Джон Макдональд - Вне закона

— Пока что вот вам понадобился.

Она наклонила голову.

— Зачем же тогда все эти штучки, ужимки в стиле Гекльберри Финна в ответ на мое… э… внимание. А, Кирби?

— Я люблю казаться простофилей.

— Мой бог, и ты преуспел в этом! Только вот откуда у тебя такой стойкий иммунитет? Неужели Фарнхэм так хороша?

— Возможно.

Нахмурившись, Карла принялась ходить по комнате. Он вдруг заметил, что весь ее акцент совершенно исчез.

— Замечательно, — сказала она. — Я открываю карты, имея каре, а у него, оказывается, покер. Но теперь-то, когда мы все знаем друг о друге, теперь, надеюсь, мы партеры?

— Не обязательно.

— Оно находится там же, где деньги?

— Что такое оно?

Карла топнула ногой.

— Не будь таким дьявольски упрямым! Ты же должен наконец понимать, что мы могли бы повести совсем иначе. Ты пил все, что я тебе предлагала. И ты был пьян, я это видела. Мы могли бы отвезти тебя в такое место, где твоих криков никто бы не услышал. У Джозефа слабые нервы, но со мной, могу тебя уверить, все в порядке. Мне подобные развлечения даже нравятся, дружище.

Кирби слегка вздрогнул, но быстро справился с собой.

— Значит, вы понимали, что данный путь ни к чему хорошему не приведет. Правильно?

— Это тебе не следует ждать ничего хорошего!

— Следовательно, у вас есть основания думать, что я знаю, что делаю.

Карла неохотно кивнула.

— Я действительно начинаю склоняться к этому мнению. Но о чем, черт побери, думал твой дядя? Он ведь должен был понимать, что произойдет после его смерти.

— Если только он не запланировал именно такой поворот событий.

Она кивнула в сторону газеты.

— Если все это устроил ты сам, то, наверно, ты очень в себе уверен, Кирби.

— Никаких официальных заявлений я не делал. — Кирби подошел к телефону и взглянул на часы. — Я хочу попытаться дозвониться до Грамби.

— Давай-ка лучше я сделаю это за тебя. Оператор может прилично заработать, если узнает, в каком номере ты находишься.

Он продиктовал ей номер телефона. Когда Грамби ответил на звонок, Карла передала трубку Кирби.

— Интересную пресс-конференцию вы устроили, мистер Грамби.

— А, Винтер! Это вы. Поймите, мы только охраняем интересы Фонда.

— Тогда вам будет нетрудно понять и мое будущее официальное заявление.

— Мне неясно, что вы имеете в виду.

— Я заявлю, что лишь выполнял указания. Дядюшка Омар не оставил мне ни цента. Я заявлю, что никогда до конца не понимал назначения «Проектов О.К.». И теперь никак не могу понять, зачем было тратить столько денег на покупку недвижимости и ценных бумаг за границей, а потом переводить документы на владение, чеки и наличность в швейцарские банки на ваше имя и на имена других исполнительных директоров Корпорации. Но делал я это, потому что моя работа хорошо оплачивалась. И еще я могу заявить, что мисс Фарнхэм также была оболгана вами, потому что именно по вашему приказу она сожгла все документы.

Последовала долгая пауза. Наконец Грамби хрипло спросил:

— Какую цель вы преследуете, мистер Винтер?

— Пока что, до поры до времени, я постараюсь не делать этого заявления.

— Заявление такого рода — ложное, конечно, — может уничтожить нас всех. Вас в том числе.

— Да, при полном отсутствии документов нам всем придется плохо. Поэтому я просто предлагаю, чтобы вы держались поскромнее.

— Видно, мы сильно недооценивали вас, мистер Винтер.

— Жаль, что вы не можете забрать свое заявление прессе назад. Но вы можете воздержаться от последующих. У меня и так проблем вполне достаточно, — сказал Кирби и повесил трубку.

Карла одобрительно посмотрела на него.

— Ты умеешь быть весьма ядовитым.

— Но в глубине души я — полный простофиля.

— Это очень эффективное прикрытие. Омар казался таким милым, бестолковым старичком. Мы могли бы догадаться, что ты пошел в него.

Зазвонил телефон, и Карла подняла трубку.

— Кто? О да, конечно. Что это значит? О нет! Мой брат и я едва знакомы с этим молодым человеком. Видели нас с ним? Вы, должно быть, ошиблись. Не могу сказать, чтобы я была против, вы понимаете. Очень волнительно находиться в том же отеле. Даже на одном этаже. Он, по-видимому, очень интересный человек. Столько денег! Честное слово! Нет, к сожалению, мой брат и я уезжаем сегодня вечером. Увы, было бы так любопытно остаться и понаблюдать за развитием событий. Нет, конечно, нет. Мы всегда рады помочь.

Она повесила трубку.

— Толковая девица. Докопалась. Наверно, подкупила прислугу. А скорее всего мальчишек, тех, которые принесли твой багаж вчера вечером. Я старалась себя не выдавать, но эти мальчишки… Они такие наблюдательные. Ну, дорогой, тебе сейчас нужно перенести свои чемоданы сюда, и мы отдаем себя Джозефу. У него уже готов план незаметной переправки тебя и твоего багажа на «Глорианну». Яхта готова отплыть в любую минуту. Это как раз то, что тебе сейчас нужно — драматическое, таинственное исчезновение.

— Да. Кажется, да…

— Мы заключим нашу сделку в открытом море, Кирби.

— Посмотрим.

— Дорогой мальчик, я ведь тоже кое-что соображаю. Если бы ты не был заинтересован в сделке с нами, ты бы столько здесь не болтался. Не так ли?

— Да, пожалуй. Мне нужно принять душ и переодеться.

— Не торопись, дорогой. Мы еще долго здесь пробудем. Тебе потереть спинку?

— Нет, спасибо.

— Не смотри так сердито. Больше тебе ничего не нужно?

— Сейчас нет. Если мне что-нибудь понадобиться, я дам знать.

— Я в этом не сомневаюсь, мой обольстительный змей.

Вернувшись в свой номер. Кирби подошел к запертой двери и прислушался. Из холла доносились голоса и смех. Он начал ходить взад вперед по номеру, покусывая губу и ударяя кулаком в ладонь. Он вспомнил слова Карлы: «Мы могли бы отвезти тебя в такое место, где твоих криков никто бы не услышал». Ему стало не по себе.

В семь тридцать Кирби стоял перед знакомой ярко-оранжевой дверью.

— Это я, — ответил он негромко хриплым задыхающимся голосом. — Я!

Бетси открыла дверь и впустила его.

— О, господи! — воскликнула она. — За тобой никто не следил?

— Нет, они не станут этого делать.

Он медленно расстегнул пояс, затем форменную куртку служащего отеля «Элайза» и вынул подушку. Из-за щек Кирби извлек два комочка ваты и обессиленно упал в кресло.

— Они прислали толстяка.

— Какого толстяка? Кто прислал? Куда?

— Толстого официанта из ресторана. Я звонил из комнаты молодоженов.

— Из чьей комнаты?

— Я не дрался с тех пор, как мне исполнилось тринадцать лет. А тут… Он поставил поднос и повернулся ко мне спиной. Всего один удар. Бум — и все! Я оставил пятидесятидолларовую бумажку в его руке. А потом прошел мимо них.

— Мимо кого?

— Почему у них форма такого дикого цвета? Оранжево-изумрудная?