Марсель Аллен - Фантомас и пустой гроб

Господин Тирло с довольным видом откинулся в кресле, словно предвкушая свое торжество.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

— Я имею в виду несомненные доказательства неверности моего супруга… И мне кажется, вы обещали, что такие доказательства будут!

Поверенный выдержал эффектную паузу.

— Мадам, — сказал он торжественно, — свое обещание я выполнил. Такие доказательства у меня есть!

Его слова произвели эффект, на который он не рассчитывал. Его собеседница вздрогнула и побледнела, ее руки лихорадочно теребили тонкий кружевной платок.

— Что вы говорите! — воскликнула она. — У вас есть несомненные доказательства неверности моего мужа?

— Разумеется! — самодовольно ответил поверенный, не обращая внимания на волнение клиентки. — Если уж я берусь защищать ваши интересы, мадам, то делаю это на совесть! И при этом соблюдаю полную конфиденциальность и деликатность.

Мэтр Тирло еще некоторое время распространялся на эту тему, пустив в ход все свое красноречие. В глубине души он сожалел о том, что стал поверенным, а не избрал поприще адвоката.

— Месье, все это только слова, — нетерпеливо прервала его посетительница. — Где же доказательства?

Несколько уязвленный, мэтр Тирло замолчал на полуслове и нажал на кнопку звонка.

— Эти господа пришли? — спросил он у появившегося клерка.

— Да, мэтр.

— Пусть войдут.

Несколько секунд спустя в кабинет вошли два странных субъекта — один высокий, другой низенький, оба одетые в поношенные плащи, с видавшими виды цилиндрами на голове. Это были те самые подозрительные типы, которые в течение последних дней крутились в районе Нейи и Булонского леса.

— Кто это такие? — спросила дама с удивлением, смешанным с тревогой.

— Это агенты частной сыскной полиции, мадам, — пояснил поверенный, — Я поручил им следить за вашим мужем…

И, обращаясь к тем двоим, он продолжал:

— Доложите, какие данные вам удалось собрать об известном вам лице.

— Наши данные, уважаемый мэтр, — сказал высокий, — не оставляют ни малейших сомнений, что известное вам лицо находится о незаконном сожительстве с некоей особой, которую он тайно содержит в своем доме.

— У нас такие доказательства, — добавил коротышка, — что спорить против них все равно, что против ветра плевать…

Мэтр Тирло подскочил на месте.

— Господа! — воскликнул он. — Я прошу вас выбирать выражения!

Посетительница, с пылающим от гнева лицом, вскочила с кресла. Но гнев ее был вызван не грубостью выражений, а их сутью. С непоследовательностью, свойственной женщинам, она заявила:

— Вы имеете дерзость утверждать, что мой муж обманывает меня! Я требую доказательств!

— Пардон, мадам, — ответил коротышка, — но мы здесь для того и находимся, чтобы эти доказательства представить… И поверьте, — добавил он, обращаясь к мэтру Тирло, — чтобы их добыть, нам пришлось попотеть…

И он передал даме пачку фотографий, которые та стала перебирать дрожащими руками. Качество снимков было весьма невысоким, но тем не менее она узнала на них своего мужа, который обнимал за талию молодую женщину со стройной, изящной фигурой. На других фотографиях можно было увидеть их же то сидящими на садовой скамейке, нежно прижавшись друг к другу, то гуляющими рука об руку… Дама побледнела и закусила губу.

— Любо-дорого смотреть на этих голубков! — заметил коротышка.

Высокий толкнул его локтем в бок и прошептал:

— Заткнись! Ты что, не понимаешь, что здесь находится его жена…

Дама продолжала просматривать фотографии. Они действительно не оставляли сомнений. Так могли вести себя только влюбленные. На одном из снимков можно было увидеть, как они целуются, спрятавшись за деревьями.

— Мэтр Тирло, — дрожащим голосом заговорила наконец дама, — признаюсь вам, что когда я рассказала вам о своих подозрениях, я все еще не верила до конца в виновность моего мужа… Теперь у меня не осталось ни малейших сомнений; этот подлец, этот негодяй обманывает меня самым бессовестным образом! Более чем когда-либо, я полна решимости требовать развода и добиваться его. Прошу вас принять меры для того, чтобы бракоразводный процесс завершился как можно быстрее!

С этими словами она опустила вуалетку, кивнула поверенному и покинула кабинет. Некоторое время она шла по улице, стараясь успокоиться и повторяя про себя: «Лучше полная ясность, чем сомнения и неуверенность… Мое решение принято… Надо перестать волноваться, а то у меня будут красные глаза…»

Она остановила проезжавшее мимо такси и бросила шоферу:

— Улица Мадрид, клиника профессора Дропа! Несколько минут спустя такси остановилось перед воротами парка.

— Мой муж дома? — спросила дама у вышедшей ей навстречу Даниэль.

— Господин профессор только что вернулся, мадам. Он в своем рабочем кабинете.

Дверь кабинета резко распахнулась, и доктор Дроп увидел, что на пороге стоит его жена. Ее появление не сулило ничего хорошего. Уже давно отношения между двумя супругами разладились и теперь находились на грани полного разрыва.

— Мне необходимо с вами поговорить! — произнесла Амели Дроп, испепеляя мужа гневным взглядом.

Доктор постарался ответить как можно спокойнее:

— Не имею ничего против. Но будет лучше, если этот разговор произойдет не здесь, а в нашей квартире.

Личные апартаменты доктора и его жены находились в том же здании, двумя этажами выше.

— Я хочу, чтобы наш разговор состоялся немедленно! — настаивала мадам Дроп.

Но в этот момент, пользуясь своей привилегией, в кабинет без стука вошла мадемуазель Даниэль.

— У пациента из седьмой палаты снова произошел мозговой криз, — сказала она, — Сейчас опасность миновала, но он желает, чтобы господин профессор его осмотрел. Я сочла возможным обещать ему это…

— Хорошо, — сказал доктор. — Сейчас приду.

— У девушки, которая поступила позавчера, высокая температура, — продолжала старшая медсестра. — Хотелось бы, чтобы вы ее посмотрели.

— Я сделаю это до обеда, — сказал Поль Дроп. И, обернувшись к жене, добавил: — Прошу вас, Амели, поднимитесь в наши личные апартаменты. Вам не место здесь, среди больных…

— Надеюсь, что ваши многочисленные обязанности не помешают вам выкроить десять минут для разговора со мной, — сухо сказала мадам Дроп. — Я буду ждать вас в своем будуаре ровно в шесть тридцать.

С этими словами она покинула кабинет.

Профессор отправился осматривать больных, на которых ему указала Даниэль. Каждому из них он посвятил чуть больше времени, чем это было необходимо. Сам себе не признаваясь в этом, он старался оттянуть разговор с женой. Тем не менее, без пятнадцати семь он постучал в дверь ее будуара.