Рекс Стаут - Черная гора

Вулф продолжал:

— Я, конечно, понимаю, что это пустяки, но пусть это будет просто жест доброй воли. Когда мы вернемся в Америку, мы подумаем, что еще можно для вас сделать.

— Нам нужны друзья в Америке, — кивнул Стритар.

— Разумеется. Мы постараемся оказать вам всяческое содействие. Может быть, вы хотите чтобы мы вступили в коммунистическую партию и попытались склонить американских коммунистов в вашу пользу?

— О, Господи! — Стритар ошалело вскинул голову. — Они же давно запродались Москве, это любому ребенку известно. Нет, с этой мразью мы связываться не будем. А где вы живете в Америке?

— В Филадельфии.

— Где это?

— Это город с двухмиллионным населением в девяноста милях к юго-востоку от Нью-Йорка.

— Два миллиона жителей! Невозможно представить. А там вас тоже зовут Тоне Стара?

— Нет. — Вулф чуть замялся. — Дело не в том, что я вам не доверяю, товарищ Стритар. Просто я не хочу, чтобы до моего возвращения кто-то наводил справки обо мне среди моих друзей и коллег. Когда я вернусь в Америку, я тут же сообщу вам, как меня зовут там, и дам свой адрес. Скажите мне только следующее. Я буду высылать вам деньги, но хочу быть уверенным, что они попадут по назначению. Как это лучше сделать?

Стритар поджал губы.

— Я обдумаю и дам вам знать. Вы правы, это нужно организовать как следует. Когда вы отбываете и как?

— У нас нет документов.

— Я знаю.

— Откровенно говоря, мы хотели бы уехать как можно скорее. Дело в том, что здесь нам грозит опасность. Я знаю, что полиция находится в подчинении вам и служат в ней настоящие профессионалы, но мы слышали, как этот русский сказал товарищу Зову, что тот был вынужден прийти в крепость, поскольку прекрасно знал, чем грозит ему ослушание. Следовательно, они могут не только посылать сообщения в Титоград, но могут принимать определенные меры, если эти сообщения игнорируются. Они, безусловно, не простят нам гибели Дмитрия Шувалова, не говоря уж о двух других людях. В Титограде нам определенно грозит опасность.

— Но вас никто не видел. Никто не знает, что вы здесь.

— Данило Вукчич знает. И его друзья тоже. Возможно, я его подозреваю понапрасну, но лучше подстраховаться. Кто знает, может быть, он как раз сейчас докладывает албанцам про то, что случилось. И в этой связи я хотел бы еще кое-что добавить, хотя, возможно, это и не наше дело.

— Что именно?

Вулф посмотрел на Зова, потом перевел взгляд на Стритара.

— Это имеет отношение к товарищу Зову. Мне кажется, что он находится в еще большей опасности, чем мы. У меня есть одно предложение, которое, возможно, позволит избежать этой угрозы.

— Какое?

— Отправьте товарища Зова в Америку. Он может поехать с нами сейчас или потом сам приедет к нам, а мы обещаем его устроить. Я вижу здесь сразу несколько преимуществ: во-первых, в Америке товарищу Зову ничто не угрожает; во-вторых, рядом с нами будет человек, который знает про ваши нужды и поможет мне передать вам деньги и конфиденциальную информацию — Вулф развел руками. — Если по какой-либо причине вам это представляется неудобным, я, конечно, настаивать не буду.

Стритар и Зов переглянулись. Стритар сказал:

— Что ж, стоит подумать. Мне кажется, что в этом что-то есть.

— Мне тоже, — произнес Вулф. — Тем более что Зов совсем недавно побывал в Америке. Именно поэтому я и предложил вам этот вариант. Возможно, вы даже придумаете для него еще какое-нибудь поручение. В таком случае, ему может понадобиться помощь, а на нас вы всегда можете рассчитывать — мой сын сегодня это доказал.

Стритар посмотрел на Зова. Потом переместил взгляд на Вулфа. Затем взглянул на меня. По общему духу беседы, по взглядам и по ряду иных признаков я уже догадался, что речь идет о чем-то весьма серьезном, поэтому выдержал его взгляд уверенно и с достоинством. Наглядевшись на меня вдоволь, Стритар повернулся к Вулфу и спросил:

— Вам не доводилось слышать о человеке по имени Ниро Вулф?

Меня следует представить к высшей награде — ведь я даже глазом не моргнул. Пусть произношение Стритара и оставляло желать лучшего, словосочетание «нировулф» я в состоянии разобрать на любом наречии. Представьте мое состояние: я знал, что пахнет жареным, и вдруг этот головорез называет Вулфа по имени. Как моя рука не нырнула к кобуре — до сих пор ума не приложу. Да, на лице Вулфа ни один мускул не дрогнул, но для меня это было слабое утешение. Вулф не потеряет присутствия духа, даже если ему посулят круглую сумму.

— Разумеется, слышал, — сказал он. — Если вы имеете в виду знаменитого толстого сыщика из Нью-Йорка. Вы не найдете ни одного американца, который бы про него не читал.

— Вы с ним знакомы?

— Нет, не имею чести. Но я знаю одного человека, который с ним на короткой ноге. Кстати, по его словам, я немного похож на Вулфа. Правда, я видел Вулфа на фотографии, и мне кажется, что единственное сходство состоит в размерах живота.

— А знали вы человека по имени Марко Вукчич?

— Нет, но его имя я уже сегодня слышал. Оно упоминалось в беседе Шувалова с Зовом. Он имеет какое-то отношение к Данило Вукчичу?

— Да, это его дядя. Он владел роскошным рестораном в Нью-Йорке. Теперь ресторан отошел к Ниро Вулфу, который, по нашим сведениям, собирается помогать деньгами и оружием Духу Черной горы. Причем в больших количествах.

— Значит, не стоило убивать Марко Вукчича, — пробурчал Вулф.

— Нет, я с вами не согласен. Мы же не знали, что у него есть друг, который так быстро займет его место. Мне только сегодня рассказали об этом.

— И теперь вы хотите убить Ниро Вулфа.

— Я этого не говорил, — резко сказал Стритар.

— Но вы это имели в виду. Я отношусь к категории тугодумов, но это для меня очевидно. Я предложил, чтобы вы поручили Зову что-нибудь еще, а вы тут же спросили про Ниро Вулфа. Это шито белыми нитками. Итак, вы хотите убить Вулфа.

— Ну и что? — огрызнулся Стритар.

— Ничего. Нужно подумать. А какие у вас имеются основания подозревать, что этот Вулф будет помогать Духу Черной горы?

Стритар выдвинул ящик стола и вынул листок бумаги.

— Позавчера один человек в Бари получил от Ниро Вулфа телеграмму следующего содержания: «Сообщите проживающим за Адриатикой, что всеми делами и обязательствами Вукчича занимаюсь я. Вскоре получите двести тысяч долларов. В следующем месяце высылаем в Бари нашего человека для переговоров».

Стритар убрал бумагу в ящик и задвинул его.

— Вы удовлетворены?

— Да, похоже, вы правы. А кто этот человек из Бари?

— Это не имеет значения. Вы хотите знать слишком много.

— Я так не считаю, товарищ Стритар… если я могу так вас называть. Поскольку я с вами предельно откровенен, я вправе рассчитывать на взаимность. Нам с сыном на обратном пути придется проехать через Бари, чтобы получить свои вещи и документы, и мы можем повстречать этого человека. Кто он?