Найо Марш - Выпить и умереть

— Да, слышала… Я не могла избежать этого — они расположились слишком близко… А когда я все же решила уйти, я уже боялась показаться им на глаза. Дело успело зайти довольно далеко… Только, пожалуйста, не надо сразу воображать себе всякие безобразия…

— То есть? Вы не хотите, чтобы я понял это как любовную сцену? Но это не такое уж безобразие, говоря откровенно…

— Нет, нет. Скорее напротив…

— Ссора?

— Ну да.

— И вы на это намекали, когда туманно проронили что-то насчет «искать подальше и поближе от дома»?

— Да. Но я вовсе не мисс Мур имела в виду. Ведь… ведь не одна я могла слышать этот разговор… Все, больше я вам ничего не скажу!

Толстушка свирепо защелкнула сумочку:

— Насколько я понимаю, я могу идти?

— Да, — кивнул Аллейн. — Только… Вы не будете возражать, если вместе с вами к вам в комнату поднимется миссис Ивз?

— Нисколько.

— Тогда мы ее сейчас вызовем…

Пока Аллейн поджидал Харпера и Браммингтона, он быстренько дополнил свой отчет и обсудил его с Фоксом. Тот все еще проявлял слабые признаки неповиновения, но из кресла все равно встать бы не смог…

— Это ужасно, — говорил Фокс. — Клистирная трубка мне почему-то очень не нравится… Не хотелось бы повторения…

— Как только почувствуете, что она вам поможет, доктор вас немедленно удовлетворит в этом смысле, — заметил Аллейн.

— Нет уж, спасибо, я лучше воздержусь… Похоже, я слышу машину.

Аллейн прислушался.

— Да, кто-то едет. Надо будет потребовать у полковника ордер на арест. Но нам все равно придется задержаться тут еще на некоторое время. Как думаете, Братец Лис?

— Наверное. Да, это точно они.

Аллейн высунулся в окно. Полковник Браммингтон вылез из подъехавшей машины и хлестко захлопнул дверцу.

— Еще раз прошу меня простить, полковник… — начал было Аллейн, но Браммингтон энергично замахал рукой.

— Нечего извиняться, Аллейн. Хотя, конечно, это паскудная история, и ужин был заготовлен великолепный! Не могу себе не польстить!

— Безумно жаль, что это великолепие прошло мимо наших желудков! — с сожалением покачал головой Аллейн. — Простите меня за дерзость, сэр, но мне подумалось, что вам захочется приехать сюда, на место происшествия…

— О чем вы говорите! Конечно! И я уверен, что это было именно покушение! Покушение на вас обоих! Когда вы официально оформите арест, Аллейн? Ах, каков мерзавец, каков подлец! Он подмешал яд в шерри? В «амонтильядо»? Тройное святотатство — он надругался не только над милейшим Фоксом, не только над светлой памятью Эдгара По, но и над изумительнейшим напитком!

Затем, пересыпая речь витиеватыми ругательствами, полковник Браммингтон разместил свое грузное тело в кресле и выволок из просторного кармана необъятных, как парус, брюк пачку листков с отчетом Аллейна.

— Я прошелся по вашему отчету, Аллейн, — начал полковник, — как раз в то время, как вы самоотверженно спасали отравленного коллегу Фокса… Блестящий вы накатали отчет, без этих тошнотворных бюрократических выкрутасов. Хоть публикуй его отдельной брошюрой! Сейчас я изложу вам свои соображения. В этом доме найдется глоток спиртного напитка, в который еще не успели добавить яду? Может быть, попробуем распечатать какую-нибудь свежую бутылочку?

Аллейн сходил в бар, обнаружил там три запечатанных бутылки крепкого пива, записал их на свое имя и принес вместе со стаканами в приемную.

— М-да, нам стоило бы поискать пробовальщика, — озабоченно протянул Браммингтон. — Жаль, нет под рукой этого болтливого Нарка, он на дармовщинку точно согласился бы попробовать…

— Нет уж, не надо нам Нарка, — содрогнулся Аллейн от одного воспоминания. — Все бутылки запечатаны, а стаканы я промыл.

