Рекс Стаут - Гамбит

Я предупредил их по телефону, что будет Салли Блаунт, и очень интересно было понаблюдать за тем, как каждый из них остался верен себе, когда мы вошли в кабинет, и я стал их ей представлять. Сол Пензер, рост около метра семидесяти, вес – шестьдесят четыре килограмма, с крупным носом и плоскими ушами, внешности ничем не примечательной, казалось, взглянул на нее лишь из вежливости, но можно было спокойно ставить тысячу к одному, что ни одна деталь ее внешнего вида от него не ускользнула. Фред Даркин, рост метр семьдесят семь, вес – восемьдесят шесть килограммов, лысый и дородный, взглянул на нее. Он делает это совершенно машинально. С тех пор, как много лет тому назад он слегка приударил за хорошенькой полногрудой девчушкой, и жена их застукала, он, боясь за себя, предпочитал не глядеть на лиц женского пола моложе тридцати лет. Орри Кэтер, рост метр восемьдесят три, вес – восемьдесят два, сложение отличное, не скрываясь, прямо и с интересом ее оглядел. С ранних лет он привык смотреть на каждую хорошенькую женщину, как рыбак на форель в ручье, и никогда не считал нужным скрывать свой интерес.

Предназначавшиеся им три кресла стояли перед столом Вульфа довольно тесно, а красное кресло уже остыло после Комуса, так что Салли спокойно на него уселась. Вульф поочередно протянул руку каждому из троих, сел и заговорил.

– Вам, наверно, нелегко было собраться по срочному вызову, и я вас благодарю, что пришли. Вы, наверно, уже знаете, чем я сейчас занимаюсь – Мэтью Блаунтом, которому предъявлено обвинение в убийстве Пола Джерина. Перед вами его дочь. Нет смысла подробно обрисовывать ситуацию, поскольку задание всего одно и очень конкретное. Возможно, вы слышали имя адвоката Блаунта – Дэниел Комус. – Кивки в ответ. – Есть основания подозревать, что незадолго до тридцатого января он раздобыл где-то немного мышьяка; не знаю, где, когда и каким образом он сделал это, но вряд ли раньше, чем за неделю-другую до этого, а может, за день или за два. Обратите внимание, что на этот раз я сказал «основания подозревать», всего только. Обычно, когда я вас прошу что-то выяснить, я имею некоторую уверенность в том, что это имело место. На этот раз это всего лишь предположение, а не умозаключение. Но это не повод халтурить, и если вы узнаете то, что мне нужно, то плата ваша будет удвоена. Сол будет поддерживать со мной связь и давать вам указания, но обо всем, как обычно, сообщайте сюда, Арчи.

Потом он обратился к Солу:

– Ты лучше меня знаешь, как организовать подобную операцию. У меня нет никаких догадок. Лучше всего было бы, конечно, добыть доказательство того, что мышьяк у него действительно был, но если вы установите, что Комус имел к нему доступ, это тоже будет неплохо. Можете не слишком беспокоиться, что он вас заметит, все равно он уже принял все меры предосторожности. Но вы не должны трогать его врача и его квартиру. Лечит его доктор Эвери, его старинный и близкий друг; с ним я уже говорил, и всякое ваше действие в отношении его следует предварительно обсудить со мной. А в его квартиру отправится сегодня вечером Арчи в сопровождении мисс Блаунт. Мисс Блаунт – прекрасный источник информации о его привычках, знакомых, друзьях, в общем, обо всем, что его касается. Так что сперва можете хорошенько ее расспросить. – Он обратился к ней: – В гостиной есть удобные кресла, пройдите туда, пожалуйста.

Снова сжатые кулаки, побелевшие костяшки пальцев:

– Я же вам говорила… Я не верю этому…

– А это и необязательно. Этому не надо ни верить, ни не верить. Надо все хорошенько выяснить. Для этого вы меня и наняли.

– Но вы сказали, что я пойду туда с Арчи. Я не могу.

– Это мы обсудим позже. Вы можете ничего не скрывать от господ Пензера, Даркина и Кэтера. Мистер Гудвин будет с вами. – Он напомнил мне: – Не забудь записную книжку, Арчи.

Я поднялся, взял записную книжку и направился к двери, все трое тоже встали и пошли за мной, задержавшись у двери, чтобы пропустить вперед Салли. Специалисты по слежке любят демонстрировать хорошее воспитание, ведь им не часто удастся им воспользоваться. Закрывая за собой дверь, я взглянул на Вульфа и заметил, что рука его потянулась к «Происхождению африканцев», – теперь, когда работа пошла, он снова мог читать.

В тот же вечер, в десять минут одиннадцатого мы с Салли вылезли из такси на углу Парк-авеню и Тридцать восьмой улицы; подгоняемые в спину порывистым ветром, прошли полтора квартала на восток, постояли немного на краю тротуара, глядя через дорогу на окна четвертого этажа, самого верхнего в этом кирпичном доме, окрашенном серой краской. Свет там, похоже, не горел, и мы перешли через проезжую часть, вошли в подъезд и стали изучать ряд имен и кнопок на панели; я нажал на кнопку рядом с фамилией Комус, не ожидая ответа, так как я всего четверть часа тому назад набирал его номер телефона и ответа не получил. Подождав секунд тридцать, я нажал самую нижнюю кнопку, с надписью «Управляющий», и в этот момент Салли крепко сжала мою руку.

Не так просто было уговорить ее сюда прийти; «уговорить» – это мягко сказано, фактически – заставить, она стояла на своем до тех пор, пока Вульф не втолковал ей, что если я пойду один, то мне придется взять с собой целый набор ключей и отмычек, и даже в случае успеха меня наверняка арестуют за взлом. Ей пришлось согласиться, так как перспектива в случае моего ареста остаться один на один с Вульфом ее не вдохновляла. Предполагалось, что вечером Комус придет для беседы с Вульфом, и как только Фриц проводит их в кабинет, мы с Салли отправимся в путь; Вульф же будет держать его до тех пор, пока не получит от нас сигнал, что мы все кончили. Если же он не появится до десяти и не будет отвечать на телефонные звонки, то мы все равно должны были ехать на свой страх и риск. Именно поэтому я набирал его номер без десяти десять.

Итак, мы в подъезде. Телефонной трубки там не было, лишь пара круглых решеток в стене на уровне подбородка, из которых через некоторое время послышался треск и голос спросил: «Кто там?». Салли, все еще висевшая на моей руке, сказала решетке:

– Это Сара Блаунт. Мы пришли к мистеру Комусу. Мы ему звоним, но он не отвечает. Не знаете, где он?

– Нет, не знаю.

– Ну, ладно… нам он очень нужен, а здесь в подъезде очень холодно. Можно, мы подождем внутри? Не могли бы вы нас впустить?

– Конечно. Сейчас я подойду.

Я положил руку на дверь и держал ее так в ожидании шелчка, но его не было. Прошла минута, другая, щелчка не было, и вдруг дверь открылась. Открыл ее высокий тощий парень с лицом, черным как ночь, он посторонился, пропуская нас внутрь, а потом закрыл за нами дверь. Благодаря Салли я знал его лучше, чем он меня. Звали его Добс, и в те времена, когда семья Комусов занимала весь дом, он служил дворецким.