Кэролин Харт - Письмо из дома

Гретхен медленно оглянулась. Он оказался крупным мужчиной, выше папы. Грубоватое лицо загорело до медно-красного цвета. Над глубоко посаженными темными глазами и крючковатым носом нависли рыжеватые брови. На щеках пролегли глубокие морщины, как будто он много смеялся. Белоснежная форма с темными нашивками хрустела от свежести.

Она смотрела на него без улыбки.

Внезапно его лицо словно постарело и отяжелело.

— Лоррейн. — Бабушка стояла на верхней ступеньке. Она уже сняла фартук и выглядела так, будто собралась в церковь: волосы уложены в корону из кос, круглое лицо сияет улыбкой, лучшее ярко-синее платье чествует дорогих гостей. Но лицо оставалось бледным.

— Мама. — Лоррейн оглянулась, за секунду взлетела по ступенькам и обвила руками бабушку. — Мама, это Сэм. — Она говорила живо, не сводя глаз с его лица. — Сэм Хойт. Он младший офицер, был в отпуске и на следующей неделе возвращается в Калифорнию. Мы познакомились на прошлой неделе в парке аттракционов. Я пошла туда в пятницу вечером с другими девушками с завода. Не могу поверить, что можно быть таким ребенком. Мы катались на чертовом колесе, и его кабинка была как раз под нашей. И вдруг мы остановились на самом верху, и я так испугалась. Когда мы спустились на землю, Сэм крикнул, что кабинки надежно огорожены. А мне показалось, что он спрашивает, где можно купить мороженое, и не успели мы опомниться, как уже шли все вместе в кафе… — Она замолчала, переводя дух.

— Миссис Пфицер, — сказал он торжественно, хотя в голосе слышался смех. — Раньше я мороженого почти не ел, а сейчас это моя любимая еда.

— У нас сегодня будет домашнее мороженое. И яблочный пирог удался. — Бабушка сияла. — Заходите, спрячемся от солнца.

Они прошли в гостиную, Гретхен вошла последней. Мама взяла Сэма за руку.

— Я хочу показать тебе фотографию Джимми. — И Сэм подошел к ней близко, так близко, когда они рассматривали фотографии в рамах на каминной доске.

Гретхен тоже посмотрела на фотографии: дедушка с бабушкой на тридцатой годовщине свадьбы, мама с папой в день свадьбы, Джимми в мантии на школьном выпускном, она сама в свой одиннадцатый день рождения.

Сэм взял фотографию Джимми, и они с мамой сели на диван. Лоррейн наклонилась вперед и, подпирая подбородок рукой, разгоряченная и счастливая, без умолку рассказывала о Джимми.

Сэм Хойт поднял темные глаза на Гретхен.

Она отвернулась.

— Я берегу письма Джимми для тебя. — Бабушка сидела в кресле. — Мы так гордимся нашим храбрым Джимми, мистер Хойт. И Гретхен так много работает. Она помогает мне в кафе каждый день, а потом идет в редакцию, и ее статьи выходят каждый вечер. Вчера вечером она работала допоздна, так что я надеюсь, что вы с Лоррейн сегодня устроите для нее праздник. Лоррейн, может, вы с мистером Хойтом отвезете ее на озеро? Все повеселитесь, как мы, бывало, в прошлые годы. Для мистера Хойта я найду купальный костюм Джимми. — Она улыбалась, но лицо оставалось серым, как грязный лед, и она тяжело оперлась на подлокотник кресла.

Лоррейн захлопала в ладоши.

— Сэм, это и правда будет весело. Я сто лет не плавала. А потом мы насладимся маминой отменной едой. — Она в замешательстве посмотрела на мать. — Нам надо уехать сразу после обеда. Сэм обещал родителям, что мы приедем сегодня днем. Они живут в Талсе.

— Ты так быстро уезжаешь? — Гретхен не верила своим ушам.

Лоррейн протянула к ней руки, но она отстранилась.

— Мне надо взять купальник. — И она выбежала из комнаты.

В машине Гретхен разместилась на самом краю, раскалившееся сиденье жгло кожу сквозь купальник. Она протянула руку и расстелила на сиденье свои рубашку и шорты.