Он разлил пиво.

— Однако мне как-то не по себе, — заерзал в кресле Браммингтон. — Эти пробки, знаете ли, не кажутся мне слишком надежными…

— И напрасно, — ответил Аллейн, делая добрый глоток из своего стакана. — Отличное пиво.

— Что ж, я готов согласиться — вы не выказываете признаков судорог или расширения зрачков… — Браммингтон, выждав с полминуты, тоже припал к своему стакану. — Да, пиво недурственное. Перейдем теперь к делу. Насколько я понял Харпера, вы пришли тут все к единому мнению. Позволите ли теперь мне изложить свое видение дела?

— Мы просто сгораем от нетерпения, — выпалил Аллейн, с тоской думая о чистой простыне и мягкой подушке…

— Тогда начнем! — с энтузиазмом воскликнул полковник, разворачивая отчет, и Аллейн увидел, что листки испещрены кропотливыми карандашными заметками… — Я, как и обещал, буду вашим Ватсоном, дорогой Аллейн, и стану совершать промах за промахом, вызывая на себя беспощадный огонь вашей иронии… Впрочем, не будем забывать, что логика — всего лишь способ опровергнуть интуитивную уверенность… Итак, вы готовы?

— Полностью, сэр…

— С самого начала этот случай показался мне не особенно простым, — заговорил полковник Браммингтон. — Обстоятельства трагичны, способ убийства загадочен, улики запутаны. Единственное, в чем я сразу же твердо убедился, это в том, что произошло убийство.

Полковник бросил умоляющий взгляд на Харпера, который нашел в себе силы смолчать, хотя и был в ярости. Именно полковник Браммингтон пустил дело на самотек, когда в суде признали случившееся несчастным случаем…

— Должен заметить, что я не был лично знаком с покойным, но я обожаю убийства, — продолжал Браммингтон. — Да-да, обожаю, не надо так на меня смотреть. Особенно мне понравилось именно это убийство. Так здорово задумано. Ведь, казалось бы, Леггу надо было успеть отравить дротик и еще попасть им в палец Уочмену! Легг мог случайно подслушать, что Уочмен не переносит цианида, и увидеть, как Эйб Помрой запер бутылку с цианидом в буфете. Чего нам еще не хватает? Конечно, мотивы Легга были не вполне ясны, но когда вы разузнали, что Легг сидел в тюрьме, то многое стало понятнее. Легг приобрел в наших местах некий авторитет, определенное доверие, ему даже поручили держать кассу. И вдруг появляется Уочмен, который узнает его и может разоблачить. И естественно, Легг убивает Уочмена. Так я и думал вплоть до сегодняшнего дня.

Полковник всосал в себя еще один полный стакан пива и откинулся в кресле, которое измученно и обреченно застонало под ним.

— Сегодня утром я был слегка удивлен вашим отказом арестовать Легга тотчас же. Но когда я стал внимательно читать ваш отчет, мое мнение начало постепенно изменяться. Я перечитал все показания и увидел, что все в один голос признают полную невозможность для Легга сделать что-нибудь с дротиком. Мне очень понравилось и ваше точное наблюдение, что руки у Легга неуклюжи и что он не смог бы выполнить такой поистине цирковой трюк — нанести на дротик яд чуть ли не в полете… Кто же нанес яд? И ведь это было сделано непосредственно перед убийством, ведь цианид очень летуч! Далее, меня сильно впечатлил вывод о том, что цианид вытянули из норы вскоре после дурацкой крысиной травли Эйба Помроя… Все подозреваемые могли сделать это, но только четверо имели возможность нанести яд на дротик — это оба Помроя, Периш и Легг. Другие дротиков не касались. Только Легг мог знать, как полетит дротик. Уочмен вытащил их из доски после пробного метания и передал Леггу. Итак, — важно изрек полковник Браммингтон с выражением сознательной скромности на мясистом лице, — удалось мне добавить к вашему отчету кое-что новенькое? Догадываетесь что?