Леонид Шифман - Побег на Альфу Центавра (сборник)

– Знаю только, что такая легенда есть, я ведь была на Канти только один раз и только три дня, не успела все выяснить о достопримечательностях этого острова. А ты эту легенду знаешь?

– Узнала ее совершенно случайно. Мне рассказал ее однажды редактор «Интерньюс», начальник Дэвида.

– Расскажи, – попросила Николь, – хотя вряд ли эта легенда имеет отношение к наследству Кроуна.

– Нет, не имеет. Но у нас есть время. И я тебе ее расскажу, чтобы было понятно, на какой крючок удалось поймать режиссера. Когда-то на острове жили в основном люди, которых кормило море. Моряки, рыбаки, искатели жемчуга, – вот из кого состояло население Канти. Мужчины ходили в море, а женщины ждали их возвращения. Однако не всегда и не всем удавалось дождаться. Вдовы моряков тоже не были редкостью на этом острове. Легенда же рассказывает о девушке по имени Мария. Она, как и было ей суждено, полюбила моряка. Ушел моряк в плаванье, да и не вернулся. Осталась Мария ни вдовой, ни суженой. Однако красивая она была девушка, прошло время, и стали ее сватать те, кому повезло больше, чем ее жениху. Только верная своему слову невеста моряка не захотела поверить в гибель любимого. Каждый день приходила она утес и смотрела вдаль, ожидая возвращения корабля, на котором ушел и не вернулся тот, без кого она не мыслила своей жизни. В селении девушку прозвали блаженной Марией. Однажды и она не вернулась со своего утеса. Никто не ведает о ее судьбе. Но иногда в полночь можно услышать ее песню возле той скалы, да разглядеть стройную девичью фигурку на самой высокой точке острова Канти. Это место там зовется утесом блаженной Марии. Существует поверье, что тот, кто принесет клятву верности на этом месте, останется верным своей любви навсегда. Об этом, видимо и писалось в письме, отправленном Кроуну от имени Анны.

– Ну, теперь понятно, так что там еще было в этом письме, а то мы отвлеклись, – вернулась Николь к нашему расследованию.

– Анна в этом письме написала, что вылетает сюда первым же рейсом, и, если Стив ее любит, то последует за ней. Конечно, в тот момент, когда он мне все это рассказывал, он уже прекрасно понимал, что это писала не Анна... Он даже спросил у меня, не хочется ли мне от души посмеяться над ним.

– И что ты ему ответила?

– Я ему ответила правду, мне не было смешно, я жгуче завидовала сейчас его невесте, впрочем, при этом была рада за нее. Кажется, такую зависть называют белой.

– Кажется, – усмехнулась Николь, – теперь уже расскажи, чем все это закончилось.

– Хорошо, хотя теперь у меня уже нет шансов тебя удивить, – улыбнулась я и продолжила свой рассказ, – Мы прилетели в Сент-Ривер вечером того же дня. Я позвонила Дэвиду и сказала, что наблюдение за Лиззи Лакт можно отменить. «Так ты уже во всем разобралась?» – сразу спросил он. «Почти, – ответила я, – но кое-что нужно будет еще уточнить, только это уже завтра. Надеюсь, завтра же вечером все рассказать тебе» «А почему не сегодня?» – спросил мой друг, в его голосе прозвучали разочарование и улыбка одновременно. Он все прекрасно понимал, но таковы были наши традиции, своеобразная игра, которая предваряла те замечательные вечера, когда Дэвид приходил ко мне, и мы обсуждали очередную мою победу. Не буду сейчас упоминать поражения.

– Да уж, – согласилась Николь, – давай считать, что никаких поражений не было.

– Вот именно, слушай дальше, собственно уже почти все понятно.

– Так это все затеяла действительно жена Ника? – опередила Николь мои заключительные пояснения.

– Конечно, только в этом мне обязательно нужно было убедиться. И только после некоторых несложных действий я пригласила в свою контору Анну и Стива Кроуна, предоставив им возможность не выносить за пределы семьи это скандальное происшествие. Я выяснила все, что было нужно, чтобы ответить на главные вопросы: кто и зачем. В семье Кроунов все знали о содержании завещания главы семейства, но это имело значение только для молодой жены Ника Алисы Кроун. Ей очень хотелось, чтобы именно ее муж стал наследником. Однако так сложились обстоятельства, что Алиса совсем незадолго перед этим перенесла операцию, после которой не могла рожать в течение трех ближайших лет. А тут брат ее мужа тоже надумал жениться на молодой и здоровой женщине. Она решила любой ценой расстроить этот брак, хотя бы на время. Замысел был абсолютно абсурдным, но вполне мог сработать, если бы Анна была другим человеком, ведь Алиса примеряла эту ситуацию на себя. Она надеялась, что оскорбленная невеста разорвет помолвку, а прибывший с Канти Стив узнает все из газет, гордость не позволит ему искать встречи с бывшей невестой для объяснения.

– Так нечестно, ты не рассказала о доказательствах, – справедливо возмутилась Николь.

– А их у меня и не было. Я просто пошла к Алисе и сказала ей, что все знаю, я пообещала ей что никто, кроме членов ее семьи об этой истории не узнает, что это не попадет в газеты, и она призналась. Ведь она понимала, что доказать ее причастность, как минимум, к вложенному чеку, было бы очень просто, если бы Анна и Стив решили обратиться в полицию.

– Ты рассказала потом все своему Дэвиду? Ведь ты дала слово Алисе Кроун.

– Конечно, спрашиваешь! Но Дэвиду я дала слово раньше, а Алису я предупредила о том, что будет еще один хранитель ее тайны. Впрочем, ее это не слишком волновало. Она больше боялась семейных разборок.

– Ну и как он, твой Дэвид, воспринял эту историю? – очень заинтересовано спросила моя подруга.

– «Почему завещание? Я бы подумал о коварной сопернице» – вот что он мне сказал, – с улыбкой произнесла я, вспоминая разочарование своего друга.

– Я так же подумала, – грустно произнесла Николь, – жаль, что это были всего лишь деньги! Романтика уходит из нашей жизни... – Затем, чуть подумав, она воскликнула, – Но он все же примчался на остров!

На следующий день, вернее вечер, у камина нас было четверо.

Мы с Николь весь день готовились к этому событию. Мы сделали все, чтобы приехавшие мужчины ощутили тепло и уют этого временного пространства, чтобы рядом с собой они увидели самых прекрасных женщин в мире. Ну, хотя бы на этот вечер…

Знаете, какое удовольствие получает женщина от приготовлений к празднику? Особенно, если рядом будет тот, кто должен и может оценить ее усилия.

Как тщательно мы выбирали наши праздничные наряды, сколько сил и эмоций нам стоило приведение в порядок наших причесок! С каким самозабвением мы экспериментировали с макияжем… Зато мы, наконец, почувствовали себя самыми неотразимыми женщинами на этой планете. Впрочем, если честно, некоторое сомнение на этот счет у меня было.

Мужчины тоже оказались на высоте, в машине у Дэвида была просто гора подарков. Сам он был облачен в новый светло-серый костюм, а непривычно яркий голубой цвет его рубашки так здорово оттенял его темно-серые глаза, что они казались синими и, как сказала бы какая-нибудь поэтесса, бездонными.