Эрл Гарднер - Зловещее светило

— Все вместе!

Затрещало дерево, полетели щепки, они ворвались в помещение.

Капитан включил фонарь:

— Холстейн и Фелтман, следите за входом.

— Есть, кэп.

Фонарь высветил лестницу вверх и еще две двери в соседние помещения.

— Туда!

МакБрайд вбежал в комнату. Пусто, мебели никакой. За ней была еще одна. Здесь находились диван, стол, кресла-качалки, газовая плита.

— Сторожка местного лакея, — понял капитан. — Того, который к двери выскакивал.

Полетели слова, обрывистые фразы…

Луч фонаря выхватил ногу на лестнице.

— Вверх!

МакБрайд рванул первым.

Снаружи бухнули два выстрела.

— Гюнтер и Барнс, — определил капитан. — Пытались прорваться через них.

Верхний вестибюль. Первая дверь заперта.

МакБрайд ударил в нее ногой.

Бумм!

Пуля пролетела сквозь дверь мимо капитана.

Мориарти разворотил замок четырьмя выстрелами. Еще три добавил Пальяно. Полицейские замерли, прислушались. Внутри — какое-то движение, голоса. МакБрайд повернулся к Коэну:

— Айк, притащи стул снизу.

Тот выскочил и вскоре вернулся с тяжелым кухонным стулом. МакБрайд схватил стул, взмахнул им и рванулся к двери. Мебель разнесло в щепки, полетело деревянное крошево. Изнутри грохнули два выстрела. МакБрайд почувствовал резкий удар по щеке, по шее побежала струйка крови. Над плечами капитана пронеслись пули из стволов полицейских пистолетов. Раздались вскрики, топот, брызнуло разбитое стекло.

Ворвавшийся в комнату за МакБрайдом Мориарти увидел в окне силуэт и выстрелил. Человек исчез.

— На крышу!

МакБрайд вылез в окно на пожарную лестницу, двинулся вверх. На соседнем доме виднелись смазанные силуэты бандитов. Обильно утыканные радиоантеннами, дымовыми и вентиляционными трубами крыши переходили одна в другую. Коэн залез наверх, присел, дважды выстрелил, свалил бандита и разбил стекло чердачного окна. Мориарти бросился за трубу, укрываясь от направленного в него выстрела.

Достигнув конца ряда крыш, бандиты укрылись за трубами. Патронов они не экономили. Полисмен Терчински упал со стоном, отполз в сторону, но сумел встать на ноги. Копы осторожно продвигались вперед. МакБрайд левой рукой зажимал рану на щеке носовым платком, в правой держал оружие. Рядом с ним шел Мориарти. В трубу над ними врезалась пуля, осыпала их штукатуркой. Мориарти выстрелил в ответ.

Началась ожесточенная перестрелка. Пули сыпались градом, крошили кирпич, поднимали фонтанчики пыли, били стекла и рвали проволоку антенн. Полицейские рванулись в атаку. Терчински снова упал и на этот раз уже не поднялся. У бандитов кончились патроны, и они принялись обороняться пистолетами как дубинками. Завязалась рукопашная. Внизу собрались толпы любопытных.

Гюнтер и Барнс, следившие за происходящим снизу, догнали товарищей и вступили в бой, перешедший в последнюю, самую короткую и ожесточенную фазу. Все шестеро бандитов, сбитые с ног, валялись на крыше, большинство без сознания. Терчински умер. Коэн едва держался на ногах. Контуженый МакБрайд чувствовал, что голова у него идет кругом. На запястьях гангстеров защелкнулись наручники. Капитан осмотрел их физиономии при свете фонаря, потом стал разглядывать убитых. К нему подошел Мориарти:

— Кого-нибудь узнал, кэп?

— Кое-кого. Но мне нужен Дювин. Может, ты его хлопнул у окна? Давай-ка глянем.

МакБрайд приказал своим людям стащить пленных вниз и спустился по пожарной лестнице с Мориарти. Там они обнаружили тело мужчины в смокинге. Сразу было видно — это не Дювин.

Капитан перевернул его:

— Живой. Но без сознания.

— Кто это? — спросил Мориарти.

МакБрайд щелкнул фонариком:

— Бонельо!

Кеннеди спешил к ним, спускаясь по пожарной лестнице.

На следующий день несколько бледноватый МакБрайд с громадной, нелепого вида, как будто клоунской, нашлепкой на щеке стоял в одном из помещений управления полиции города. Мориарти с пиратской повязкой на глазу выглядел гораздо более героически. Ну и совсем уж банальной смотрелась подвешенная на перевязи рука Коэна.

На скамье возле стены сидели Трикси Мелой, Адольф Шанц и Берони, управляющий клубом «Пальметто», скованные друг с другом наручниками. Шанц просто места себе не находил от отчаяния. Берони казался изможденным. Физиономия танцовщицы выражала презрение ко всем присутствующим.

Кеннеди вошел в комнату и уселся за стол в сторонке, поигрывая карандашом.

— Я сейчас зачитаю письмо. Возможно, оно вас заинтересует, мисс Мелой. — МакБрайд вынул лист бумаги. — Оно продиктовано стенографу в больнице, его автор — мистер Луис Мартинес.

Трикси закусила губу.

— «Капитану Стивену МакБрайду, — начал капитан. — Человек, который вам нужен, — Тони Бонельо. Я работал в его клубе. Танцевал с мисс Мелой, мы выступали вместе, объездили всю страну. Я ее любил. Думал, она меня тоже. Может быть, так оно и было, пока ее не купил Бонельо. Я сходил с ума от ревности, хотел его убить. Нет, не смог. Но многое узнал. Бонельо убил Беделла. Я слышал их разговоры. Олдермен становился слишком непредсказуемым. Круг, Шанц и Бонельо стакнулись, Шанц должен был устроить выступление Беделла, чтобы подставить его под выстрел с крыши. Для этого Шанц с Кругом и провели этот предвыборный митинг на улице. Когда Бонельо узнал, что у вас в участке сидит какой-то человек, знающий об их делишках, он позвонил прокурору, тот пообещал вызволить узника и купить его молчание. Но вы отказались его выдать, и Бонельо решил взорвать полицейский участок. Я хотел вернуть любовь Трикси, поэтому и позвонил вам, чтобы полиция взяла Бонельо. Но я знал, что если она узнает об этом, то не захочет и глянуть на меня. Я безумно любил ее. Конечно, теперь это прошло. Я лежу, умираю, просил ее прийти, но она послала меня к чертям. Каким же я был дураком. Теперь-то вижу, чего она стоит… Но она ни в чем не виновата. Ее всего лишь заставили сказать, будто она видела уходящего мужчину в сером костюме. Не было там никакого человека, никого она не видела. Вот и всё ее преступление, если не считать обиды, нанесенной мне. Не знаю, может быть, я все еще ее немного люблю…»

МакБрайд дочитал письмо в полнейшей тишине и добавил:

— Это было предсмертное признание мистера Мартинеса.

— Идиотом жил, идиотом и сдох, — вырвалось у пунцовой от злости Трикси.

— Да уж действительно, идиот, — охотно согласился Кеннеди. — Тратить время на такую крашеную мочалку. Ох и распишу же я ее…

— Пошел бы ты… — удостоила Трикси любезностью журналиста.

— Постарайтесь хоть выглядеть поприличнее, когда вас будут фотографировать для прессы, — продолжал Кеннеди. — И что в ней нашел Бонельо?

— Заткнись, скотина! — заорала мисс Мелой на репортера.