Куинн Фосетт - Братство страха: Роман о Майкрофте Холмсе

— Но из ваших же слов следует, что мы единственные, кому вы можете доверять, — негромко сказала Пенелопа Гэтспи. — Вы не можете обратиться к местным властям, так как кто-то может быть связан с Братством. Для вас мы — меньшее из двух зол, но кроме нас нет никого.

На сей раз Майкрофт Холмс тяжело вздохнул.

— Я понимаю это. И хотя предпочел бы иметь дело со своими агентами, которые заслужили мое доверие за годы беспорочной службы, но, увы, дела обстоят именно так, как вы сказали.

— Тогда чего же мы торчим здесь? — нетерпеливо спросил Гийом, когда Холмс умолк.

— Потому что мы должны как следует подготовиться, ведь нам предстоит иметь дело с чрезвычайно опасными людьми, — спокойно ответил тот. — Они почти всесильны в Германии и оказывают большое влияние на Францию, которая, по их мнению, должна принадлежать немцам. — Он сделал большой глоток остывшего кофе. Вы знаете, какие цели они ставят перед собой в области метафизики. Меня же гораздо больше беспокоят их политические цели. Но в данный момент у нас с вами задача одна и та же. — Он остановил на мне сочувственный взгляд. — Если бы только они не знали вас, Гатри.

— Но они меня знают, — откликнулся я, — и мы должны учитывать это, выступая против них.

— А это произойдет через несколько минут. Наших лошадей сейчас подведут. — Тут он заметил, что я вздрогнул, и взглядом попросил извинения. — Мне жаль, что приходится заставлять вас ехать дальше на неоседланной лошади, но мы не имеем возможности разыскивать седла. Если мы займемся этим, то неизбежно привлечем к себе излишнее внимание. — Он погладил себя по карману. — Мой пистолет готов.

То, что он вооружен, удивило меня. Я взглянул на Гийома, опять на Холмса.

— Не понимаю…

— После того как я вернулся из конюшни, у нас произошло небольшое недоразумение, — беспечно сказал Холмс, — но, мне кажется, все уже улажено. — Он сверкнул глазами на Гийома, а затем на Пенелопу Гэтспи. — К настоящему времени мы пришли к выводу, что у нас имеется один общий враг, и будем действовать согласованно, не так ли? — Он подождал возражений и, когда их не последовало, сказал: — Отлично.

У меня было неприятное чувство, что мы идем на слишком большой риск, но я решил не высказывать вслух свои опасения.

Пока мы готовились к отъезду, Майкрофт Холмс рассчитывался с мадам Тилло.

— Я очень признателен за то, что вы сделали для меня, мадам, — сказал он, вручая хозяйке солидные чаевые сверх оплаченного заранее счета.

— Рада, что смогла услужить вам, мсье. — Казалось, ее ничуть не удивляло то, что постояльцы уезжали все вместе, хотя кислое выражение ее лица становилось все заметнее, когда она брала деньги сначала у мисс Гэтспи, а затем у Гийома.

Когда мы садились на наших ганноверцев, я прошептал Холмсу на ухо:

— Неужели вы не боитесь, что из-за нашего альянса может случиться что-нибудь неладное с Соглашением? Вы же сами сказали, что у нас с ними разные цели.

— Нет, не боюсь, — ответил тот, взлетая на своего могучего мерина.

Я не мог поверить своим ушам.

— Но неужели вы не понимаете? Им нив коей мере нельзя доверять. Как только мы выкрадем Макмиллана, они смогут забрать у него Соглашение и воспользуются им в своих собственных целях. — Устраиваясь на широкой спине своего скакуна, я почувствовал, насколько сильно натер накануне ноги и седалище: кожу так и саднило.

— Так и могло бы быть, если бы у Макмиллана было Соглашение, — подмигнув, ответил Холмс. — Но у него его нет. — С этими словами он направил лошадь вперед, и та мерной рысью двинулась по дороге.

Я чуть-чуть задержался и успел увидеть, как Пенелопа Гэтспи и Гийом садятся на своих лошадей, затем я поскакал вслед за Майкрофтом Холмсом. Меня распирало от многочисленных вопросов, которые мне не терпелось задать своему патрону.

Я провел час с матерью и теперь согласен с врачами: ее смерть — вопрос нескольких часов. Я пообещал вернуться в больниц к полудню и пробыть там столько времени, сколько потребуется.

Эдмунд Саттон предложил остаться в квартире и принимать все сообщения, которые могут поступить в мое отсутствие. Это очень благородно с его стороны, и я чрезвычайно признателен ему за помощь в это тяжелое время.

Из Франции не пришло больше ни слова, но я пока еще ни на что и не рассчитывал. Очень неприятно ожидание само по себе, а тем более в предприятиях, подобных тому, что осуществляет М. X. Если оно закончится успешно, об этом станет известно к утру. Если оно провалится, то мы, скорее всего, никогда не узнаем, что же произошло.

Двигаясь вдоль ручья, мы подъехали к ложбине. Она густо поросла деревьями, и мы не могли со стороны определить ее глубину, ширину и протяженность. Мы находились в дороге уже почти три часа. В небе показалось солнце, но его ослепляющие лучи совсем не согревали. Резкие тени, полные пронизывающего холода, были гораздо честнее.

Всю дорогу я раздумывал над таинственным замечанием, которое, садясь на коня, бросил Майкрофт Холмс, — что у Макмиллана нет Соглашения. Значило ли это, что у него никогда его и не было, а сам он являлся приманкой для злоумышленников? Или же Соглашение было похищено раньше его самого? Если так, то когда и кем? Если у него не было Соглашения, зачем Братству понадобилось его похищать? И самый неприятный из всех вопросов — что они намереваются сделать с ним, обнаружив, что у него нет того, ради чего затевалась охота? Как бы ни была мне неприятна персона Макмиллана, я не пожелал бы ему испытать на себе гнев Братства, будь он даже закоренелым преступником.

— Замок где-то за этими деревьями, — сказал Майкрофт Холмс и, натянув поводья, остановил лошадь. — Остаток пути лучше пройти пешком. И настроиться на неприятности.

— Но это миля пути, если не больше, — удивился Гийом, подъехав почти вплотную к Холмсу. — Почему бы не подобраться поближе?

— Потому что они обязательно должны следить за окрестностями. У них Макмиллан, и они ожидают, что кто-нибудь станет его разыскивать. — Холмс направился к опушке густой рощи. — И у них есть еще преимущество: они находятся под прикрытием.

— Но ведь мы не станем лезть им на глаза… — попытался возразить Гийом.

— Не стоит считать их дураками, дружище, — прервал его Холмс, — они хитры, и вам это должно быть известно лучше, чем мне. Они алчные и злобные люди, ради собственных целей готовые разрушить мир и уничтожить миллионы людей.

— Да, — с глубоким чувством произнесла Пенелопа, — и мы не можем этого допустить. Гийом, мистер Холмс прав. Нам не следует рисковать сверх необходимого. — Она соскользнула наземь, твердо держа поводья в руке. — Где мы можем спрятать лошадей, чтобы их не было видно?