса? — спросил Элберт и беззастенчиво взял его за пиджак.

Аллейн высвободился, достал портсигар, открыл его и протянул Элберту.

— Ну спасибо, — обрадовался Элберт и взял портсигар. Он выгреб оттуда шесть сигарет и сунул их в карман. Затем он принялся рассматривать портсигар. — Тьфу, — сказал он, — вроде не золотой, как вы думаете, мистер Лосс?

Фабиан отобрал у него портсигар.

— Ну, — сказал Аллейн, — так что же произошло с виски?

Элберт дернул головой в сторону пианино.

— Значит, он проболтался все-таки? Подонок. Ладно. Тогда я тоже скажу. — Он снова схватил Аллейна одной рукой за пиджак, а другой показал на пианино. — Хорош приятель, — процедил он. — Идет святой Джозеф за каплей «Джонни Уокера», а в следующую ночь выходит на большое дело.

— Что вы несете! — выпалил Фабиан.

— Можете вы мне сказать, — произнес Элби, раскачиваясь и цепляясь за Аллейна, — как маленький подонок может бренчать на ржавом пианино и в то же самое время налетать на меня за углом? Вот вам загадка, если вы любитель их разгадывать.

Фабиан сделал шаг вперед.

— Помолчите, Лосс, — остановил его Аллейн.

— Очень любопытно, — продолжал Элби, — как это один индивид может находиться в двух местах зараз. И он знает, что ему там не надо быть, этот проклятый фокусник, потому что, когда я вижу его у овчарни, он продолжает долбать это чертово пианино. Вот ведь как!

— Очень странно! — сказал Аллейн.

— Еще бы не странно! Я знал, что вы это скажете.

— Почему вы не рассказали об этом раньше?

Элберт отстранился, сплюнул и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Уговор дороже денег. Ну попадись он мне! Надо же, выдал меня! И что он выиграет на этом? Он еще в петле поболтается.

— Вы слышали, что говорила миссис Рубрик в сарае?