Рекс Стаут - Фер-де-ланс (Острие копья)

Следует заметить, что после обеда в среду в мой список безоговорочно был внесён доктор Натаниэль Брэдфорд. Вулф очаровал его, как он это умеет, если захочет. До прихода доктора, между шестью и семью, я коротко информировал Вулфа о событиях дня. За столом я сразу заметил, что Вулф разделяет моё мнение, что доктор Брэдфорд вне подозрений. Мой хозяин держался на редкость непринуждённо. Обычно от моего намётанного взгляда не ускользает тот момент, когда в беседе Вулф вдруг переходит на официальный тон, всегда означающий одно — у его собеседника прибавилось шансов угодить за решётку, и не без его, Вулфа, помощи.

На этот раз хозяин и гость беседовали об альпийских садиках, экономике страны и политиках из Таммани Холла [4] Штаб-квартира демократической партии в Нью-Йорке. . Вулф выпил три бутылки пива, Брэдфорд — бутылку вина. Я пил молоко, правда, до обеда у себя в спальне подкрепился рюмочкой хлебной водки. Разумеется, я рассказал Вулфу, что думает старый доктор о профессии сыщика, и добавил от себя, как я расцениваю подобный выпад. На что Вулф ответил:

— Не принимай близко к сердцу, Арчи, это всего лишь пережиток фетишизации варварских предрассудков.

— Ещё одно эффектное изречение без всякого смысла.

— Ошибаешься, Арчи. Я не терплю дешёвых эффектов, пора бы знать. Создав манекен по своему образу и подобию и дав ему в нос, не будешь же ты ждать, что и у тебя пойдёт кровь из носа?

— У меня — нет, а вот ему, когда всё это закончится, я бы с удовольствием врезал.

Глядя на мою нехорошую ухмылку, Вулф скорбно вздохнул.

— Вот видишь, моё изречение не так уж лишено смысла.

После обеда, в кабинете, Вулф предупредил старого доктора, что, хотя у него есть вопросы, он всё же начнёт не с них, и рассказал всё: о Карло Маттеи, газетных вырезках, об испуге Анны Фиоре, когда он спросил о клюшке, о его, Вулфа, попытке заключить пари с окружным прокурором Андерсоном, о письме и ста долларах, которые получила Анна. Рассказал всё, что знал, и закончил словами:

— Начав свой рассказ, я не взял с вас обещания, что всё останется между нами, но теперь я прошу вас об этом, ибо здесь затрагиваются и мои интересы. Я хочу получить пятьдесят тысяч долларов.

Брэдфорд успокоился и размяк. Он всё ещё не понимал Вулфа, но уже не питал к нему недоверия и обиды, а от доброго вина вообще стал видеть в нём своего друга.

— Удивительная история, — заметил доктор. — Удивительная. Разумеется, я никому не расскажу, я ценю ваше доверие. Я не совсем понял отдельные детали и ещё кое-что, но прекрасно понял одно: правда о смерти Барстоу необходима вам для поисков убийцы Карло Маттеи. И, как я понимаю, вы сняли с Сары и Ларри груз гнетущего страха, а меня освободили от ответственности, которая оказалась большей, чем я вправе был на себя брать. Я благодарен вам, поверьте.

Вулф снисходительно кивнул.

— Разумеется, есть кое-какие нюансы, которые ускользнули от вас. Но главное мы установили: ни миссис Барстоу, ни её сын и дочь, а также вы, доктор Брэдфорд, не убивали Карло Маттеи, а роковая клюшка никак не могла попасть в сумку Барстоу. Правда, остаётся теоретическая возможность того, что вы убили Барстоу все вместе, сговорившись. В таком случае также теоретически можно предположить наличие соучастника, которому поручалось убрать Карло Маттеи.

Брэдфорд насторожился и уставился на Вулфа, но сразу успокоился.

— Ерунда. Вы сами в это не верите. — Он всё же не отрывал от Вулфа настороженного взгляда. — Действительно ведь, не верите? А почему?

— Мы ещё вернёмся к этому. А теперь ответьте: моя откровенность заслуживает ответной откровенности с вашей стороны?

— Я с вами вполне откровенен.

— Раз так, скажите, когда и как миссис Барстоу покушалась на своего мужа?

Было интересно наблюдать за Брэдфордом. Сначала он испугался, затем собрался и замер, но потом, сообразив, что выдаёт себя, изобразил искреннее удивление.

— О чём вы? Это просто смешно!

Вулф погрозил ему пальцем.

— Прошу не подозревать меня в какой-либо хитрости. Просто я ищу факты, которые подтвердили бы мой вывод. Но, кажется, прежде мне следует объяснить, почему я отказался от подозрений в отношении вас и семьи Барстоу. Знаете, я не чувствую, что вы виноваты. Да, не чувствую. Конечно, такое чувство или же отсутствие его можно объяснить. Давайте рассмотрим имеющиеся условия: жена, или сын, или же дочь терпеливо, тщательно и коварно готовят убийство главы семейства и хитроумное орудие, чтобы совершить его. Если это жена или дочь, нужен соучастник, чтобы убить Маттеи, нужен он и сыну, поскольку сам он Маттеи не убивал. Но Арчи Гудвин побывал в поместье. Многочасовое пребывание там в этом случае могло бы его насторожить, он что-нибудь заметил бы и рассказал мне. Вам, чтобы избавиться от Маттеи, тоже понадобился бы помощник. Я провёл с вами вечер, я вас уже знаю. И хотя вы вполне способны убить, но не таким причудливым способом, да и соучастнику вы никогда бы не доверились. Таков разумный ход мыслей.

— Тогда почему…

— Подождите, я ещё не закончил. Вы — опытный, знающий врач и тем не менее удостоверили смерть от сердечного тромба, когда налицо были другие симптомы. Вы, уважаемый, всем известный человек, рисковали своей репутацией. Следовательно, вы кого-то хотели прикрыть. И показания, которые дала Арчи Гудвину мисс Барстоу, подтверждают это. Увидев Барстоу мёртвым, вы сразу подумали, что его убила жена. А чтобы прийти к такому чудовищному выводу, нужны были весьма веские причины, не просто невротические срывы миссис Барстоу или её желание смерти мужа. Если бы все желания приводили к убийству, они совершались бы ежедневно на каждой кухне. У вас были другие, более серьёзные основания для подозрений: или вам было известно, что замышлялось убийство, или же миссис Барстоу уже когда-то делала попытку. Поскольку факты не подтверждают первого предположения, остаётся второе. Поэтому я вас спрашиваю: когда и как она пыталась это сделать? Прошу вас, дайте мне полностью отработать мою версию, чтобы потом мы могли предать её истории.

Брэдфорд задумался. От его спокойствия и благодушия ничего не осталось. Он слушал Вулфа, подавшись вперёд всем телом.

— Вы посылали кого-нибудь в университет? — быстро спросил он.

— Нет.

— Там знают. Ваша догадка верна. В ноябре прошлого года миссис Барстоу стреляла в мужа, но промахнулась. После этого у неё было нервное потрясение.

Вулф понимающе кивнул.

— Следовательно, это произошло в момент нервного припадка… Но я по-прежнему не совсем понимаю вас, доктор… Можно ли на основании временного нервного срыва делать заключение, что человек способен на тщательно подготовленные злодейские действия?