Роберт Гулик - Судья Ди за работой

Судья Ди обратился к коменданту:

— Вы говорили о дисциплинарном проступке младшего командира Као. В чём его вина?

— Су обругал Као за трещину в кожаной перевязи. Као огрызнулся, и Су вознамерился сурово его наказать. Командир Мэн заступился за Као, и тогда Су набросился на Мэна.

— Я тоже хотел вступиться за Као, — сказал Ши Лян. — Именно за этим я и пришёл сюда сразу после утренних занятий с солдатами. Я решил, что, поговорив с Су наедине, смогу уговорить его замять дело. Подумать только, судьба распорядилась так, что Као стал главным свидетелем против старшего командира Мэна, своего защитника!

— Как это? — заинтересовался судья. Старший командир Фан вздохнул:

— Всем была известна привычка Су отдыхать здесь после муштровки. А старший командир Мэн имел обыкновение в это же время подниматься в арсенал, где до самого сбора в обеденном зале упражнялся с тяжёлым копьём. Этот малый силён как бык, ему неведомо слово «усталость». Но позавчера Мэн сообщил приятелям, что у него похмелье, а потому в арсенал после учений на плацу он идти не собирается. Но он туда отправился! Видите то маленькое окно примерно в двенадцати локтях влево от окна арсенала? Так вот, за ним комната, где хранится кожаная амуниция. Только интендант заходит туда, примерно раз в две недели. Но Као взбрело в голову присмотреть себе новую перевязь, потому что Су так строго выговорил ему за старую. Привередливый малый не сразу нашёл ремень себе по вкусу. Когда он уже направился к двери, соединяющей эту комнату с арсеналом, то случайно выглянул в окно. Он увидел Ши Ляна, входящего в комнату Су. Ши Лян вдруг останавливается прямо перед окном, нагибается, а затем начинает махать руками и с криком выбегает из комнаты. Као отворил дверь арсенала, торопясь спуститься и выяснить, что произошло в доме напротив, и чуть не наткнулся на стоявшего с арбалетом в руках старшего командира Мэна. Оба они кинулись вниз по лестнице и прибежали сюда раньше стражников, которых поднял по тревоге Ши Лян. Потом Ши Лян пошёл за мной и старшим командиром Мао. Прежде всего мы выяснили, откуда прилетела стрела, и я заключил Мэна под арест как наиболее вероятного подозреваемого.

— А почему не младшего командира Као? — спросил судья Ди.

Мао молча подвёл его к окну. Выглянув, судья Ди обнаружил, что, хотя из окна кладовой можно было увидеть дверь комнаты Су и пространство перед окном, та часть комнаты, где находилось ложе, под прицел не попадала.

— Как Мэн объяснил своё присутствие в арсенале? — спросил Ди у коменданта. — Он ведь ясно дал понять, что не собирается туда, не так ли?

Фан горестно кивнул.

— Этот идиот заявил, что у себя в комнате обнаружил записку от Су с приказом явиться к двум часам в арсенал. Когда у него потребовали предъявить записку, он сказал, что выкинул её! Мы расценили эту выдумку как веское доказательство виновности Мэна.

— Действительно, для него всё это выглядит прескверно, — согласился судья Ди. — Мэн не знал, что Као окажется в кладовой. Если бы не внезапное появление Као, он, сделав дело, проскользнул бы в свою комнату, и никто бы не заподозрил его. — Судья подошёл к столу и взял стрелу, лежащую рядом с железным шлемом. Она была около двух локтей в длину и гораздо тяжелей, чем казалась на первый взгляд. У основания длинного железного острия выступали две страшные зазубрины с бурыми пятнами. — Я полагаю, именно этой стрелой был убит Су? Комендант кивнул.

— Мало было радости вытаскивать её, — заметил он. — Из-за этих зазубрин.

Судья Ди внимательно исследовал стрелу. Покрытое красным лаком древко заканчивалось чёрными перьями. Прямо под железным наконечником стрела была туго перевязана красной лентой.

— В ней нет ничего особенного, — нетерпеливо заявил Мао. — Обыкновенная боевая стрела.

— Я вижу, что красная лента порвана, — сообщил судья Ди. — Неровный разрыв вдоль древка.

Присутствующие на это никак не отреагировали. Замечание судьи не показалось им слишком глубокомысленным. Впрочем, он и произнёс эти слова больше себе самому. Со вздохом он положил стрелу на прежнее место и сказал:

— Доводы против старшего командира Мэна следует признать очень серьёзными. У него был мотив, была возможность, а также исключительное мастерство для использования этой возможности. Я обдумаю это. Всё же перед отъездом я бы хотел увидеть старшего командира Мэна. Если младший командир Као проводит меня к нему, то я смогу увидеть всех действующих лиц этого досадного происшествия.

Комендант окинул судью пытливым взглядом. Похоже, он колебался, но в конце концов всё же отдал отрывистый приказ старшему командиру Мао.

Пока младший командир Као сопровождал его в тюрьму, что находилась на задах крепости, судья Ди незаметно изучал своего спутника. Као был красивым молодым человеком и в облегающих доспехах и круглом шлеме выглядел очень подтянутым. Судья попробовал было завязать с ним разговор об убийстве, но в ответ получал лишь отрывистые реплики. Молодой человек был либо напуган, либо чересчур застенчив.

Камеру мерил шагами настоящий исполин. Руки он держал за спиной. Когда арестованный увидел двух мужчин, подошедших к массивной железной решётке, его лицо расцвело. Низким голосом он проговорил:

— Рад тебя видеть, Као! Есть новости?

— Со мною окружной судья, — робко отозвался Као. — Он хочет задать вам несколько вопросов.

Судья Ди сообщил Као, что тот может быть свободен. Затем он обратился к узнику:

— Комендант Фан рассказал мне, что военный суд признал вас виновным в предумышленном убийстве. Если вы можете заявить о чём-то, смягчающем приговор, я буду рад помочь вам оформить такое заявление. Два моих помощника, Ма и Цзяо, отзывались о вас хорошо.

— Я, ваша честь, не убивал Су, — угрюмо произнёс великан. — Но меня сочли виновным, так пусть рубят мне голову. Здесь действует армейский устав, а человеку так и так умирать, рано или поздно. Нет тут никаких поводов для снисхождения.

— Если вы невиновны, — продолжил судья, — значит, есть истинный убийца, у которого должны быть очень веские причины убрать с дороги вас обоих. Ибо выходит, что именно он послал вам фальшивую записку. А это уменьшает число подозреваемых. Можете вы назвать кого-то, имеющего причины ненавидеть и вас, и помощника коменданта Су?

— Тех, кто ненавидел Су, слишком много. Службу он нёс исправно, но при этом был настоящим солдафоном — порол солдат по малейшему поводу. Что же касается меня, то я всегда был уверен, что окружён здесь только друзьями. Если я кого и обижал, то ненамеренно. Так что это мало поможет.

Судья Ди молча согласился. Поразмышляв какое-то время, он произнёс:

— Расскажите мне как можно точнее, что вы делали после возвращения в крепость ночью перед убийством.