Рекс Стаут - Это вас не убьет

– Угу. – Мне было все равно. – Только что я едва избежал встречи с Хеннесси.

– Зачем ты поехал в аптеку?

Я удивленно поднял брови.

– О, вы уже в курсе?

– Да. Мистер Хеннесси был столь любезен, что сообщил мне о твоих похождениях. – В его голосе звучала обида. – С каких это пор я должен узнавать о твоих действиях из уст полиции?

– У меня не было возможности позвонить. – Я взглянул на Чизхольма. – Извините, но мне хотелось бы поговорить с мистером Вульфом наедине.

– Бросьте ломать комедию, черт возьми! – зарычал Чизхольм. Галстук его был измят, глаза налились кровью.

– Нет, – сказал Вульф. – Пусть говорит. Но покороче.

Я повиновался. Я мог бы передать все разговоры почти дословно, но, поскольку мне велели не растекаться, упомянул лишь о наиболее важном. Когда я кончил, заговорил Вульф:

– Однако остается неизвестным, замешан здесь Гейл или нет. Ведь, потерпев неудачу с Мойзом, он мог отказаться от своих планов.

– Сомневаюсь.

– Ты имел возможность выяснить наверняка. Ты же держал его за горло! Или, на худой конец, мог бы привезти его сюда.

Я воздержался от комментариев, ибо разговор шел при постороннем.

– Вероятно, я не достаточно ясно выразился, – признал я. – Я был готов ставить десять против одного, что Гейл вызвал подмогу, которая могла появиться в любую секунду. Тогда никаких сомнений уж точно бы не осталось. Нет, я не испугался, я был для этого слишком занят, но мне все же хотелось повидать вас еще раз.

– Чепуха, – сказал Вульф, поднимаясь с кушетки. – Ладно, я постараюсь разобраться.

Он пошел к двери.

– Но инспектор Хеннесси просил известить его, когда появится Гудвин, – вмешался Чизхольм.

Вульф резко обернулся.

– Известить мистера Хеннесси? Ха! – буркнув это, он направился к двери, ведущей в контору Арта Кинни.

– Цирк, настоящий цирк, – пробормотал Чизхольм и пошел за ним. Я двинулся следом.

В кабинете Кинни собрались все. Лью Бейкер и Кон Прентисс сидели у стола, Джон Истон и Нат Нил – в креслах. Было заметно, что наркотик не прекратил своего действия даже через десять часов после ужасного матча.

Арт Кинни стоял у окна. Доктор Соффер устроился за столом Арта, закрыв лицо руками. Бики Дюркин сидел обмякший, с затуманенным взглядом. Я поставил кресло для Вульфа так, чтобы он мог видеть всех, не поворачивая головы. Сам я опустился на свободный стул у радиоприемника. Чизхольм занял место справа от меня. Вульф обвел всех взглядом.

– Надеюсь, – сказал он, – вы не ждете от меня слишком многого.

– Я уже ничего не жду, – пробормотал Кинни.

– Понимаю ваши чувства, – кивнул Вульф. – Вы устали и в плохом настроении. Вас унизили как человека и как профессионала. Вас очень долго допрашивали. Сожалею, что все так затянулось, но мне пришлось ждать ухода полиции. Стражи порядка ничего не добились. Они не арестовали никого, за исключением аптекаря, да и того им передал с рук на руки мистер Гудвин.

– Они взяли Билла Мойза, – вмешался Кон Прентисс.

– Да, но лишь как подозреваемого, без всяких улик. Увы, должен признаться, я и сам в подобной ситуации. У меня тоже одни предположения, правда, они лучше обоснованы. Я подозреваю одного из восьми, присутствующих здесь, в том, что он подмешал в питье наркотик и убил Ника Ферроне. Но…

Его слова заглушил общий шум. Вульф поднял ладонь.

– Успокойтесь, джентльмены. Сперва нам нужно обсудить один вопрос. Да, я подозреваю одного из вас, но у меня нет доказательств. Именно поэтому я попросил мистера Чизхольма задержать вас здесь до ухода полиции. Я хочу знать, готовы ли вы помочь мне? Я изложу вам причины своих подозрений и попрошу найти улики, их подтверждающие. Думаю, вам это удастся. Было бы желание. Итак?

– Выкладывайте же, черт возьми! – рявкнул Кинни.

– Но без вашей помощи я ничего не достигну.

– Мы сделаем, что в наших силах. Говорите, Вульф.

– Хорошо. Сначала о главном. Отравление наркотиком и убийство – связаны ли эти два события между собой? Логично ответить да, ведь одно не противоречит другому. Но если они связаны, то как? Может, Ферроне подмешал в «Бибрайт» наркотик, а кто-то из команды узнал об этом и, придя в ярость, ударил его битой? Маловероятно.

Вульф повернулся к Бики Дюркину.

– Мистер Дюркин, все, что вы говорили, подтверждено остальными, но вы знали Ферроне лучше других. Вы открыли его как бейсболиста и привезли сюда. Вы были его другом и советчиком. Вы говорили, что в случае победы он должен был получить за сегодняшний матч две тысячи долларов. Значит, Ферроне не мог подмешать снотворное. Верно?

– Конечно, – хрипло ответил Дюркин. – Ник был отличным парнем. – Он огляделся по сторонам, как бы ожидая возражений, но все молчали.

– Я рад сообщить, что и полиция не подозревала его, – продолжал Вульф. – Но, может, кто-нибудь из присутствующих считает иначе?

Никто не проронил ни слова.

– К тому же против Ферроне нет ни единой улики, и утверждать, что преступление совершил он, было бы по меньшей мере нелепо. Значит, если оба происшествия связаны между собой, остается второй вариант: некто подмешал наркотик в напиток, Ферроне его увидел или заподозрил, решил вывести негодяя на чистую воду и был убит. Лично мне кажется, дело обстояло именно так. Скажем, некто Икс…

– Никаких «Икс»! – перебил Чизхольм. – Назовите имя!

– Прошу еще минуту терпения. По всей вероятности, некто Икс подмешал наркотик в бутылки сегодня утром. О том, что именно заставило Ферроне его заподозрить, можно только гадать. Очевидно, окончательной уверенности у него не было, но для преступника любое подозрение могло сыграть роковую роль. Когда Ферроне с ним заговорил, ему пришлось действовать. Они находились в комнате вдвоем, остальные игроки к тому времени уже вышли на поле. Икс стал жертвой собственной жадности. Жажда денег сперва толкнула его на подлость, а потом вынудила совершить убийство.

– Хватит философствовать! Назовите его, – потребовал Чизхольм.

Вульф кивнул.

– Назвать его нетрудно. Но это ни к чему не приведет. Как я сказал, у меня нет доказательств. У меня есть лишь один факт, впрочем, известный и вам, и полиции. Мне кажется, он свидетельствует о вине этого человека, но как и любой факт, его можно истолковать по-разному. Тут вам будет судить легче, чем мне, поэтому я хочу представить его на ваше рассмотрение. Вот только как это лучше сделать?

Он взглянул на Бейкера и Прентисса, потом на Соффера и, наконец, на Бики Дюркина.

– Я проиллюстрирую свою мысль. Возьмем вас, мистер Дюркин. Вы сказали, что вышли из помещения клуба вскоре после остальных и заняли место на трибуне.

– Да. – Голос Дюркина был по-прежнему хриплым. – Но я не убивал Ферроне.

– А я и не утверждал, что вы его убили. Я просто излагаю ситуацию. Вы сказали, что находились там, на трибуне, когда за вами послали, однако никто не может подтвердить, что в промежутке между началом матча и этим моментом вы не покидали своего места.