Вернер Тельке - Единственный выход

— Если я возьмусь за это дело, то только ради нее. И замолчал. Виктория все помешивала.

— Значит, она блондинка?

— Да.

— Нежная и беззащитная?

— Да.

— И потому вы беретесь за это дело?

— Ерунда!

— Совершенно верно. — Виктория согласно кивнула. — Я тоже думаю, что вы беретесь за это дело не ради нее, а потому, что у на счету у вас всего двадцать восемь марок, что вы еще не заплатили за прошлый месяц ни налогов, ни за квартиру, и за последний месяц ни один черт не появился в вашем несчастном детективном агентстве. И лучше уж не вспоминать о моем давно забытом жаловании. — Виктория вылила овсянку на тарелку и придвинула ее Веберу. — Прошу, ваш завтрак.

— Мой завтрак?

— Вот именно, с похмелья яичницы с ветчиной с утра не подают!

Неожиданно атмосфера сгустилась, почти как каша, что стыла на тарелке. Они смотрели друг другу прямо в глаза, и Вебер чувствовал, что Виктория вот-вот взорвется. С демонстративным спокойствием он взял тарелку и удалился с ней в комнату. Присев к столу, стал помешивать овсянку. Виктория, следовавшая за ним как тень, теперь занялась документами.

Долго стояла тишина, слышалось только звяканье ложки по тарелке. Наконец Вебер прервал молчание и негромко спросил:

— Где, собственно, бумаги?

— Какие бумаги?

— По фирме Витте. — Он напряженно уставился на нее поверх тарелки. Она не отвечала. — Ну, разумеется, забыли! — Теперь его тон становился все резче. — Тиранить меня вы умеете, а вот о деле всегда приходится думать мне самому. Я уже сыт этим по горло. О, как я этим сыт!

Тут над столом пролетел скоросшиватель и шлепнулся возле тарелки.

— А это что? — чуть неуверенно спросил он.

— Документация, — отрезала она. — Кроме того, я заказала все, что найдется по фирме Штайнерта.

Больше он на нее не смотрел, потому что и так мог представить себе физиономию, сияющую живой радостью от чужого несчастья. Глупо было вообще заводиться. Он же знал, что Виктория никогда не забывает о вещах, о которых ее хоть раз попросят. Он открыл скоросшиватель, в котором оказалась подборка статей и заметок. Виктория собрала материалы из архива информационного агентства «Бликпункт», на которое когда-то работал Вебер. Контакты с коллегами не прерывались, и его всегда снабжали информацией и материалами, нужными для текущей работы. Сейчас его особенно заинтересовала статья, опубликованная с полгода назад, поскольку в ней исчерпывающе характеризовалось положение экспортно-импортной фирмы «Витте АГ». Он прочел, что Витте в последние годы развернул широкую сеть торговых домов, целых четырнадцать. Кроме того, Витте имел около тридцати филиалов и открыл свыше шестидесяти павильонов для обслуживания клиентов.

Такое вторжение в вотчину старых торговых домов — по мнению «Бликпункта» — должно было серьезно превысить финансовые возможности Витте. Строительство всех без исключения новых зданий, которое обошлось в огромные суммы, было профинансировано крупной страховой компанией. Чтобы укрепить свои позиции на рынке, Витте в конце концов преобразовал фирму в акционерное общество и увеличил уставной капитал до девяноста миллионов марок. Пятьдесят два процента акционерного капитала Витте хотел сосредоточить в своих руках, однако нужной суммой не обладал.

Вебер невидяще уставился на вырезку. Он вдруг понял, что его вчерашнему хлебосольному хозяину грозило банкротство. Без солидной финансовой поддержки за плечами с ним было бы покончено. Что же могло склонить солидного банкира Кашелена к сотрудничеству с этим легкомысленным и ненадежным типом, на которого невозможно было положиться? И был ли Витте действительно столь ненадежным партнером?

Из архивных документов «Бликпункта» следовало, что за пару лет после валютной реформы Витте на своих экспортно-импортных услугах создал огромное предприятие. В конце пятидесятых вокруг этого бизнеса он начал строить сеть торговых домов. Инвестиции эти, разумеется, поглотили огромные средства. Если теперь ему удастся преодолеть временный кризис, то в будущем его фирма и сеть торговых домов овладеет широким сектором рынка.

Вебер пытался представить, что собой представляет Витте. И должен был признать, что человек этот был по-своему яркой личностью. Он, несомненно, обладал инициативностью и решительностью, и прежде всего — необходимой долей безжалостности, чтобы воплощать в жизнь свои планы. К такому выводу должен был прийти и Кашелен, ибо только этим можно объяснить отношение банкира к Витте как к перспективному партнеру. Ситуация выглядела бы совершенно иначе, если бы фирме Витте грозил скандал, ибо в этом случае планируемый германо-французский союз не мог выйти за пределы чисто торговых контактов.

Вебер настолько погрузился в свои размышления, что не заметил, что давно звонит телефон и Виктория уже сняла трубку.

— Наши дела идут в гору, — сообщила она, прикрыв трубку рукой. — Новое дело: у кого-то сбежала невеста.

— Глупости! — буркнул Вебер и вновь погрузился в бумаги.

— Не так быстро, любимый! А если это блондинка? Вебер посмотрел на нее так, что она сразу сменила тон.

— Но тут дело действительно интересное, — повторила она уже всерьез. — У какого-то архитектора из Франкфурта сбежала невеста. Следы привели в Гамбург, но тут исчезли. Зато уже пару дней за ним по пятам ходит парень, не отставая ни на шаг. У архитектора сдают нервы. — Она снова кивнула на трубку. — Спрашивает, можем ли мы ему помочь?

Вебер слушал вполуха и довольно резко сказал:

— Оставьте меня в покое! Это дело не для нас! Виктория любезно кивнула и снова взялась за трубку.

— Алло, вы слушаете? Да, герр Вебер заинтересовался вашим делом, но сегодня у него все время расписано. Пожалуйста, позвоните ближе к вечеру, и мы договоримся о времени встречи. — Положив трубку, она пламенно улыбнулась Веберу. Не произнесла ни слова, но в глазах ее прыгали чертики.

Вебер решительно захлопнул досье и встал.

— Пошли, Виктория, — спокойно сказал он. — Уже без четверти десять, пора!

Часы показывали ровно десять, когда Виктория и Вебер входили в приемную Штайнерта. На миг задержавшись, они внимательно огляделись. Напротив входной двери находились обитые кожей двустворчатые двери в кабинет шефа. Немного сбоку, в центре приемной — письменный стол. Женщине, сидевшей за ним, было под тридцать, и то, что она натуральная блондинка, Вебер отметил с легким вздохом. Она читала бумаги.

В приемной стояла благоговейная тишина, которую не нарушили ни Вебер, ни Виктория. Вся комната была застелена ковром, поглощавшим любой шум. Блондинка все еще не обращала внимания на гостей. Не подняла она глаза даже тогда, когда Вебер с Викторией остановились прямо перед столом.