Ольга Бэйс - Тайны Сент-Ривера

Хозяин «Уникума» ходил за мной и с интересом наблюдал за моими действиями. Хорошо, что он ни о чем не спрашивал, не хотелось бы его разочаровывать.

И все же я не зря потратила это время, как оказалось. Это я поняла тогда, когда разговаривала с начальником охраны галереи «Уникум» Тэдом Мораном. Оказалось, что на этой должности господин Торес держит не бывшего чемпиона по боксу, или какой-нибудь экзотической борьбе, а толкового программиста. В кабинете Тэда стоял компьютер, соединенный с несколькими мониторами.

– Но вы ведь не все время смотрите на эти экраны, – совершенно справедливо заметила я в начале нашей беседы.

– В этом нет никакой необходимости, – пояснил господин Моран, – за мониторами следит специальная программа, которая не только фиксирует все неординарные, или близкие к таким, случаи, но и при необходимости включает сигнализацию и передает сообщение на полицейский пост. В конце дня я просматриваю все записи камер слежения в графическом режиме. Вот, посмотрите, как выглядит график вашего посещения выставочных помещений.

Я увидела на экране график, состоящий из нескольких линий, это было похоже на графики метеорологов, мне как-то приходилось их видеть, впрочем, я не уверена, что это было именно там и именно так.

– А почему, – спросила я, – здесь несколько линий, я вроде одна была в этот момент в залах галереи, нет, вдвоем с господином Торесом, – исправилась я, – но здесь линий гораздо больше.

– Датчики реагируют не на человека, а на последствия его взаимодействия с пространством вокруг охраняемых объектов, если так можно выразиться, программа фиксирует малейшие отклонения от нормы, температуры, влажности и некоторых более сложных параметров. Ваши графики внушили бы мне подозрение, и я бы обязательно проверил, кто вы, если бы не знал. Слишком уж нестандартно вы себя проявили, – улыбнулся Тэд Моран.

– Понятно… – и в этот момент меня осенило, – а не было до неприятности с Вероникой у кого-нибудь из посетителей столь же неординарного графика?

– Я только хотел вам сказать, действительно был, дней за пять до неприятности, как вы ее назвали.

– И можно выяснить, кто в это время посещал залы «Уникума»?

– Да, это был Гарри Макгроу, но тогда ничего не пропало, просто он оказался слишком темпераментным человеком, не обремененным излишками воспитания и образования.

– Макгроу?! – не удержалась я от восклицания.

– Вы его знаете? – господин Моран явно был удивлен.

– Ну, не то, чтобы знаю… Но слышала, – улыбнулась я.

Наверное, в этот момент я чувствовала, что потянула за нужную ниточку, и клубок событий вокруг Вероники вот-вот распутается. Во всяком случае, меня уже не интересовали особенности охранной системы галереи, меня очень интересовал господин Макгроу. Версий похищения, точнее подмены миниатюры, у меня пока не было, но появился подозреваемый. Я поблагодарила Тэда Морана за интересную беседу и, не попрощавшись даже с господином Торесом, отправилась в полицейское управление, разумеется, не пешком, а на такси. По дороге я связалась по телефону с комиссаром Катлером и попросила его никуда не уходить, поскольку у меня к нему очень срочное дело. Мне удалось его заинтриговать, но события приняли неожиданный оборот.

– Ну, выкладывайте, коллега, что вы там накопали? – встретил меня комиссар вполне ожидаемым вопросом.

Я рассказала Эрику Катлеру о фактах и своих соображениях по поводу этих фактов, и тут же поняла, что несколько увлеклась догадками и совпадениями, а вот подлинной, вполне логичной, версии у меня как не было, так и нет, на это обратил внимание и комиссар.

– Я согласен, – прокомментировал он мои рассуждения, – что господин Макгроу – личность весьма любопытная и в качестве подозреваемого почти идеальная. Но не вижу ответа на главный вопрос. Как и когда он мог подменить Веронику? Есть еще пару вопросов, не менее интересных. Например, какое отношение может иметь этот Макгроу к убийству Смоллера? А как вы впишите в свои предположения тот факт, что после того, как господин Файн поднял переполох, электричество в «Уникуме» было действительно отключено на несколько секунд. А ведь о подмене экспоната, до этого момента никто даже и не подозревал.

– А что уже установлено, что Смоллер был убит? – решила уточнить я, хотя интересовало меня сейчас совсем не это.

– Ну, не так однозначно, однако некоторые факты заставляют рассматривать эту версию в первую очередь, вы ведь тоже не любите совпадений, – усмехнулся Катлер.

– Вынуждена согласиться, что, если это самоубийство, то очень удобное и своевременное для того, кто все это затеял…

– Вот именно!

В это время на столе комиссара зазвонил внутренний телефон. Эрик Катлер выслушал довольно длинное сообщение и ответил единственным словом: «Пропустите»

– Ну, вот, – обратился он ко мне, положив трубку, – на ловца и зверь бежит. Сейчас мы сможем побеседовать с господином Макгроу, поскольку он настоял на встрече со мной и сейчас появится здесь.

В этот момент дверь резко распахнулась, и в кабинет вошел человек, которому трудно было бы подобрать более неподходящую фамилию, чем Макгроу. Он был небольшого роста, худощав, смугл, темноволос, да еще и носил очки с внушительными стеклами, свидетельствующими о сильной близорукости.

– У меня к вам убедительная просьба, комиссар, не заявлять прессе о ваших подозрениях по поводу моей особы до послезавтра, – зачастил он буквально с порога.

– Откуда вы взяли, что вас подозревают? – Эрик Катлер не смог скрыть своего удивления.

– Странно было бы, если бы этого не произошло, – прозвучал неожиданный ответ, – у меня самая значительная коллекция лаковых миниатюр, и я вот уже год пытаюсь выкупить у Файна его Веронику, разве вам еще это неизвестно?

– Известно…

– Ну, и кого же вам еще подозревать?!

Мне стало почти весело.

– А почему до послезавтра? – вмешалась я в этот бесподобный диалог.

– Это уже деловой подход, – господин Макгроу переключил свое внимание на меня, -я решил продать свою коллекцию с аукциона и не хочу чтобы неосторожные измышления журналистов сбили мне цену! После торгов – я к вашим услугам!

– В эту коллекцию вы включили и Веронику? – не слишком удачно пошутила я.

Но нашему посетителю моя шутка пришлась по вкусу, и он рассмеялся неожиданно громко и очень весело, настолько, что и мы с комиссаром не удержались от улыбок.

– Никаких заявлений прессе я не планирую пока, – ответил, наконец, комиссар, – но обещать, что журналисты не докопаются до информации о вашей коллекции, не могу.

– Ну а я могу обещать, что попрошу не писать об этом Дэвида Сомса, – добавила я.

Тем не менее, Макгроу, похоже, остался вполне доволен результатом своего визита в полицию и, перед тем как покинуть кабинет, горячо поблагодарил нас за понимание.