Эрл Гарднер - Желанный развод

— Меня зовут Перри Мейсон. Я разговаривал с господином Баннером по телефону и…

— О, конечно! — воскликнула секретарь, мгновенно приходя в состояние человека, готового оказать помощь посетителю. — О, господин Мейсон!

Она отодвинула кресло, вышла из-за стола, улыбнулась через плечо.

— Пожалуйста, проходите.

Мейсон отметил ее аккуратную фигуру, мягкую походку, когда она шла к двери.

— Господин Мейсон, — заявила она, открыв дверь.

Сидевший за большим столом человек встал и, протянув руку для приветствия, пошел навстречу Мейсону. На его лице появилась рассеянная, не очень приветливая улыбка. Ему было около 40 лет, бросались в глаза его грузная фигура и проницательные глаза.

— Это мисс Митчелл, мой секретарь, господин Мейсон. Она просто обожает вас.

Черные глаза Митчелл внимательно рассматривали Мейсона. В них можно было прочесть нескрываемый личный интерес. Протянув руку, Митчелл сказала:

— Весьма рада видеть вас.

Мейсон пожал ее руку и галантно поклонился.

— С удовольствием познакомился с вами, мисс Митчелл.

— Пусть нас никто не беспокоит, — сказал Баннер. — Отключите все телефоны.

— О, неужели это так важно, — произнес Мейсон улыбаясь.

— Для меня — да, — сказал Баннер. — Садитесь, господин Мейсон. Устраивайтесь поудобнее. Так называемое дело Гастингса может продлиться долго, но если ваш клиент будет действовать разумно, я не вижу причин, почему нельзя было бы быстро прийти к соглашению.

— Ранее вы сообщили, что у вас есть идеи, о которых вы бы не хотели говорить по телефону, — сказал Мейсон.

— И есть и нет, — ответил Баннер. — Вам же известно это, господин Мейсон. Я не настолько глуп, чтобы, вытянув шею, говорить: вот что мой клиент собирается делать. Позднее это привело бы нас к катастрофе.

Поэтому я буду действовать как опытный и неглупый юрист. Вот мои слова: «Вот это я готов посоветовать делать моему клиенту. Это не свяжет руки ни моему клиенту, ни мне, ни кому-нибудь еще».

Если вы примете мое предложение и мы договоримся — это будет прекрасно. Если вам оно не понравится, в таком случае вы не сможете использовать ситуацию во вред ни мне, ни моему клиенту.

— Звучит довольно убедительно. Так каково же предложение?

— Я посоветую моему клиенту ежегодно выплачивать Аделле Гастингс 10 тысяч долларов в течение пяти лет или до того времени, когда она выйдет замуж, в зависимости от того, что наступит раньше. Я посоветую моему клиенту завещать ей 50 тысяч долларов и указать в соглашении, что эти условия окончательные, если она не уйдет из жизни раньше его.

— Довольно странный способ решения вопроса, — заявил Мейсон. Мне не нравится идея составления завещания. Почему бы не посоветовать господину Гастингсу выделить ей 50 тысяч долларов в виде страхового полиса.

— Это можно организовать, — откликнулся Баннер. — Со своим клиентом я уже обсуждал эту идею и… Знаете, Мейсон, я не возьму на себя никаких обязательств, если скажу, что со стороны моего клиента, очевидно, не будет особых возражений, если соглашение будет достигнуто на изложенных мною условиях.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Это ваше предложение. Сколько…

— Нет, нет, это не предложение, — поторопился возвратить Баннер. — Это я только собираюсь посоветовать своему клиенту.

— Ну что ж, — откликнулся Мейсон. — Именно это вы намереваетесь посоветовать своему клиенту. Какова же верхняя планка предложений вашего клиента?

— Выше не будет, — ответил Баннер. — Сказанное — это максимальные цифры. Но мы же здесь не лошадьми торгуем, господин Мейсон.

— Я понимаю это так, что я должен принять или отвергнуть ваши условия, если стану адвокатом госпожи Гастингс.

— Мне не хотелось бы захлопывать дверь перед вами, — сказал Баннер, — но это максимум, на что я могу сейчас пойти. Вы еще не разговаривали с госпожой Гастингс?

— Нет, не разговаривал.

— Она очаровательная молодая женщина, — сказал Баннер. — Производит прекрасное впечатление.

— И выглядит моложе своих лет? — поинтересовался Мейсон.

— Да, конечно. С ней все в порядке. Мне очень жаль, что ее брак с Гастингсом не удался.

— Как долго она была в браке? — спросил Мейсон.

— Около восемнадцати месяцев.

— Почему брак распался? — задал вопрос Мейсон.

Баннер пожал плечами.

— Почему человек лысеет? Почему седеют его волосы?

— Брак расторгается по взаимному соглашению или нет? — спросил Мейсон.

— Я не хочу, чтобы на меня ссылались, — начал Баннер, — но Гастингс до этого был женат дважды. Его первый брак был просто идеальным. Его жена умерла, и Гастингс остался один. Он постоянно вспоминал о первом браке, забыл о всех перебранках со своей первой женой и помнил только хорошее.

Потом Гастингс женился во второй раз, — продолжал Баннер. — Он не смог понять, что счастье первого брака зависело от личности его жены. Он почему-то считал, что поскольку до этого был так счастлив, что такое состояние скорее зависит от самого состояния нахождения в браке, чем от личности близкой женщины. Поэтому он попытался получить счастье во втором браке, но он не удался. Пришлось оформлять развод. Вскоре Гастингс вновь почувствовал себя одиноким. Женился на Аделле, которая была его секретарем. Итак, третий брак. Аделла — очень симпатичная женщина, добрая и тактичная.

Единственная причина несчастья Гастингса состоит в том, что он так и не стал счастливым. По-моему, он до сих пор не понимает этого, — заключил Баннер.

— Итак, Аделла Гастингс сказала, что она будет консультироваться со мной? — спросил Мейсон.

— Да, да. Она позвонила ко мне в офис. Но меня на месте не было. Она разговаривала с моим секретарем, которой сообщила, что приехала из Лас-Вегаса и собирается поручить свои дела вам.

— Довольно необычный выбор адвоката для ведения бракоразводного дела, — произнес Мейсон. — Я же в основном занимаюсь делами, связанными с насилием или имеющими к этому отношение.

— Я знаю, знаю, но вы же колоритная фигура. Любой адвокат, добивающийся успеха в ведении криминальных дел, может, как говорят, «одной рукой» справиться с делами о разводах. Буду совершенно откровенен с вами, господин Мейсон. Когда Элвина сказала мне, что вы будете представлять Аделлу Гастингс, мне стало немного не по себе.

— Элвина? — спросил Мейсон.

— Элвина Митчелл — мой секретарь.

— Ясно, — сказал Мейсон. — Думаю, что я свяжусь с вами немного позже, и тогда… Хотелось бы услышать, какая собственность будет фигурировать в деле.

— Никакой не будет.

— Что?! — воскликнул Мейсон. — Я думал, что мы говорили о 10 тысячах долларов в год и…

— Я говорил и говорю, — ответил Баннер. — Вы спрашивали о размерах собственности, которая может быть вовлечена в дело. Я сказал, что такой собственности нет. Вернее, собственности много, но она не будет фигурировать в деле. Вся эта собственность принадлежит только моему клиенту. С ней господин Гастингс может делать все, что угодно. Если он хочет решить дело со своей женой таким образом, что она какое-то время может жить не работая, он вправе сделать это. Если он не захочет ничего ей давать, никто не сможет ничего сделать.