Джемма О'Коннор - Хождение по водам

Рекальдо возвел глаза к небу, однако не позволил себе сорваться. Ему не нравилось положение, в которое он попал. Он был ближе Джону Спейну, чем кто-либо другой, и сам в немалой степени походил на старика. Спейн был чужаком с пугающим, скандальным прошлым. Он жил на отшибе, в стороне от сельской общины, которая хоть и терпела его, но не собиралась принимать и не желала считать своим.

Лет семидесяти пяти, он был силен и крепко сбит, выше среднего роста, сохранил широкие плечи атлета, хотя сутулился при ходьбе так, словно когда-то перенес серьезную травму позвоночника. Лицо почти ничего не выражало, кроме печали. Спейн редко улыбался, но иногда его приятное лицо озарялось доброй, располагающей улыбкой, хотя покрытые пятнышками зубы были явно мелковаты для такого широкого рта. Обветренная кожа приобрела рыжевато-смуглый оттенок, седеющие волосы на веснушчатой макушке поредели. Слегка вздернутый нос придавал Джону Спейну нелепый, клоунский вид и, подчеркивая самоуничижительные манеры, никак не соответствовал его острой проницательности. Но самой яркой чертой этого много повидавшего человека была подавляемая мощь, которую не вполне скрывала обычная мина напускного уныния.

Рекальдо сознавал, что ему необходимо как-то отстраниться – забыть все, что он знал о Спейне, в том числе и слухи о нем. Следователю необходим беспристрастный взгляд. Однако он ничего не мог прочесть в выцветших карих глазах старика. Было ли это следствием шока? Или Спейн действительно запутался?

Так что же удерживало тело женщины у дерева? Если рассказ Спейна вообще не плод его воображения. Рекальдо заметил выглядывающий из-под брезента кончик скомканного шарфа. Может быть, шарф зацепился за ветки?

Спейн должен был сообразить, что нельзя трогать вещи на месте преступления. И еще: кровью было забрызгано не только необычное платье женщины – кровь из глубокой раны на голове запачкала волосы и шею. Рекальдо присмотрелся к вязаному жакету Спейна. Что это за свежие пятна среди грязи и высохших рыбьих чешуек? Он не мог определить с первого взгляда. Почувствовав на себе пристальный взгляд сержанта, старик нервно провел ладонью по груди.

– Зачем ты положил ее на землю? – уже резче спросил Рекальдо.

– Я только хотел ей помочь. – Карие глаза старика смотрели с неизмеримой, безмерно глубокой печалью. Невыразимой. Он прикусил нижнюю губу. – Это получилось бессознательно… Не могу поверить, что она умерла, – продолжал он после долгой паузы. – Такая красивая, такая молодая.

Не такая уж и молодая, раздраженно подумал Рекальдо. Хорошо за сорок, но выглядела неплохо. Он вспомнил, как Эванджелин входила в супермаркет в прошлую пятницу и понимающее выражение ее лица, когда она увидела, как он разговаривает с Кресси.

– С кем она общалась? – спросил он.

– Откуда мне знать! – Спейн сделался заметно угрюмее.

– Ты ведь живешь на берегу неподалеку от нее. – Сержант говорил спокойно, однако доброжелательность давалась ему нелегко. – Каждый день проплывал мимо ее дома. Кто были ее друзья? Скажем, был у нее кто-нибудь вчера вечером?

Старик колебался. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, и при этом прищурил глаза. Но ему помешал возглас от ворот. К ним по саду вышагивал мистер Джереми О'Дауд, больше известный как Весельчак.

– Вэнджи, привет! Ты здесь? – Он шел вразвалочку, приклеенная к губам улыбка и сияющие глаза излучали уверенность. Одет он был безукоризненно, хотя и не слишком подходяще для раннего утра – в синий блейзер, рубашку с открытым воротом, на ногах сапоги из буйволовой кожи.

– Какого черта ему здесь нужно? – раздраженно пробормотал Рекальдо. – Сюда нельзя! – крикнул он О'Дауду, но тот не обратил внимания, даже не замедлил шаг.

Сержант и Спейн невольно сдвинулись, заслоняя погибшую, но поздно – О'Дауд заметил распростертое на земле тело и замер на месте.

– Что такое? – Вопрос прозвучал неуверенно, глаза забегали, обычная улыбка погасла.

– Не ваше дело, О'Дауд! Вам следует удалиться! – отрезал Рекальдо.

– Как это так? – вспыхнул Весельчак.

Сержант отступил в сторону. Рот О'Дауда вытянулся и застыл в форме буквы О.

– Что это? Эван… О Боже мой! Что случилось? – Он бросился на колени, чтобы сдернуть с тела брезент.

– Я бы не стал этого делать, – предостерег его сержант. -Поднимитесь на ноги? – Он крепко стиснул его плечо. – Что вы здесь делаете, мистер О'Дауд?

Весельчак сбросил руку с плеча.

– Заглянул повидаться с Вэнджи. – Он так и остался скрючившись на земле, но отвернулся от трупа и поднял глаза на мужчин.

– Вэнджи?

– Эванджелин. Миссис Уолтер.

– В половине восьмого утра? – Сержант удивленно изогнул бровь. – Не слишком ли рано для случайных визитов?

– Она рано встает. – О'Дауд, чемпион Ирландии по степу 1972 года, по-прежнему ловко управлялся со своими ногами. – По правде сказать, я хотел извиниться, Обещал к ней заскочить вчера вечером на обратном пути, – он прокашлялся, – когда возвращался из Дублина. Но у меня кончился бензин, стрелка была совсем на нуле, ну и долго со всем этим провозился. – Он встал и стер пятна травы с колен.

Весельчак был неглуп, смекалист и очень хитер, и сейчас всевозможные соображения, казалось, вереницей проносились в его голове. Глаза обшаривали место преступления, не упуская ни одной детали. Он поджал губы, желая скрыть свои чувства, но загорелые щеки испещрила рябь морщинок – ему все же не удалось справиться с привычной самодовольной ухмылкой. Так прошло несколько мгновений, а потом его лицо как-то опало, будто из него выпустили воздух, и О'Дауд сразу стал выглядеть на свой возраст. Попытался придать чертам прежнее выражение, но получилась гримаса болезненной горечи. Он вдруг стал похож на несчастного, брошенного ребенка.

– Когда она… потеряла сознание?

– Потеряла сознание? Почему вы так подумали? Она что, была больна? – Рекальдо прикидывал, стоит ли говорить О'Дауду, что он видел его накануне, но решил приберечь тяжелую артиллерию до более подходящего момента.

– Я за этим и заглянул – проверить, как она себя чувствует. Вэнджи всего пару недель назад выписалась из больницы. – Весельчак неприятно сморщился. – Делала операцию.

– По какому поводу?

Возникла неловкая пауза.

– Что-то было не в порядке с желудком. Точнее сказать не могу. Бедная Эванджелин… – О'Дауд явно вообразил, что причиной смерти миссис Уолтер послужила ее болезнь. На его глазах блеснули слезы.

– Вы были ее близким другом? – помолчав, спросил сержант.

Весельчак словно не заметил прошедшего времени.

– Да, я ей друг, – едва слышно пробормотал он и вдруг взорвался: – Господи, это все, что вы можете мне сказать?

Его вспышка не тронула Рекальдо.