— Гретхен, — лицо Лоррейн сияло счастьем, — разве не здорово! — Она поправила бретельку купальника с красными гибискусами на желтом фоне. — Я так давно не была на озере. — Она повернулась к водителю, оживленная и счастливая. — Охотничье озеро такое красивое, сосны и настоящий песок.

Гретхен любила это озеро, любила ощущение липкой жары и шок от погружения в прохладную воду. Но сейчас озеро казалось далеким и нереальным. Она смотрела на дорогу. Они проедут как раз мимо тропинки к хижине Пурдисов, а она ничего не сможет сделать. А когда вернутся домой, пора будет обедать, и не получится ускользнуть так, чтобы сбегать в хижину. Ей казалось, будто время утекает, словно монеты из кошелька.

Лоррейн обернулась и посмотрела в заднее стекло.

— Смотри, Сэм. Вот дом Татумов, заросший травой и с горой газет на крыльце. Бедная Фей. Бедный Клайд. Бедная Барб. — Она повернулась к Гретхен, лицо ее помрачнело. — Малышка, и ты видела весь этот ужас. И Клайда ведь так и не нашли?

— Нет. Шериф считает, что кто-то помогает ему прятаться. — Гретхен тут же пожалела о сказанном. Мама всегда чувствует, если за словами кроется что-то большее.

И конечно, морщинка сразу же прорезала ее лоб.

— Прятаться… Ему же нужна еда. Я не подумала об этом.

Гретхен села прямо, крепко взялась за поручень.

— Мистер Деннис…

Лоррейн пробормотала Сэму: «Уолт Деннис — владелец „Газетт“. Его дочь Джун была моей лучшей подругой. Она умерла от полиомиелита, когда мы учились в школе».

— …боится, что мистера Татума застрелят.

Лоррейн судорожно сглотнула.

— Застрелят Клайда? О боже, за что?

— Люди напуганы. На городской площади вчера было собрание. — Пыльная дорога поворачивала, вилась то вверх, то вниз, а Гретхен рассказывала о том, как шеф полиции вступился за Клайда Татума, о резких выкриках из толпы и сарказме окружного прокурора. Она не стала смотреть на едва заметный просвет между деревьями, от которого начиналась тропинка к хижине Пурдисов.

Когда они приехали к озеру, Гретхен показалось странным, что все эти машины, отдыхающие, пикники, весь шум и радость летнего веселья находятся меньше, чем в миле от заросшей поляны и хижины. Здесь никто не боялся Клайда Татума. Огромная парковка была забита машинами. Сэм с трудом нашел свободное место, втиснувшись на пригорок рядом с каким-то седаном.

Лоррейн взяла полотенца, оглянулась через плечо и, крикнув «Кто последний, тот обезьяна», побежала вперед. Это была ее обычная игра с Гретхен и Джимми.

На золотистом песчаном пляже Лоррейн бросила полотенца на бревно. Гретхен понеслась к воде и нырнула в ее темную прозрачную прохладу. Лоррейн не отставала.

Вскоре Сэм присоединился к ним. Гретхен ощущала его присутствие, но смотрела только на мать. Лоррейн то ныряла, то выпрыгивала из воды, осыпая всех горой брызг.

Почти совсем как до войны, как в летние дни на озере с мамой и Джимми. Иногда дедушка с бабушкой ездили с ними. Дедушка любил рыбачить и часто сидел на пирсе в стороне от купальной зоны. Он приносил ведро наживки и проводил весь день с удочкой, а к вечеру набиралась гора мелкой рыбешки на ужин. Они жарили рыбу, бабушка готовила салат из капусты и ставила на стол арбуз. Гретхен во рту ощутила вкус хрустящей сладковатой рыбы. Все казалось прежним: и вода, и крики мальчишек, прыгавших с вышки и соревновавшихся, у кого получится больше брызг, и пронзительные вопли малышей, строивших песчаные замки и игравших в салочки. Девочки-подростки, не желая мочить волосы, лежали на полотенцах и одеялах, и красноватая кожа блестела от смеси детского масла с йодом. Из музыкального автомата ревела «Бесаме мучо». Лохматый рыжий мальчишка бренчал на мандолине. Запах хот-догов, попкорна, лосьона для загара, выхлопных газов смешивался с ароматом жимолости. Охотничье озеро осталось прежним. Изменилась Гретхен, вспоминавшая хижину Пурдисов и темный, густой лес.