Сирил Хейр - Простым ударом шила

— Едва ли. Не думаю, что вам стоит беспокоиться на этот счет.

Миссис Хопкинсон глубоко вздохнула, то ли от разочарования, то ли от чего-то другого, это трудно было понять, и Петтигрю уже порадовался было, что ему удалось ее заткнуть, но минуту спустя она завела свою песнь снова:

— Все произошло так неожиданно! Что же случилось, мистер Петтигрю, как вы думаете? Внезапная остановка сердца?

— Не сомневаюсь в этом, — лаконично ответил Петтигрю. Он счел, что это самое безопасное предположение, какое можно сделать по поводу чьей-либо смерти.

— Я имею в виду — от чего именно она умерла?

— Поверьте, я не имею ни малейшего представления. Придется дождаться результатов следствия.

— И когда они будут, как вы думаете?

— Думаю, очень скоро. Я не слишком хорошо осведомлен о том, как все это делается, но предполагаю, что сначала проведут вскрытие, а потом разбирательство. А до тех пор, поверьте, нет никакого смысла обсуждать это печальное дело.

Петтигрю немного ошибся относительно сроков проведения процедуры. Случилось так, что именно в эту пятницу окружной коронер вел расследование в нескольких милях от Марсетт-Бея. На обратном пути у него сломалась машина, в результате чего о смерти мисс Дэнвил ему доложили только ближе к ночи. Ничто в этом докладе не свидетельствовало об исключительной срочности дела, и только утром коронер в обычном порядке передал распоряжение окружному патологоанатому произвести вскрытие, чтобы уточнить причину смерти. Заваленному работой патологоанатому сообщили об этом, поймав его в момент отъезда на долгожданный двухдневный отдых, поэтому он договорился с коронером, что выполнит его поручение в понедельник с утра. Соответственно, предварительное разбирательство назначили на вторую половину дня.

В понедельник, в половине одиннадцатого, полицейский констебль Джеймс Ганн, подчиненный коронера, вошел в морг больницы Марсетт-Бея, чтобы подготовить тело Гонории Дэнвил к вскрытию.

В этот же час мисс Браун доложила Петтигрю, что его хочет видеть инспектор Моллет; это удивило юрисконсульта, но ничуть не огорчило. Моллет впервые наносил визит в его рабочий кабинет, и Петтигрю гостеприимно его приветствовал. Вид столь солидной фигуры по другую сторону стола, казалось, привнес толику реальности в безжизненную атмосферу Контрольного управления.

— Ваша секретарша неважно выглядит сегодня, сэр, — заметил Моллет, осторожно усаживаясь на узкий офисный стул.

— Да. Боюсь, она испытала сильный шок. Как и все мы, впрочем. Но для нее мисс Дэнвил была близкой подругой.

— Ах да, мисс Дэнвил, я слышал об этом. Печальная история. Но я к вам насчет нашего общего дела…

— Полагаю, вы имеете в виду иск против Бленкинсопа, инспектор?

Моллет явно удивился.

— Разумеется, — сказал он. — A-а… разве вы не ждали меня сегодня утром, мистер Петтигрю?

— Нет, по правде говоря, не ждал. Это не значит, конечно, что я не рад вас видеть.

Петтигрю показалось, что он заметил тень недовольства во взгляде инспектора, но ему было невдомек, чем оно могло быть вызвано.

— Ясно, — сказал Моллет. — Конечно, из-за того, что случилось с бедной мисс Дэнвил, вы не успели прочесть мой доклад.

— Отчего же? Я прочел его, — возразил Петтигрю. — Еще несколько дней тому назад. И отослал в Лондон вместе с остальными документами и рекомендацией возбудить судебное преследование.

— Я имею в виду свой второй доклад, сэр.

— Никакого второго доклада я не видел.

— Это очень странно, сэр, — сказал Моллет, подергивая ус. — Вы должны были получить его в пятницу.

Петтигрю позвонил мисс Браун.

— В деле Бленкинсопа не хватает кое-каких бумаг, — сказал он, когда она вошла. — Их доставили в пятницу, по крайней мере должны были доставить. Вы их нигде не видели?

Мисс Браун покачала головой.

— В пятницу никаких новых документов по делу Бленкинсопа не было, — твердо ответила она. — Если бы были, я бы их зарегистрировала и приобщила к остальным.

— Вы уверены? Вспомните: в пятницу вы вернулись из отпуска, а вскоре после этого мы… мы все были озабочены другим делом. Не могли ли вы их потерять или положить по ошибке в другую папку?

— Нет, мистер Петтигрю, я совершенно уверена, что ничего подобного не было. Видите ли, после того как мисс Дэнвил… как мисс Дэнвил увезли, я страшно расстроилась и, чтобы немного успокоиться, с особой тщательностью разобрала все бумаги перед тем, как уйти домой. За время моего отсутствия пришло довольно много корреспонденции, которая не была должным образом зарегистрирована, — она укоризненно посмотрела на Петтигрю, — и я всю ее разобрала. Потом я проверила папки с делами, все они были в порядке. Я бы заметила, если бы где-нибудь лежали неподшитые документы из дела Бленкинсопа.

— Это очень странно, — сказал Моллет. — Я оставил доклад у секретарши начальника управления в пятницу утром, и его должны были тотчас же доставить вам. Я хотел было сам отнести его в ваш кабинет, но секретарша понесла какую-то околесицу насчет отсылки листка учета перемещений в канцелярию, и я подумал, что лучше не нарушать заведенного порядка во избежание недоразумений.

— Вероятно, секретарша управляющего забыла о докладе и он все еще у нее, — предположил Петтигрю. — Мисс Браун, сходите, пожалуйста, и проверьте.

Не успела мисс Браун выйти и кабинета, как зазвонил телефон. Петтигрю снял трубку.

— Это вас. — Он с удивлением передал трубку Моллету.

— Да? — спросил Моллет. — Вы говорите… она… что?.. Это в высшей степени неожиданно, мистер Джеллаби… Да, я знаю, но, поймите, это не мое дело. Я здесь для того, чтобы… Хорошо, но вообще-то ваш начальник должен решить этот вопрос с комиссаром… Пользуясь своим пребыванием здесь, я, конечно, присмотрю за этим делом неофициально, но не могу вести расследование, пока… Да, я сообщу ему… Да, конечно… Разумеется. Тогда до встречи сегодня днем. До свидания.

Инспектор положил трубку, сохраняя всегдашнее непроницаемое выражение лица, однако резче обычного дернул себя за ус, что было у него единственным признаком проявления эмоций.

— Это был инспектор Джеллаби, — сказал он. — Он звонил насчет мисс Дэнвил.

— Вот как?

— Да. В этом деле обнаружился весьма странный поворот, мистер Петтигрю. Вы были одним из тех, кто первым оказался на месте происшествия. Вы не заметили ничего, что свидетельствовало бы о насильственной смерти?

— Насильственной? Разумеется, нет. Я был уверен, что у нее сердечный приступ или что-то в этом роде.

— Видите ли, когда сегодня утром помощник коронера снял с тела одежду, чтобы подготовить его к вскрытию, он обнаружил нечто вроде колотой раны в центре живота.

— Боже милостивый! Но это невозможно, инспектор! Я был с несчастной женщиной в момент ее смерти. Клянусь, я ничего не заметил!